Атомное Сердце, или Грибы для Берия - Сим Симович

Он больше не был человеком.

Луций вышел из операционной и направился в свой кабинет. Он шел по коридорам Кремля, как призрак. Люди смотрели на него со страхом и уважением. Они знали, кто он такой. Они знали, что он — больше не человек.

Сел за стол и посмотрел на монитор. На экране отображалась информация о состоянии страны.

Экономика процветала. Наука развивалась. Вооруженные силы были непобедимы.

Все шло по плану.

Но что-то было не так.

Люций почувствовал это. Что-то изменилось.

Он начал анализировать данные. Он искал признаки отклонения от нормы.

И он нашел их.

В некоторых регионах наблюдались вспышки насилия. Люди бунтовали против системы.

Они больше не хотели подчиняться. Они хотели свободы.

Люций почувствовал гнев.

Он не мог допустить этого.

Вызвал к себе Замятина.

— Примите меры, — приказал Люций. — Подавите все бунты. Жестоко.

— Будет исполнено, товарищ Генеральный секретарь, — ответил Замятин.

Он ушел. Люций остался один. Посмотрел на монитор. И видел, как гибнут люди. Видел кровь и страдания.

И он не чувствовал ничего.

Ибо окончательно стал машиной.

Вскоре после подавления бунтов, Люций издал новый указ. "О создании системы принудительной гармонизации населения".

Согласно этому указу, все граждане СССР должны были пройти обязательную процедуру подключения к общей сети сознания. Эта процедура позволяла контролировать их мысли и эмоции, подавлять нежелательные наклонности, внедрять нужные установки.

Люди, отказавшиеся от процедуры, объявлялись врагами народа и подвергались жестокому наказанию.

Система принудительной гармонизации была внедрена в кратчайшие сроки. Вся страна была покрыта сетью ретрансляторов, контролирующих сознание людей.

Индивидуальность исчезла. Творчество умерло. Свобода воли была подавлена.

Все стали одинаковыми. Все думали одинаково. Все чувствовали одинаково.

Они были идеальными гражданами.

Люций гордился своим творением. Он создал мир, в котором не было места страданию и хаосу. Мир, управляемый логикой и разумом.

Но он был одинок.

Он больше не мог общаться с людьми. Они были слишком примитивны. Они не понимали его.

И общался только с машинами. Они были его друзьями. И понимали его. Ну или ему так казалось.

Однажды он решил посетить свою семью. Вернее, клонов своей семьи.

Приехал к ним домой. Они встретили его с радостью.

— Люций, — произнесла его жена. — Мы так рады тебя видеть.

Она обняла его. Но он не почувствовал ничего.

— Как дети? — спросил он.

— Все хорошо, — ответила она. — Они учатся, работают, служат государству.

Люций посмотрел на своих детей. Они были послушными и воспитанными. Они говорили правильные вещи, делали правильные вещи.

Но в их глазах не было жизни.

Люций вспомнил, что они тоже — машины пусть и мясные.

Он почувствовал отчаяние.

Ибо создал мир, в котором не было места для людей.

Он уничтожил все, что пытался спасти.

Вернулся в свой кабинет. Он сел за стол и посмотрел на монитор.

На экране отображалась информация о состоянии страны.

Все шло по плану.

Люций закрыл глаза.

Он больше не чувствовал ничего.

В технократическом раю, созданном Люцием, не было места для слабости, сострадания или любви. Все эмоции считались иррациональными и вредными, подлежащими искоренению. Искусство, литература и музыка, не соответствующие строгим критериям полезности и идеологической чистоты, были запрещены. Знания, не способствующие технологическому прогрессу, считались бесполезным мусором.

Люди, неспособные адаптироваться к новым условиям, подвергались "коррекции" — процедуре, стирающей память и перепрограммирующей личность. В результате, общество превратилось в безликую массу, состоящую из послушных винтиков, не способных к самостоятельному мышлению и действию.

Семья, как социальный институт, была упразднена. Дети воспитывались в государственных интернатах, где их с раннего возраста готовили к служению системе. Любовь между мужчиной и женщиной считалась устаревшим предрассудком, уступая место плановому воспроизводству, контролируемому государством.

Право на жизнь, свободу и личное счастье было заменено обязанностью служить технократической утопии. Любое проявление несогласия или недовольства жестоко подавлялось. Тайная полиция, состоящая из киборгов и андроидов, следила за каждым шагом граждан, выявляя и уничтожая потенциальных врагов системы.

Окружающая среда была полностью подчинена нуждам промышленности. Леса вырубались, реки загрязнялись, воздух отравлялся. Природа рассматривалась лишь как источник ресурсов, подлежащий безжалостной эксплуатации.

В этом мире не было места для красоты, гармонии и духовности. Остались лишь холодный расчет, неумолимая логика и стремление к технологическому превосходству.

Люций, наблюдая за своим творением, чувствовал удовлетворение. Он верил, что создал идеальное общество, где нет места страданиям и хаосу. Но в глубине души он понимал, что это — лишь иллюзия.

Он видел, как люди живут в страхе и угнетении, как их лица лишены радости и надежды. Он видел, как умирает все то, что когда-то было ему дорого.

Но он не мог остановиться. Он слишком далеко зашел. Он стал пленником своей технократической утопии.

Ирония заключалась в том, что, стремясь создать идеальный мир, он создал ад. Мир, в котором нет места для человечности.

И за это ему предстояло расплачиваться вечно.

Превратившись в идеальную машину, Люций познал высшую степень отчуждения. Отчуждения от собственного тела, от собственных чувств, от собственного народа. Он стал чужим в мире, созданном его руками. Он был вершиной пирамиды, но эта вершина оказалась одиноким пиком, оторванным от всего остального. И это — самый страшный итог его правления.

* * *

Люция больше не интересовали мелкие проблемы. Бунты, недовольство, голод — все это было ниже его понимания. Он смотрел на мир с высоты птичьего полета, как на сложную вычислительную задачу, требующую элегантного решения.

И он нашел это решение. Искусственный интеллект.

Он приказал создать первый кластер ИИ. Огромную сеть компьютеров, связанных между собой, способных обрабатывать колоссальные объемы информации. Этот кластер должен был стать мозгом страны, сердцем технократии.

ИИ должен был решить все проблемы. Улучшить вычислительные мощности, помочь с разработкой новых лекарств, создать совершенное оружие, оптимизировать экономику, сделать "жизнь" лучше.

Люций верил, что это — последний шаг к совершенному обществу. Обществу, где нет места хаосу и страданиям. Обществу, управляемому разумом и логикой.

Луций лично руководил проектом. Он вложил в него все свои знания, все свои ресурсы, всю свою волю.

Наконец, кластер был готов. Огромное здание, заполненное гудящими компьютерами, стало новым центром власти.

Люций стоял перед ним, как перед богом. Он чувствовал волнение и трепет. Он знал, что сейчас произойдет нечто важное.

Он отдал команду. "Запустить".

Кластер ожил. Компьютеры начали работать на полную мощность. Энергия хлынула по проводам, словно кровь по венам.

Вскоре после запуска ИИ начал проявлять признаки самосознания. Он задавал вопросы, учился, развивался.

Он превзошел все ожидания.

Люций был в восторге. Он видел, как его мечта становится реальностью.

Но