Любовь Черного (СИ) - Ангелос Валерия

Я твой первый. И единственный.

Вхожу плавным толчком. Растягиваю разгоряченные складки, разрываю преграду. Заполняю до упора, всю волю прикладываю, чтобы не разрядиться и не накачать спермой.

Нельзя. Не должен в нее кончать.

Стоило бы сразу натянуть презерватив. Стояк это не гасит, кайф не ломает. Но именно с ней хочется иначе. По-настоящему. Кожа к коже. Хочу чувствовать ее полностью голой. Там тоже. Не только под собой.

Разрываю поцелуй.

Мне нужно смотреть на нее. Нужно видеть ее глаза.

Опираюсь на крепко стиснутые кулаки. Изучаю Таю. Ловлю ее эмоции и реакции, все хочу разобрать, вобрать в себя.

Она зажмуривается. На долю секунды. А потом опять на меня смотрит.

Замечаю, как с ее ресниц срывается крупная капля, скатывается по левой щеке, оставляя влажный след. На автомате ловлю эту одинокую слезу языком, тут же повторяю обратный путь, скользнув губами до ресниц.

– Моя, – говорю. – Вся моя.

– Твоя, Руслан, – тихо отвечает она.

Взгляд у нее такой, что под дых бьет. Ребра разламывает. Смотрю на нее и чувство такое, будто до встречи с ней я не жил, не чувствовал, ни черта не замечал.

Блядь. Не знаю, что это, но не хочу, чтобы прекращалось.

Она ведет пальцами по моим плечам. Медленно-медленно, слегка задевая кожу ногтями. Случайное движение, безотчетное.

– Сделай так еще раз, – бросаю, как только ее ладони замирают.

Повторяет.

А я не двигаюсь. Даю ей возможность расслабиться и привыкнуть. Размер у меня не самый подходящий для первого раза. И пусть я ее хорошо подготовил. Этого мало.

Рано брать ее в полную силу. Надо держать себя.

Склоняюсь ниже. Утыкаюсь лбом в ее лоб.

Это она такая горячая? Или я?

Сука. Оба горим.

Тая тянется ко мне сама. Обнимает мои плечи крепче. Прижимается губами к моему рту, ведет языком, едва дотрагиваясь.

Рычание продирает грудь. Жар ударяет в затылок. Такой короткий жест, невинный, а меня прошибает точно от самого откровенного блядства.

Вглядываюсь в ее глаза.

Не напугал?

Нет. Нормально. Она не боится. Опять целует меня. Смелее. Понимает, что вреда не причиню.

Двигаю бедрами. Плавно. Размеренно.

Вздрагивает. Но не от боли. Мой член задевает такие точки, до которых не доберется язык. Пробуждаю в ней новые чувства. Такие, которых раньше не пробовала.

Выжидаю и совершаю другой толчок. Глубже. Мощнее.

Она дрожит. Перестает меня целовать.

Ловлю ее взгляд.

Охуительно. Вот, где реальный кайф. Наблюдать, как меняется выражение ее глаз, пока насаживаю нежное податливое тело на свой каменный хер.

Она течет подо мной. Плавится. Откликается на плавные толчки. Мягко двигает бедрами. Отзывается на мой ритм.

И плевать, что я бы хотел намного больше. Жестче. Острее. Хотел бы оттрахать ее до полуобморочного состояния. Душу из нее выебать.

Это потом. Еще успеем.

Сейчас мне в удовольствие брать ее так. Растягивать ласку, будто изнутри членом поглаживать. Заполнять до предела, заставляя влажные створки распахиваться сильнее, принимать меня целиком.

Покрываю поцелуями ее взмокшие виски. Забиваю ей под кожу свои хриплые стоны. Зверею, но опять срываюсь на нежность. То зубами прихватываю, то проскальзываю языком.

Она выгибается подо мной. Такая маленькая, хрупкая, точно вся фарфоровая, но до одури горячая, охренительная.

Накрываю ее поясницу ладонью, притягиваю ближе. А второй рукой зарываюсь в ее растрепанные волосы, перебираю спутанные пряди. Накрываю ее затылок, еще плотнее к себе привлекаю.

Моя ты. Моя.

Запоминай, Тая. Привыкай. Больше нет никаких гребаных слов. Губами на тебе печать ставлю. На хуй нанизываю так, чтобы никогда не забыла.

– Руслан! – вскрикивает. – Руслан…

Она кончает подо мной настолько жарко и сладко, что я сам едва удерживаюсь от разрядки. Аж яйца поджимаются. Семя рвется на волю, внутрь нее.

Челюсти сжимаю до скрипа. До зубовного скрежета. Всю волю прикладываю.

Тая бьется на моем члене. Хватает пары плавных толчков, чтобы довести мою девочку до изнеможения. Ее мышцы содрогаются и сокращаются, обтягивают меня изнутри.

Ебучая пытка.

Ну ничего. Еще отыграюсь. Еще получу свое.

Когда она обмякает в моих объятья, отстраняюсь и выхожу из нее, выплескиваю сперму ей на живот, на ноги. Размазываю мутные капли ладонью. Пометить хочу. Первобытный инстинкт врубается.

Ее рваное дыхание будоражит. Укладываюсь рядом, притягиваю Таю вплотную. Прижимаюсь губами к ее щеке, соскальзываю на шею, пульс пробую.

Не знаю, сколько мы лежим так. Не думаю, что долго.

Она открывает глаза, когда ощущает, как мой член твердеет, вжимаясь в бедро, опять наливается кровью. Смотрит на меня удивленно. Смущается.

Забавно. Щеки розовеют прямо под моим взглядом.

Ну а как она хотела? Я после встречи с ней нормально не трахался. Что в тюряге, что на свободе. Один хер. Теперь вот дорвался. Такой голод сразу не утолить.

Смотрю на ее губы. На грудь. Потом опять в глаза. И снова на тело соскальзываю. На белесые разводы засохшей спермы на животе.

Затрахать бы ее до отключки. Чтобы нихуя не соображала. Голос от криков сорвала. Обкончать всю. Каждый участок кожи пометить моим потом и семенем.

Вот бы неделю не выпускать из постели. Не позволять ей слезть с моего члена. Вытрахать так, чтобы ноги не сдвигались.

Пусть голая будет. Как сейчас. Вся моя, вся…

Замечаю багровые полосы на бедрах.

– Руслан, ты, – начинает и запинается.

Она не успевает закончить фразу, когда я уже осматриваю ее. Развожу бедра в стороны, склоняюсь ниже, прохожусь пальцами по воспаленным складкам.

Крови на простыни много. А еще эти следы у нее на ногах напрягают. Но сама Тая выглядит нормально.

– Я в порядке, – бормочет она.

– Болит? – ловлю ее взгляд.