Вокруг света в 80 дней - Жюль Верн

все время пронзительно свистевший, был тот самый, что оторвался от поезда и с бешеной скоростью умчался вперед вместе с кочегаром и машинистом, которые лежали без сознания. Так он пронесся несколько миль, но затем от недостатка топлива топка погасла, давление пара уменьшилось, и через час, постепенно замедляя ход, паровоз остановился в двадцати милях за станцией Керней.

Машинист и кочегар были живы и после довольно продолжительного обморока пришли в себя. Увидя, что паровоз стоит в пустыне один, без вагонов, машинист сообразил, что случилось. Каким образом состав был отцеплен, он не мог понять, но все же нисколько не сомневался, что поезд остался сзади и терпит бедствие.

Машинист не колебался: он знал, что надо делать. Конечно, было бы гораздо безопаснее продолжать путь в сторону Омахи, чем возвращаться к поезду, который, может быть, еще грабили индейцы! Но будь что будет!

В топку подбросили дров и угля, огонь снова разгорелся, давление пара повысилось, и около двух часов дня паровоз задним ходом подошел к станции Керней. Он-то и свистел все время в тумане.

Пассажиры были очень довольны, увидя, что локомотив снова занял свое место во главе поезда. Представлялась возможность продолжать так печально прерванный путь.

Когда паровоз пришел на станцию, Ауда вышла на платформу.

— Вы едете? — спросила она кондуктора.

— Да, немедленно.

— А пленные? А наши несчастные спутники?..

— Я не могу нарушить расписание! Мы и так опоздали на три часа.

— А когда проходит следующий поезд из Сан-Франциско?

— Завтра вечером.

— Завтра вечером! Но это будет слишком поздно. Нельзя ли подождать?

— Никак нельзя, — отвечал кондуктор. — Если вам угодно ехать, пожалуйте в вагон.

— Я не поеду, — твердо ответила молодая женщина.

Фикс слышал этот разговор. За несколько минут перед тем, когда не было никакой возможности уехать, он уже почти решил это сделать. Но теперь, когда ему оставалось только занять свое прежнее место в вагоне, какая-то непреодолимая сила приковала его к платформе. Эта платформа жгла ему подошвы, но он не мог с нее сойти. Неудача наполняла его яростью. Он решил бороться до конца.

Между тем пассажиры и раненые, в том числе и полковник Проктор, положение которого было очень серьезным, заняли места в вагонах. Перегретый котел шумел, пар вырывался из клапанов. Наконец машинист дал свисток, поезд тронулся и быстро исчез из виду. Его белый дым слился с вихрем снежной метели.

Инспектор Фикс остался.

Прошло несколько часов. Мороз все крепчал. Фикс неподвижно сидел на скамейке вокзала. Можно было подумать, что он спит. Ауда, несмотря на холодный ветер, то и дело выходила из комнаты, предоставленной в ее распоряжение. Она доходила до края платформы и напряженно вглядывалась сквозь снежный туман в темную даль. Она старалась уловить хоть какой-нибудь звук, но тщетно. Печально возвращалась она назад, вся продрогшая от холода, чтобы снова выйти и снова вернуться, ничего не увидев.

Наступил вечер. Маленький отряд все еще не возвращался. Где был он теперь? Удалось ли ему нагнать индейцев? Произошла ли стычка, или солдаты заблудились в тумане и сбились с дороги? Капитан форта Корней был сильно озабочен, хотя и не хотел выказывать своего беспокойства.

Настала ночь. Метель немного затихла, но стало еще холоднее. Никакой смельчак не мог без ужаса взглянуть на это огромное, объятое тьмой пространство. Абсолютная тишина царствовала на равнине. Ни полет птиц, ни шаги хищного зверя не нарушали глубокой тишины.

Всю ночь Ауда бродила по платформе вокзала. Душа ее была полна самых зловещих предчувствий; сердце сдавливала страшная тоска. Сколько она выстрадала в эти долгие часы, невозможно выразить словами.

Фикс неподвижно сидел на своем месте, но он тоже не спал. Какой-то человек подошел к нему, пытаясь с ним заговорить, но агент отрицательно покачал головой, и тот отошел.

Так прошла ночь. На заре тусклый диск солнца выглянул сквозь туман на горизонте. Теперь можно было разглядеть всю местность на две мили вокруг. Филеас Фогг с отрядом направился к югу… Но на юге ничего не было видно. Было семь часов утра.

Озабоченный капитан не знал, что предпринять. Послать новый отряд на помощь прежнему? Но имеет ли он право еще жертвовать людьми, когда оставалось так мало шансов на спасение уже пожертвовавших собой добровольцев? Колебание его было непродолжительно. Подозвав знаком одного из лейтенантов, он приказал ему произвести разведку в южном направлении, но в эту минуту послышались выстрелы. Может быть, это были сигналы? Солдаты выбежали из форта и в полумиле заметили маленький отряд, возвращавшийся в полном порядке.

Мистер Фогг шел впереди, около него шагали Паспарту и два других пассажира, освобожденные из рук индейцев.

В десяти милях от Кернея произошла стычка. Незадолго до прибытия отряда Паспарту и его два товарища уже вступили в борьбу со своей стражей. Паспарту успел уложить троих ударами кулака, когда на помощь явился Филеас Фогг со своими солдатами.

И спасенных и спасителей приветствовали криками радости. Филеас Фогг роздал солдатам обещанную награду.

«Однако я довольно дорого стою моему хозяину», не без основания подумал Паспарту.

Фикс молча смотрел на мистера Фогга. Трудно было попять, какие разнообразные ощущения боролись в эту минуту в душе сыщика. Что же касается Ауды, то она схватила руку мистера Фогга и, не говоря ни слова, сжала ее.

Едва Паспарту вошел на станцию, он тотчас же принялся искать поезд. Он думал, что состав уже готов к отправлению в Омаху и можно будет нагнать потерянное время.

— Поезд! Где же поезд? — кричал он.

— Ушел, — ответил Фикс.

— А когда пойдет следующий? — спросил Филеас Фогг.

— Только сегодня вечером.

— А!.. — спокойно сказал бесстрастный джентльмен.

Глава XXXI,

в которой сыщик Фикс всерьез принимает интересы мистера Фогга

Филеас Фогг опаздывал на двадцать часов. Паспарту — невольная причина этого опоздания — был в отчаянии. Решительно, он разорил своего хозяина.

В эту минуту сыщик подошел к мистеру Фоггу и спросил, глядя на него в упор:

— Вы серьезно очень торопитесь?

— Вполне серьезно, — отвечал Филеас Фогг.

— Простите мою настойчивость, — продолжал Фикс. — Вам необходимо прибыть в Нью-Йорк одиннадцатого числа до девяти часов вечера, то есть до отхода парохода в Ливерпуль?

— Крайне необходимо.

— И если бы ваше путешествие не было прервано нападением индейцев, то вы были бы в Нью-Йорке