Деревянный каземат - Сергей Дубянский

Убрала паспорт на место и больше не найдя в сумке ничего интересного, вышла на кухню; распахнув окно, закурила.

…Странные все-таки эти русские, – как ни старалась она отправить дым в атмосферу, он все равно возвращался в помещение, – им всегда надо все и сразу. Даже занять тело по-человечески не могут. Куда вселяются? В кого? Как дальше жить?.. Вот, хочу сейчас, и хоть ты лопни!.. – она выбросила окурок и включив чайник, насыпала в чашку кофе.

Ощущение обжигающего холода возникло резко и ниоткуда – особенно горели ноги. Катя посмотрела вниз и увидела, что стоит по колено в снегу, а надета на ней лишь короткая юбка и футболка, вроде той, в которой она бегает на местный рыночек. Как могло случиться такое несоответствие? Впрочем, сейчас это уже невозможно понять – главное, еще час, максимум два, и она просто замерзнет.

Катя огляделась. Вокруг, сколько хватало глаз, только снег, на горизонте сливавшийся с серым небом – ни дороги, ни даже собственных следов. Как она сюда попала? И, вообще, что это за место? Может, опытное поле сельхозинститута, располагавшееся совсем недалеко от ее дома, но тогда должны виднеться хоть какие-то дома… И куда теперь идти? Да разве сможет она пересечь эту бескрайнюю равнину?..

Катя с трудом вытащила из сугроба побелевшую ногу (…это обморожение… в училище проходили… надо растереть ее…), но покрытые цыпками руки не слушались. Катя поняла, что не сможет даже двинуться с места, однако сознание не сдавалось, судорожно перебирая самые фантастические варианты спасения, и неожиданно сквозь завывания ветра ей почудилась птичья трель. …Галлюцинация… значит, я умираю… Осознание этого факта пришло совершенно естественно, без страха и жалости к себе, а как результат логических размышлений. При этом птичьи голоса сделались громче… и вдруг будто дыхание доброго великана, налетел теплый ветер, и снег начал таять прямо на глазах. Тут же появилась земля, из которой стремительно полезла трава и мелкие голубые цветочки. Спасение явилось таким же чудесным, как и провал в зиму. Тучи рассеялись; в голубом небе засияло по-весеннему теплое солнце.

…Это сказка «Двенадцать месяцев», – радостно подумала Катя, – сейчас появится Апрель и подарит мне колечко… Она огляделась в поисках прекрасного юноши, и только тогда поняла, что находится на кладбище. Растаявший снег обнажил могильные холмики, невысокие пирамидальные памятники и идеально ровные дорожки между аккуратными черными оградками. Такого ухоженного кладбища она еще никогда не видела, но его гигантские размеры и то, что вокруг не было ни одного человека, пугало больше, чем ожидание собственной смерти. Наверное, тогда зима казалась настолько ужасной, что смерть явилась бы избавлением от мук, а теперь, в солнечном радостном мире, чувствовать себя последним оставшимся в живых – это ужасно.

Катя наклонилась к ближайшей могиле и прочла имя: «Кошелева Аревик Самвеловна» (…подумайте, какое сочетание!..) и вдруг обратила внимание на даты. (…Господи, она умерла-то всего три дня назад!..) Прямо на памятнике сидело странное мохнатое существо, напоминавшее небольшую бесхвостую обезьянку.

– Ну, как ты справляешься без меня? – ехидно спросило существо человеческим голосом.

– А ты кто? – удивилась Катя, хотя голос казался знакомым.

– Твой ангел-хранитель. Мы беседовали не раз, помнишь?

– Разве ангелы такие? – рассмеялась Катя, безумно обрадованная тем, что слышит человеческую речь. Может, еще не все потеряно?..

– Ты думала, мы беленькие и с крылышками? Знаешь, это примерно такие же фантазии, как Бог с человеческим лицом. Кроме самого человека, с человеческим лицом может быть только «капитализм». Правда, не знаю, кто это такой.

– А какой тогда Бог? – заинтересовалась Катя.

– А никакой. Он везде и во всем, поэтому не имеет внешности. Но я пришел сюда не диспуты устраивать, а…

– Послушай, – перебила Катя, – почему я раньше не могла тебя видеть, а теперь могу?

– В этом-то и фокус, – ангел вздохнул, – раньше ты была не такой, как сейчас. С тобой все-таки случилась беда, о которой я предупреждал.

– Я умерла? – спокойно спросила Катя. Ведь, если смерть – это не черное ничто, значит, это просто другой мир, в котором тоже можно жить.

– Ты не умерла. Пока. Присаживайся, поговорим.

– Куда? – Катя оглянулась в поисках лавочки.

– Да прямо сюда, – ангел указал на могильный холмик, – она и так занимает в тебе слишком много места. Садись, пусть хоть чем-то тебе послужит.

Катя еще раз взглянула на табличку со странным именем, но сесть на могилу не решилась. Опустилась на землю рядом с холмиком и поджала ноги.

– А что это за кладбище такое интересное?

– Это самоубийцы.

– Столько?! – ужаснулась Катя.

– Столько, – ангел кивнул, – понимаешь, самоубийцы – это не только те, кто вскрывает вены и прыгает с балконов. Это еще и те, кто в душе решил, что продолжать существование не имеет смысла. Нам тогда поступает команда оставить такого человека, и он очень скоро погибает, ибо без помощи хранителя выжить в вашем мире очень сложно. Они, может, и сами не сознают, что убивают себя, но для нас-то нет тайн.

– Но я… – смутилась Катя, – у меня и в мыслях такого не было. Я жить хочу!

– Знаю, но дело в том, – ангел хлопнул мохнатыми ладошками по своим коленям, – ты здорово обидела меня, и я решил тебя наказать, но наказание зашло слишком далеко.

– Я думала, что никаких ангелов не бывает, – виновато призналась Катя, – я думала, это, типа, внутренний голос. Вроде, я сама с собой разговариваю…

– Ага! А плюешь через плечо зачем?!

– Это ж примета такая.

– Тебе – примета, а я вечно хожу оплеванный! – возмутился ангел, – я ж у тебя за правым плечом, бестолочь! Плевать надо всегда через левое, а не абы как!.. Ладно, проехали, – он вздохнул, возвращаясь к основной теме, – а теперь, пожалуйста, слушай и не задавай вопросов – если я начну отвечать на них, мы можем просидеть здесь целую вечность. Ты поняла?

– Поняла.

– Так вот, твое тело заняли энергетические вампиры. Это сложный механизм замещения одной, скажем так, субстанции другой, и анализировать его мы не будем. Прими как факт – собственного жилья, именуемого телом, у тебя больше нет.

– Но я есть! Вот она, я! – воскликнула Катя.

– Ты можешь помолчать?! А то я потеряю ход мысли. Думаешь мне легко объяснять суть мироздания вашим примитивным языком?

– А вы на каком языке говорите? – не утерпела Катя.

– Мы обходимся без языка – мы и так понимаем друг друга! Я, по-моему, просил тебя не задавать глупых вопросов!