Уйти, чтобы выжить - Сергей Садов

— Да что вы себе…

— Я жду заказ. — Чтобы оставаться по-прежнему равнодушным ко всему и выдержать марку, Володе пришлось призвать на помощь все свое актерское мастерство. — Если я буду ждать слишком долго, я снижу плату.

Женщина замолчала, не зная, как реагировать, потом, видно, пришла к выводу, что спорить с клиентом не стоит.

— Сейчас принесу, но мне хотелось бы убедиться, что вы можете заплатить… У нас в долг не кормят.

Володя опять сделал вид, что не слышит, прислонился к стенке и прикрыл глаза, словно собираясь спать. Женщина еще несколько секунд стояла рядом, потом развернулась и зашагала на кухню, при этом наградила одного мужичка, посмевшего хмыкнуть, таким взглядом, что тот подавился пивом.

В присутствии жены трактирщика Аливия серой мышкой сидела рядом с рюкзаками, испуганно наблюдая за другом, которого, как ей казалось, она уже прекрасно изучила. И тут перед ней вдруг предстал совершенно другой человек. От него веяло таким холодом, что девочка зябко поежилась. Он всегда был добрым, спокойным, она привыкла к его чуть грустноватой улыбке, к его неторопливости. Она с трудом представляла Володю в роли важного господина, со своим гербом, а этим не каждый благородный мог похвастать. И вот сейчас увидела его совсем-совсем другим человеком, человеком, привыкшим повелевать, и ей стало страшно. Володя, словно почувствовав этот страх, вдруг глянул на нее, привычно улыбнулся и подмигнул. Девочка несмело улыбнулась в ответ, а потом облегченно вздохнула — перед ней сидел прежний надежный друг, к которому она привыкла. А тот господин ей совсем не понравился. Пусть себе прячется там, где раньше.

В зале снова появилась жена хозяина с огромным подносом, который она с грохотом, якобы случайным, опустила на стол. Аливия вздрогнула и на всякий случай чуть отодвинулась, но Володя даже глаза не приоткрыл. Когда же все тарелки оказались расставлены, он оглядел стол, делая вид, что не замечает стоящий рядом хозяйки. Та фыркнула и неторопливо удалилась. Володя чуть улыбнулся — победа в этом поединке осталась за ним. Девочка тем временем достала из рюкзаков две вилки и столовые ножи.

— Ага, спасибо, Кнопка, — мальчик кивнул девочке и взял протянутые ему приборы.

Не обращая внимания на заинтересованные взгляды посетителей, они пожелали друг другу приятного аппетита и принялись за еду. Володя искоса поглядывал на Аливию, довольный тем, с какой ловкостью она управляется с вилкой и ножом. Могло показаться, что она чуть ли не с рождения ела именно так.

У их столика остановился какой-то мужчина в простой, но добротной одежде и неуверенно переступил с ноги на ногу, не решаясь заговорить и дожидаясь, когда его заметят. Володя полностью проигнорировал его присутствие и продолжал неторопливо есть, а когда Аливия попыталась обратить на мужчину внимание, поднял нож и ткнул на ее тарелку. Девочка намек поняла и вернулась к еде. Володя так же молча махнул мужчине, предлагая сесть рядом. Тот облегченно вздохнул и опустился на скамейку.

— Гос…

Мальчик предостерегающе поднял руку, а когда дожевал и проглотил кусок, опустил.

— Я тоже не против поговорить. Мы в ваших местах впервые, хотелось бы услышать новости. Но разговаривать во время еды вредно. Хозяйка! — Володя вроде бы не очень и повысил голос, но его услышали, только вместо знакомой тетки явился сам владелец трактира — невысокий лысоватый человек.

Он торопливо подошел странной прыгающей походкой и спросил:

— Что-то хотите, господин?

— Принесите бутылку самого хорошего вина.

Вино принесли быстро. Поставив бутылку на стол, хозяин почтительно поклонился и исчез.

— Как звать? — Мальчик слегка повернул голову к сидящему рядом мужчине.

Он видел, что человек не благородного сословия, а потому позволил себе некоторую вольность в обращении: он ведь как-никак князь. Поведение ему ставили вполне профессионально и отрабатывали различные ситуации, в том числе и такие. Сейчас ему даже не приходилось напрягаться, он просто следовал заранее отработанным шаблонам поведения.

— Джером, милорд.

— Так вот, Джером, во время еды никаких разговоров. — Он пододвинул к нему принесенную бутылку. — Угощайтесь.

Глаза мужчины радостно вспыхнули и повторно уговаривать себя он не заставил. Не то чтобы Володя что-то имел против разговора во время еды — в случае необходимости он начал бы его где угодно и когда угодно. Однако сейчас, во-первых, хотелось немного присмотреться к окружающим людям и обстановке, а во-вторых, угощая вином своего будущего собеседника, он надеялся, что тот слегка расслабится и можно будет получить побольше информации.

Джером тем временем уже раскупорил бутылку, но первому налил не себе, а молодому господину. Володя кивнул, придвинул кружку к себе, но даже не стал пробовать вино, снова вернувшись к еде. Разрезав яичницу на части, он перенес в свою тарелку один кусок, а второй, перегнувшись через стол, положил Аливии.

— Володь, я не хочу.

— Хотя бы немного поешь, — попросил он девочку. — Не одним же мясом питаться, надо еще что-нибудь к нему.

Аливия обреченно вздохнула и покосилась на яичницу, но спорить не стала.

Володя снова вернулся к еде, не забывая посматривать на присутствующих в зале, но старался делать это так, чтобы его интерес остался незамеченным окружающими. Те же явно завидовали своему товарищу, которому перепало такое счастье — лучшее вино в трактире, и досадовали, что это не они догадались подойти к столь необычным посетителям. Но сделать это сейчас уже не решались, справедливо полагая, что больше бесплатного угощения никому не перепадет. И ладно, если просто не угостят, а можно ведь еще и получить… по шее, например.

Заметив, что гость наливает себе уже вторую кружку, Володя придвинул ему кусок сыра, опасаясь, что тот напьется и тогда получить от него какие-либо сведения станет просто невозможно.

Но вот еда закончилась и мальчик удовлетворенно откинулся к стене. Аливия уже давно сидела, прислонившись к рюкзакам.

— Ваше сиятельство…

— Как-как? — удивился Володя. Даже его невозмутимость на миг дала трещину.

— Дык это… я ж господ сразу узнаю… сам долго служил у одного…

— Ладно-ладно, — махнул рукой мальчик. — Так что ты хотел?

— Дык… вы ведь человек тут новый, это я сразу понял. Издалека, наверное.

— Ты прав. Я иностранец и здесь проездом.

Мужчина поспешно поднялся, вытащил из-за пояса шапку и начал усиленно ее мять.

— Скажите, господин, вам слуга не нужен?

— Слуга?

Первое желание Володи было прогнать этого прохиндея, но он тут же взял себя в руки и задумался. Что, собственно, он знает об этом мире? Да ничего. Карта не заменит знаний местности, а короткие фильмы — знаний обычаев и нравов. Володя уже более внимательно присмотрелся к мужчине. Тот оказался гораздо моложе, чем представилось при первом взгляде, лет двадцати шести — тридцати. Крепкий, черноволосый, а вот одежда потрепана, сразу видно, что он переживает не лучшие времена.

— А почему ты захотел стать моим слугой?

— Вы мне показались достойным господином… Увы, последний мой господин умер год назад, прервалась древняя династия, а наследникам я оказался не нужен и меня выгнали, ничего не заплатив…

Володя сочувственно покивал и сказал:

— Однако я не могу нанять того, о ком ничего не знаю.

— Милорд! — Человек едва на цыпочки даже не встал, чтобы выглядеть выше и важнее. — Вам стоит спросить обо мне в Горнии! Там меня каждая собака знает! Именно там жил мой старый господин, да удачно ему переродиться!

— Не уверен, что буду в этой твоей Горнии. Но ты прав, слуга лишним не будет. Только я иностранец, здесь у меня нет ни дома, ни замка. В ближайшее время нам придется много путешествовать, что будет дальше, я и сам еще плохо представляю. Ты уверен, что хочешь принять такие условия?

— По правде говоря, милорд, у меня нет выбора, — признался Джером и вздохнул. Ну, по крайней мере, правдив. — Вы же мне показались достойным…

— Иными словами, ты хочешь поскорее покинуть деревню, но сам отправиться в путь не можешь — у тебя нет денег.

Мужчина развел руками:

— Вы правильно поняли, милорд. А на дорогах сейчас очень неспокойно, особенно после всех поражений в войне…

— А что там с войной? Нам почти всю зиму пришлось проторчать в глуши — из-за снега мы не могли раньше выбраться.

— Да, в этом году зима на редкость снежная оказалась, — согласился Джером. — Возможно, только это нас и спасало до сих пор…

Картина, нарисованная Джеромом, выглядела удручающе: Эрих оказался весьма решительным человеком и не без таланта. Нарушив все обычаи, его армия вторглась через перевалы зимой, чего раньше никто не делал. Пока вести шли в столицу, он успел осадить несколько крепостей и городов, не готовых к обороне, и к тому времени, как подошла локхерская армия, ему удалось уже создать крепкую базу и встретить врагов готовым к бою. Что там произошло, Джером знал плохо, только битва закончилась полным разгромом локхерцев, погиб командующий армией герцог Лодерский, после чего перед королем Эрихом оказался целый край, совершенно беззащитный, не имеющий никаких войск. Но тут, на счастье Локхера, повалил снег и закрыл перевалы. Видно, такие снегопады и правда редкость в здешних местах, так что Эрих их никак не ожидал, вот и застрял в завоеванной местности — ни туда, ни обратно, да еще запасы продовольствия почти на нуле. Когда же сошел снег, из столицы вышла еще одна армия локхерцев, на этот раз под командованием самого короля. Но пять дней назад и она оказалась разбита, о чем стало известно в деревне только сегодня. Одни беженцы говорили, что король погиб, другие утверждали, что он жив и направляется в столицу, чтобы собрать новую армию. Жив король или нет, Володю не интересовало. Главное, что перед Эрихом в настоящий момент нет никаких вооруженных сил и он может наступать в любом направлении. Сам Володя на его месте, не отвлекаясь ни на что, двинулся бы к столице. Но, может быть, после зимнего голодания вести такое наступление войска просто физически не способны. А раз так, то вполне возможно, что для начала Эрих захочет пополнить провиант, а значит, пойдет к югу — к портовым городам и самым плодородным землям. В захвате портов есть и еще один плюс — не придется зависеть в снабжении от перевалов, которые, как уверял Джером, даже сейчас все еще почти непроходимы. И если эти предположения верны, то деревня как раз находится на пути родезских войск.