Первая исповедница - Терри Гудкайнд

— Боится меня?

— Да. Из-за той роли, которую вы приняли. Придя сюда в поисках способа выяснить истину, вы тоже оказались воином. Вы также стали представлять собой угрозу для них.

Магда слишком хорошо помнила, как сноходец, скрываясь в ее разуме, недавно пытался убить ее.

— Пожалуй, так и есть. Я не думала об этом подобным образом, но, видимо, так и есть. Я даже не одаренная, но они все равно по какой-то причине не хотят, чтобы я искала истину.

— Иногда путешествие в поисках истины заводит нас туда, куда мы совсем не ожидали попасть, — сказала Исидора. — Но совершенно необходимо, чтобы по этому пути шел именно избранный, ведь мы сражаемся с теми, кто может проникнуть в наш разум и украсть наши души. Возможно, они как-то догадываются, что вы именно та избранная, поэтому и боятся вас. А раз они вас боятся, значит, придут за вами.

Магде было нечем возразить. С того самого дня на верху внешней стены Замка, когда она решила, что хочет жить, она знала, что ищет что-то чрезвычайно важное.

Глава 33

— И куда же привело вас путешествие в поисках истины после того, как вы возвратились и нашли тело Софии? — спросила Магда.

Исидора нежно погладила шелковистую спину кошки, свернувшейся между ними.

— После того, как я похоронила Софию, осталась в ее доме на некоторое время, совершив несколько путешествий в мир духов. Совершая это, поняла, что мое сражение не в мире духов, а здесь, в мире живых. Я знала, что обязана найти поддержку там, где сосредоточена наша борьба.

— Вы отправились на встречу с Советом, — предположила Магда.

Исидора утвердительно кивнула.

— Я пришла рассказать о том, что знала. Просила слова на закрытом заседании. Чувствовала, если моя информация распространится среди людей, не понимающих такие вещи, может начаться паника. Я хотела говорить лишь с другими одаренными, только с теми, кто хоть немного понимал работу говорящей с духами. Наконец, я оказалась на закрытом заседании в палатах Совета, ожидая своей очереди. Думала, что такое заседание будет более закрытым, чем оказалось на самом деле. Даже на закрытом заседании оказалась большая толпа важных людей. Каждый из них, казалось, пришел сюда с новостями, отчетами или беспокойством по поводу войны.

Сначала выступили несколько офицеров с секретными отчетами о сражениях, а также с деталями разведки, которые удалось выяснить. Я слышала лишь обрывки речей, но поняла общий характер их докладов. Затем несколько волшебников рассказали информацию о новом магическом оружии против нас. Я также слышала только обрывки, но и они были достаточно пугающими. У других одаренных были предложения, которым было необходимо утверждение, в основном насчет нашего собственного оружия. Некоторые из офицеров и волшебников, докладывая о действиях врага, склонялись и говорили тихими голосами, подходя ближе к советникам, слушающим в каменной тишине то, что я не могла. Хотя, мне даже не нужно было слышать это. Я могла читать беспокойство на лицах советников, беспокойство, что война идет не очень хорошо. После отчетов о войне, старый волшебник, стоящий в очереди недалеко от меня медленно вышел вперед, когда пришла его очередь, и долго говорил о необходимости создания другой сильфиды, чтобы ускорить передачу информаций из разных мест для опережения противника.

Магда почувствовала отвращение от одной идеи создания другой. Она была не в восторге от сильфиды. Как она считала, даже одной было слишком много. Магда заставила себя продолжить слушать историю Исидоры.

— Старейшина Совета был уважителен, но сказал, что создание сильфиды потребовало огромных усилий и закончилось тем, что вызвало проблему, которую никто не ожидал. Волшебник начал отстаивать свое мнение, но старейшина прервал его, напоминая, что когда началась война, враг проник в Замок именно через сильфиду.

Магда очень хорошо помнила последующую резню. Барах приказал одному одаренному всегда охранять сильфиду, чтобы предотвратить попытки кого-либо снова атаковать их с этой стороны.

Она знала одного из волшебников, Куинна, кому поручили одиноко стоять на страже около сильфиды. Он вырос с Магдой в Эйдиндриле. Охранять сильфиду было унылым занятием, но Куинн считал иначе. Он сказал, что это давало ему времени для ведения дневников. Он обожал записывать детали событий, происходящих в Замке, информацию о знакомых ему людях, а также собственные мысли о политических интригах. Магда спросила, сможет ли она когда-нибудь прочитать его дневники. Он пообещал, что сможет, но предупредил, что ей станет скучно.

— Старый волшебник не знал об этом прорыве и погрузился в оглушительную тишину, — продолжила Исидора. — Они поблагодарили его, но отклонили запрос. Вместо этого, они сказали ему создать дополнительные путевые дневники, чтобы помочь решить проблему коммуникации. Сразу после того, как старый волшебник откланялся и ушел, следующий в очереди человек, прямо передо мной нетерпеливо выступил вперед. Он носил красивый меч — редкость для волшебников. Поэтому я обратила на него внимание. Еще он не носил обычной робы, как у большинства волшебников.

Так как я была следующей в очереди, я смогла услышать весь разговор. Лица членов Совета испортились при виде молодого человека. Один из советников спросил: «Что на этот раз, Мерритт?»

Магда помнила это имя. Волшебники, с которыми они с Тилли столкнулись в темных проходах сегодня, сообщили, что Мерритт только что послужил причиной смерти еще нескольких людей. Они были раздражены отказом Мерритта помочь.

— Меритт поведал Совету, что сейчас он уверен в собственном методе создания человека, который может добиться правды. Он сказал, что это достижимо. — Исидора склонила голову к Магде. — Это привлекло мое внимание.

Это так подействовало и на Магду, но по другой причине. Магде никогда не нравилась идея изменения людей с помощью магии.

— Совет лишь кратко выслушал его, перед тем как перебить словами о том, что они уже раньше слышали его предложение и, по их мнению, идея была за гранью возможностей любого из волшебников. Мерритт утверждал, что с тех пор, как он говорил с ними в последний раз, он изучил каждую сторону процесса и затем проработал огромный цикл проверки сетей, чтобы убедиться, что был прав. Он сказал не только о том, что это было достижимо, но и о том, что он сможет этого достигнуть. Сказал, что результат может оказать решающее значение, и необходимо заняться его предложением.

Они согласились с теоретическим значением задачи, но спросили, если он считает, что такое возможно, почему до сих пор не создал это? Почему до сих пор не достиг успеха в выполнении такой вещи? Мерритт ответил, что для начала ему нужно несколько сокрытых астрономических расчетов для завершения процесса, а затем доброволец. Они спросили, о каких же астрономических расчетах он говорит. Я не смогла расслышать его ответ, но несколько членов Совета рассмеялись. Другой в ярости ударил кулаком по столу и сказал Мерритту, что он сошел с ума. Мерритт не испугался, когда они сообщили ему, что существование таких шаблонов было лишь предположением. Ясным, спокойным голосом он сообщил им: он знает, что делает. Он сказал им, что благодаря его исследованиям, смог выяснить, что такие скрытые счисления обязаны существовать. Сказал, что был уверен: формулы времен до перемещения звезд уцелели. Сказал, что, по крайней мере, должны быть графики для разрыва седьмого уровня, из которых он смог бы построить свои собственные шаблоны. Мерритт убедил их, что если сможет получить остальное из необходимого, то создаст оружие, человека, который безошибочно отличит истину от любой лжи.