Любовь Черного (СИ) - Ангелос Валерия

Замираю.

Тонкие пальцы обхватывают мой затылок. Судорожно сжимают. Раздается протестующий всхлип.

Медлю пару секунд, а потом стискиваю ее ягодицы и притягиваю сильнее. Насаживаю на свой язык. Довожу до трепета и спазмов.

Охуеть. Она кончает настолько сладко, что у меня снова член встает колом, а в яйцах сперма закипает.

Тая, как же я так на тебе залипаю? Чем больше трахаю, тем больше хочется. А мы же пока просто разминаемся.

Сука, чем ты меня проняла?

Отстраняюсь, помогаю ей соскользнуть на пол кабины и поднимаюсь. Продолжаю удерживать ее за бедра, потому что ноги у нее дрожат, стоять тяжело.

Она прислоняется спиной к стенке. Смотрит прямо на меня. Даже пар вокруг рассеивается, ничего не может скрыть ее огромные горящие глаза.

– Почему ты так на меня смотришь? – спрашиваю.

Чуть плечом ведет. Головой рассеянно мотает.

Губы у нее искусанные, распухшие. Жилка между ключицами бьется бешено. Грудь рвано вздымается. Накрываю ладонями. Хочу почувствовать эти острые соски. И пульс, который прямо под моими пальцами с ума сходит.

Как же ее сердце теперь стучит.

– Почему, Тая?

– Я не думала, что… будет так.

– Что?

– Все.

– И я не думал.

И сейчас не думаю. Потому что мне явно пора отсюда свалить и охладиться. А вместо этого я снова впиваюсь в ее губ как гребаный маньяк.

Блядь. Что за хуйня?

Мне все-таки приходится отстраниться. Бой крови в ушах и шум воды не перекрывает другой звук. Резкий, пронзительный.

В дверь звонят. Но никто бы не стал меня дергать посреди ночи. Без серьезного повода.

Тая напрягается.

– Я скоро вернусь, – обещаю.

И напоследок еще раз прижимаюсь губами к ее губам. Только потом выхожу из кабины, хватаю полотенце и на ходу оборачиваю вокруг бедер.

Бросаю взгляд на монитор в коридоре. Вижу, что Мирон на пороге. Толкаю дверь и кивком приглашаю друга зайти.

– Все очень херово, – говорит он и протягивает мне смятый лист бумаги. – Щербакова взяли. Час назад облава прошла. Теперь его активы проверят по всем фронтам.

– У нас все сделки с ним через офшор.

– Он себе оставил по одному проценту акций в каждой компании. Я это пробил за десять минут. Силовики справятся еще быстрее.

– Ебать.

– Когда они поймут, кто конечный бенефициар, – прижмут нас.

– Закрывай компанию.

– Не успеем.

– Подключим того киприота.

– Мутный он.

– Других вариантов нет.

– Под нас копают, Руслан, – друг озвучивает мои собственные мысли. – Щербакова годами никто не трогал. А тут слишком много совпадений. Стоило нам начать эти активы переводить – облава.

Врагов у меня всегда хватало. Но здесь чутье только один ответ дает. Пора Шейха гасить. И жестко. Про него давно слухи ходят, что он своих конкурентов “силовикам” сливает.

25

– Наш след возьмут быстро, – говорю. – Но официальная волокита займет время. День-два. Нам этого хватит, чтобы обрубить концы. Договаривайся с киприотом.

– Ты уверен? – хмурится Мирон.

И хоть он ничего больше не прибавляет, это, блять, и не требуется. Без того чую, какие схемы друг сейчас в уме прокручивает.

– Уверен.

Взглядом даю понять, что здесь без вариантов.

– Руслан, ты давно у “силовиков” на особом счету. Сам понимаешь. Там многие считают, что тебе повезло. Быстро вышел. Активы сохранил. Даже если мы Шейха загасим, процесс не остановить. Они продолжат давить.

– Я другого не ждал, – скалюсь. – Такая у них работа. Мало кому разрешат легко вывести бизнес из тени. Только и ждут где бы кусок урвать.

– Не нравится мне этот киприот, – цедит Мирон, доставая телефон. – На него ни черта раскопать не удалось. Как будто у этого типа вообще нет прошлого. Никто не в курсе, откуда он взялся. До получения кипрского гражданства его будто и не существовало.

– Главное, что нашу компанию он на раз грохнет.

Мирон отправляет сообщение. Ответ приходит практически сразу.

– Охуевший тип, – бросает друг и показывает сумму, которую требуется внести в качестве предоплаты прямо сейчас.

Да. Нехило.

– Отправляй, – говорю.

Обсуждать тут нечего. Надо все сделать чисто. Потеря денег – не критично. Важно все связи оборвать. Тогда никто нихуя не докажет.

– Он хочет личную встречу с тобой, – заявляет Мирон. – Утром.

Киваю. Не все детали можно обсуждать по телефону. А тут по ходу сотрудничество назревает долгое и серьезное.

– Ты же знаешь, кто может все разрулить.

Мирон прячет свою мобилу в карман и смотрит на меня.

– Разрулить – по-настоящему, – выдает выразительно.

– Нет, – отрезаю.

А кулаки сами собой сжимаются. Даже лучшему другу не стоит запретную тему трогать.

– Руслан…

– Забудь.

– Твой отец давно пытается наладить контакт. Еще до Шейха на меня вышел. До всего этого замеса. Может есть причина? Может там кто покруче под тебя капкан готовит, а он реально помочь хочет?

– Помочь? – смех глотку рвет.

А внутри поднимается ярость. Дикая, гремучая. Быстрее по жилам кровь гонит, заставляет вскипеть.

Мой отец. Отец, сука.

Последний человек в мире, от которого мне нужна помощь. Не важно какая. Не важно каким путем. Похуй. Я лучше договор с дьяволом оформлю.

Конечно, мой отец в теме. Он карьеру построил на отмывании грязных денег. И это только одна сфера. Далеко не самая худшая. Стоит ему отдать приказ, “силовики” быстро про меня забудут. Никто против него не пойдет. Ни рискнет.

Отец напрямую работает с теми, кто этих “силовиков” и содержит. Его главные клиенты любое дело закроют и спустят на тормозах.