Испытание светом и тьмой - Глеб Леонидович Кащеев

– Но ты же…

– Сдохла? Ну да. Типа того.

– А как же?.. Откуда ты здесь? – Денис был крайне растерян. Он своими глазами видел ее безжизненное тело.

– Ад меня не принял. Выгнали за непристойное поведение, – хмыкнула она. Но, поняв, что он так просто не отвяжется, пояснила: – Из больницы я. Откуда ж еще. Как пришла в себя, меня тут же выперли на улицу. Типа выписали. А куда мне еще идти? Другого дома у меня нет.

– А как же Витя, Ярик? Тоже где-то здесь?

Эм откинула плед и встала. Она была в откровенной ночнушке, но это ее, похоже, совершенно не смущало.

– Не. Свалили. Типа карма дурная у этого места. Меня все бросили. Даже ты. Я тут брожу в тоске одна. Как привидение.

– То есть они тоже живы?

– Ну да. Все сожранные каниками воскресли. Не знал? Ну, те, кого еще не закопали. Эти двое завалились сюда, сказали, что тут стремно, и свалили.

– А ты? Почему осталась?

Эм, не стесняясь, стащила с себя ночнушку. Денис отвел взгляд. Девушка искоса заметила это, хмыкнула, надела пеструю обтягивающую майку и короткую курточку, села на диван и принялась натягивать джинсы.

– А куда идти? Из семьи я свалила так давно, что меня уже никто не ждет. У меня все тут. Вся жизнь. Так что сижу и жду. Вдруг кто новенький прибьется.

Она повернулась к Денису и наклонилась, так что ее лицо оказалось совсем близко.

– Или старенький, – добавила она. – Вот ты пришел, например. Ты же за мной пришел, да?

Денис нервно сжал губы и отодвинулся.

– Нет. Я Катю ищу.

– Бросила тебя, да? – хищно улыбнулась Эм и облизала губы. – Я знала, что так и будет.

– Почему? – встрепенулся он.

– Потому что она видела, как тебе со мной классно. Помнишь тот поцелуй на сцене? Я вот хорошо помню.

Эм пододвинулась и опять оказалась близко-близко. Их губы медленно сближались, но как только соприкоснулись, Денис отпрянул и встал.

– Ты чего? Боишься, что твоя благоверная узнает? Не ссы, я ничего не скажу.

– Нет… не боюсь, – медленно покачал головой он, – просто… не знаю, как сказать… когда узнаешь настоящий вкус чего-то, подделки уже не торкают. Ты не поймешь, и мне тебя жаль. Но я люблю ее. И когда она рядом, все ощущается по-другому. Я раньше не понимал, что Катя имеет в виду, когда говорит, что весь мир выглядит иначе, если в тебе есть любовь, но это так. Это чувство все кругом делает ярче.

– А я, значит, подделка? Эрзац? – зло спросила Эм.

– Говорил, не поймешь. Ты всегда любила джанк-фуд, я помню. Желаю тебе когда-нибудь попробовать настоящий поцелуй. С тем, кого любишь. Тогда ты почувствуешь каково это, и простишь меня. Может быть.

– Эмеры и любовь? Смешно, – фыркнула она.

– Уже нет. Ты просто не в курсе. Катя подарила возможность любить не только мне. Всем. Даже каннибалам.

Эм изучила его взглядом, потом встала и подошла к двери.

– Есть хочешь? Могу кофе заварить. Сорт говно, но уж какой есть. С деньгами до следующего сета напряг, – сказала она, обернувшись.

– Нет, спасибо, – покачал он головой. – Так ты не видела Катю?

– Нет тут ее. И не было, – ответила Эм.

– А где сейчас может быть Банан? – нетерпеливо спросил Денис.

– Ты че? Банан токс. Он каник. Он Ярика выпил.

– Да ты что?! – удивленно воскликнул Денис, сел обратно на диван и от волнения взъерошил волосы.

Выходит, Катя опять выпустила наружу свою темную сторону? Это была ужасная новость.

– А на кой он тебе? – спросила Эм, с удивлением следя за его паникой.

– Я видел в сети ролик, где он вместе с Катей.

– Они опять сошлись? – настала пора Эм удивляться.

Ее ноздри расширились. Несколько секунд она напряженно смотрела в пол, а потом, сжав зубы, произнесла:

– Ну да. Нашли друг друга. Она ведь тоже каник. Ярик говорил. Сладкая черная парочка.

– Нет! Она победила тьму! Мы с ней все это время жили счастливо. Она не каннибал!

– Это ты так думаешь. Видимо, не очень счастливо, раз ты здесь, а она опять с Бананом.

Денис раздраженно отвернулся и подошел к окну.

– В каком ролике ты их видел? Где они? – вдруг спросила Эм.

– Знал бы, не перся бы сюда, – буркнул он. – Ладно. Я понял. Пойду. Мне нужно ее найти.

– На кой она тебе такая? Что ты с ней делать будешь, если она опять каник?

Денис не ответил. Он молча подошел к двери и взялся за ручку.

– Подожди, – тихо сказала девушка.

Он замер, но не повернулся.

– Эм. Не стоит. Я действительно хочу ее найти. Да, у нас с тобой что-то было… момент на сцене.

– Заткнись! – сказала она. – Сдался ты мне. Казанова хренов. Не все вокруг тебя вертится. Я хочу взглянуть в глаза Банану.

Денис обернулся и удивленно посмотрел на нее.

– Не боишься??

– Его? Ха! – Эм гордо вздернула подбородок.

Денис помедлил, посмотрел ей в глаза и кивнул.

– Ну ок. Хорошо. Только я понятия не имею, с чего начать. Я только один скрин из ролика видел.

– Я никуда не спешу, – грустно вздохнула Эм.

* * *

Жанна терпеть не могла самолеты. Во-первых, как ни старайся изолироваться, вокруг все равно полно цифровых приборов и каждый полет превращался в сплошное мучение. Во-вторых, поезд или автомобиль, хоть и ехали до Петербурга дольше, но почему-то выматывали намного меньше, чем бесконечные предполетные проверки, регистрация, ожидание посадки и прочие неизбежные атрибуты перелетов. Однако сейчас время было дороже всего. Новый глава совета Олег созвал экстренное заседание на своей территории и, похоже, специально уведомил ее последней, оставив минимум времени на дорогу.

Вдвойне странно было то, что ее попросили прибыть вместе с Учителем. Как Жанна ни пыталась выяснить у старца причины такого неожиданного требования, он только молча пожимал плечами. Она надеялась, что Учитель и сам не понимает внезапного внимания к своей персоне. Хотя кто разберет этого невозмутимого мастера дзена.

Жанна подозревала, что дело так или иначе касается Кати, но не понимала, к чему такая спешка. Неужели Олег нашел ее? Это было бы крайне нежелательно, но Жанна думала, что в этом случае он бы, наоборот, старался сохранить все в тайне, пока не придумает, как использовать ее в своих целях. А сделать это в столь краткие сроки было совершенно нереально. Так или иначе, причина для встречи совета вызывала крайнее беспокойство. Жанна нервничала всю дорогу, и даже когда вошла в зал заседаний питерского отделения, не могла унять волнение.