Красноармеец - Владимир Геннадьевич Поселягин

ехал. Утром, перед завтраком, меня отозвала ефрейтор, и прямо спросила, почему я её поцеловал? Вот и объяснил:

- Я с бойцом Станкевич договорился провести урок обучения взрослым поцелуям. А она действительно целоваться не умеет, как собственно и вы, товарищ ефрейтор. А так уплачено, время не вышло, а тут вы. Впрочем, мне понравилось, вы тоже вполне ничего.

Та глазами захлопала, воробушек в телогрейке и пилотке, а я, посмеиваясь, обойдя её, двинул за своей порцией каши. Кстати, чернобровая только тут поняла кто её спасал. До этого-то у меня на лице белая маска была, самодельная балаклава. Тут тоже изрядно пообнимались, поревела та. Правда, рукам я волю не давал, как вчера с девчонками, они, по-моему, от этого и сомлели. Сама старший военфельдшер после проведённой ночи не пострадала, даже насморка не было, только седая прядь в волосах появилась, а вот военврач плох, в горячке, баню топят, отлёживается там. Похоже пальцам хана. Чернобровая с ним оставалась, ухаживать за коллегой. Кстати, оба врача и ехали в соседнюю дивизию, обоз которой с нами в деревне ночевал. Обозники и сообщат что с ними было и почему задержались. Хотели немцев моих забрать, прям отдал. С нами те двигаются, привязаны к трём разным повозкам. Шагают следом. А тут машина грузовая шла в мою дивизию, нагнала нас, как раз комиссар дивизии был, он меня забрал и пленных. Поэтому уже через час я был в штабе дивизии, докладывал о том, что случилось, как бой шёл, сколько уничтожил, представил бумаги, немцев. И всё это, пока меня оформляли. Так что приняли очень даже неплохо, хотя и были удивлены. Немцы часто проникают в наш тыл, но далеко не уходят, а эти далековато были, что странно. Объяснили ситуацию сами немцы. А они кого-то ждали, должны были перевести к своим, своих агентов с нашей стороны. А машина с врачами им случайно повстречалась, развлекались они. Особист сразу забегал, своим начал звонить, но это меня уже не касалось.

А штаб полка, он в трёх километрах от штаба дивизии располагался, встретили меня там неплохо, комполка даже обнял, вглядываясь в глаза, но я ничем своих чувств не проявил, хотя тот мне не нравился. Начштаба новый, комиссар тоже, прошлые погибли, а этот легко ранен был, но жив. Вот так я и стал начальником разведки полка, ПНШ-2, звание вполне, с натягом, но хватало, обычно на полк капитана ставили. У меня под командованием два взвода, пешей и конной разведки. Так до вечера и знакомился с ними. Взводом пешей разведки временно командовал знакомый старшина, тот с широкой улыбкой встретил меня. Мы крепко обнялись. Всего во взводе восемнадцать бойцов, трое тоже знакомы, из полка ополчения, остальные кто погиб за последние дни, кто в госпитале. Из конной опознал троих, тоже из ополчения сюда на пополнение направлены были. Остальных не знал, как и младшего лейтенанта Алфёрова, что ими командовал. Во взводе всего пятнадцать конников, с ним сами. Взвод используется для охраны тыла. Иногда особист берёт, ищет немецкие группы в вашем тылу. От схваток с ними основные потери взвод и понёс. Ну да, с клинками наголо на пулемёты. Это каким-то умником нужно быть, чтобы так поступать? Кстати, наш обоз благополучно дошёл, уже сдали всё на склады дивизии, готовились снова уйти. Вечером на совещании командоров штаба, когда до меня очередь дошла, а всё, я уже оформлен, числюсь за ним, встал, и сообщил:

- Разведка в полку поставлена не очень хорошо, будем налаживать, завтра с утра постараюсь предоставить карту с отметкой всех немецких позиций перед нами. Надеюсь чистую карту окрестностей мне выдадут. Предлагаю использовать пеший взвод непосредственно в работе на передовой. Конный взвод разведки по охране тылов. Это готов взять на себя, сняв подобную работу с нашего особиста. Я не намекаю, а прямо говорю, численный состав обоих подразделений мал, потери большие. Я знаю, что в полку, вместе с тылами едва тысяча бойцов и командиров наберётся, но прошу дать пообщаться с бойцами в линейных ротах, может кого соблазню пойти в разведку. Нужно довести оба взвода хотя бы до двадцати пяти-тридцати штыков. С этим уже можно будет работать. В остальном обеспечены по штатам, по этому направлению вопросов нет, спасибо снабженцам. У меня всё.

Мой намёк поняли, карт чистых не было, только исписанных. Станкевич быстро сыскали, и та уже в девять вечера, высунув розовенький язычок от усердия, с обеими косичками на груди, в моей землянке, я её с особистом делил, уже перерелюстрировала на лист новую карту. Так до полуночи и рисовала, срочная работа. Я успел выйти наружу, отбежав в сторону, где нет свидетелей, пользуясь чистой погодой, а то синоптики пургу и метель скорые обещали, поднял дрона на триста метров и облетел весь участок нашего полка, ведя запись на планшет. Даже соседей чуть захватил. Пятнадцать минут работы. Тут и в тыл глянул, два костра, есть там кто-то. Сгонял дрон туда, у одного костра действительно немцы грелись, у второго вроде наши. Может ряженные? Но после некоторого раздумья понял, что дезертиры. Вызвав начальника конной разведки показал где те две группы, выдав свои мысли на их счёт и велел поднимать взвод, работать по ним, так что тот козырнул, кроки с карты уже перекидал на свою, и убежал. Я ему двух пулемётчиков взять велел из комендантского взвода, усилить своё подразделение. Ну и пошагово описал что тому делать, чтобы обе группы взять, уничтожить или частично пленить. Если людей в атаку поднимет, сам его шлёпну, если выживет. А потом, как Станкевич ушла в землянку, где её устроили, дивизия на этом рубеже уже две недели вела активные оборонительные бои, для быта уже всё было выкопано и подновлено, а я стал на карту наносить то, что видел с дрона. Пользовался тем, что особист убыл в штаб дивизии и пока так не вернулся. Да и не вернётся, обещал к утру только быть. Во так смотрел на экран планшета и переносил данные на карту. Где надо увеличивая, если что плохо видно было, чтобы рассмотреть и разобраться что я вижу. Даже тылы немцев захватил, указав три миномётные батареи, и шесть небольших складов. Четыре опознал, два отметил как неизвестного имущества.

Времени хватило выспаться. Утром, после завтрака отозвал старшину Дёмина, и показал карту, тот подтвердил несколько позиций, по остальному только пожал плечами. Я ему указал блиндаж, отметил тропку. Нужно этой ночью проползти, и взять офицера. У меня есть