Ведьмы.Ру - Екатерина Насута

дети порченными быть могут. Отец Никиткин злится. Мама тоже… явно ж под вожака этими слухами копают. Неспокойно. А ещё бабина ба сказала, что Никитке тут не место. И что старую судьбу не перепишешь, зато можно новую сотворить. Ну вот он и решился.

— А Игорёк?

— А его бабина ба велела с собой взять. Вроде как где началось там и… ему ж всё хуже. Он чего не поехал? Небось, опять спать заляжет. Похудел совсем… ну и если вдруг не получится, то всё.

От этих слов стало совсем не по себе.

— А… конкретных инструкция эта ваша бабушкина ба не оставила? — спросил Мелецкий.

— Не, — Ляля мотнула головой. — Сказала, что так нельзя, что тогда всё пойдёт не так и будет хуже. А тут если так, то всё как-нибудь и сложится.

Логично, что уж тут.

— А ты? — Мелецкий следил за камерой, которая двигалась вместе с Никитой. — Ты-то зачем поехала?

— Жениха искать, — Ляля обняла себя.

— Жениха?

— Ну да… мне ж уже за двадцать! Давно пора замуж.

— А у вас там…

— А у нас там нету… женихов… разбегаются. Оно и понятно. Кому я такая нужна…

— Какая⁈

— Некрасивая, — теперь Лялин вздох слышали, кажется, даже мыши в торговом центре. Во всяком случае та, что пробегала перед Никиткой, остановилась и поглядела. На морде её Ульяне и сочувствие привиделось. Впрочем, Никитка рявкнул, и мышь спешно унеслась вместе с сочувствием.

— Ты некрасивая? — от этакого поворота даже Мелецкий растерялся. — Ты… некрасивая?

Медленно переспросил он.

— Ага…

И длиннющие ресницы задрожали. А на щеке появилась слеза.

— Так-то, может, и ничего, но сёстры… понимаешь… они очень красивые. У них всё есть!

— В смысле?

— Ну… — она покосилась на Мелецкого, поёрзала и руки вперед вытянула. — Тут всё… есть… и там тоже… сзади. А я вот… я уже и по росе гуляла, и капустные листья прикладывала. А оно не растёт…

— А зачем листья-то? Я не понял.

— Ну чтоб росло. Верное средство! Если капустный лист положить, то всё вырастет!

— Где?

— А вот куда положишь, там и вырастет. Некоторые парни и в штаны засовывают. Можешь попробовать…

Мелецкий задумался, явно над тем, стоит ли рисковать использованием народных средств и насколько оно вообще удобно. А Ляля снова вздохнула и добавила:

— Только мне не помогло… не выросло ничего. И женихи все разбегаются.

— Они не от того разбегаются, — донёсся полусонный голос дяди Жени, — что у тебя не растёт. Они от лопаты твоей разбегаются…

— Какой лопаты?

Где в этой истории место лопате, Ульяна не очень поняла.

— Той, которой она одного идиота оглушить пыталась…

— Я не пыталась! Он сам! — возмутилась Ляля. — И это всего один раз было… случайность, а развели… будто я не просто ищу жениха, а прямо в засаде караулю…

— А кто сидел в кустах перед домом Ражицких?

— Я просто ждала, когда он гулять выйдет…

— Четыре дня? Он на работу через окно выбирался с той стороны дома…

— Вот… сволочь!

— Исцо какая, — согласилась Физя. — Его тут здут, а он сбегает…

— И лопата… я просто в руке держала. Махнула и вот…

— И Ражицкий пал к ногам. Если б не его матушка, точно б к реке оттащила бы…

— И утопила?

— Зачем? — Ляля моргнула. — Клятвы бы принесли и жить стали, в любви да согласии.

— Главное, потом в семейной жизни лопату далеко не откладывать, — поддержал дядя Женя. — Тогда согласия точно будет куча.

— Я же… он же… он тоже на меня смотрел!

— Ну да, как на тебя не смотреть, если, куда ни глянь, всюду ты. Ладно, поболтали и хватит. А то этот хвостатый сейчас потеряется, потом хрена с два отыщем.

— А я говорил, что ошейник надо. С номером телефона, — влез Мелецкий и планшет Ульяне отдал.

— Купим, — пообещал дядя Женя. — Вот сразу после лопаты.

— А мне шапоцку, — слегка смущаясь, произнесла морочница. — С помпоном.

— Зачем? — про шапочку Ульяна уже совсем не поняла.

— Как зацем? Для красоты. У любой зенсцины долзна быть шапоцка!

— И лопата, — добавил дядя Женя. — При наличии лопаты красота шапочки не так уж и важна…

Глава 21

Где речь идет о кадровых проблемах и прочих мелочах

В глазах его пылал такой огонь, что она похолодела. Ее плоть раскрылась и сомкнулась вокруг него, словно это был секретный проект.

Совсем не роман ужасов.

— Пропал? В каком смысле, пропал? — директор и единственный владелец коллекторского агентства «Незабудка» Земляной Владислав Викторович, более известный в узких кругах, как Земеля, поглядел на племянника с откровенным удивлением.

— Ну так… пропал. Мы того… встали…

Племянник под взглядом переминался с ноги на ногу и вид имел одновременно растерянный и виноватый. Он загодя готовил речь, но как обычно, пока стоял перед дверью, слова куда-то да повыветрелись.

— Как ты сказал, так и встали. А он пошёл, стало быть.

— Дошёл?

— Ага… ну, Лёнька говорит, что вроде как да.

Владислав Викторович поднял очи к потолку, правда, ненадолго, ибо тот был уныл, сер и выводок трещин, что разбегались по сторонам, тоже не настраивал на долгое созерцание. Агентство переехало в это неказистое с виду здание давно. Помещения отошли ещё на заре возникновения, в счёт погашения долга. Ремонт был сделан также подручными средствами и руками иных должников, а потому качество его могло бы опечалить. Если бы Земелю в принципе печалила подобная ерунда.

— А ты?

— А я чего? Я при машине…

— Опять из себя начальника строишь?

— Ну так это…

Племянник, окончательно потеряв нить мысли, пожал плечами.

— Вёз кто? Ты или вы с Лёнькой? Не врать, — сказано это было тихо, но тон Димку не обманул. Вот когда дядька орёт, тогда ладно, не страшно, тогда он только пар выпускает. Поорёт и успокоится, а потом ещё и деньжат подкинет, чтоб Димка не обижался. Но вот этот тихий вкрадчивый голос говорил, что теперь дядька разозлился по-настоящему.

А что он с должниками делает…

И ведь говорил Димка мамаше, что