Последняя крепость. Том 2 - Роман Злотников

Король закричал от бессильной ярости. И взмахнул мечом. Где враг? Здесь нет врага. Только смерть… Длинная искра от ударившей совсем рядом молнии врезалась в его щит, едва не вышибив Эрла из седла. Вырвав из-за пояса рог, король что было сил в который уже раз протрубил в него сигнал общего отступления…

…Конный отряд графа Растильда трижды ударил в центр длинных цепей вражеских копьеносцев, медленно и неотвратимо надвигавшихся с юга. Как и было задумано — трижды ударил отряд и трижды отступил. В молниеносных схватках гаэлонцы не потеряли ни одного воина, уничтожив в то же самое время около сотни врагов. Отряды конных рыцарей Марборна, двигавшиеся по флангам корпуса копьеносцев, не предпринимали попыток взять Растильда в клещи — еще тогда Эрл подумал, что это дурной знак. Но менять план на ходу не решился. Все ведь шло вроде бы очень гладко…

Потом рыцари Растильда, оглашая окрестности победными криками, отступили за холмы. И на заранее определенные позиции вышли стрелки с луками и арбалетами. Небо потемнело от множества взвившихся в воздух стрел и арбалетных болтов. Как Эрл и предполагал, атака передних отрядов Орленка застопорилась, а затем и вовсе захлебнулась. Волоча за собою раненых, копьеносцы начали пятиться назад. Марборнийская конница остановилась, хотя не понесла почти никаких потерь, — что такое для тяжеловооруженного рыцаря стрелы и болты, бьющие с порядочного расстояния? Видимо, капитаны передовых конных отрядов Орленка не решились атаковать холмы без поддержки пехоты — опасались контратаки… И не зря опасались.

Полутысячный отряд королевской гвардии под предводительством его величества короля Гаэлона Эрла Победителя вылетел в лоб врагу.

Как сладко дрогнуло сердце Эрла, когда он увидел, что конница марборнийцев начала спешно разворачиваться! И как похолодело в груди у короля, когда он заметил, что рассыпающиеся пехотные цепи обнажают небольшой отряд, спокойно ожидающий приближения грохочущего неприятеля. Ратники этого отряда были в кожаных доспехах копьеносцев, только вот копий в их руках не наблюдалось. Лишь короткие посохи и амулеты, ярко сверкающие от избытка напитавшей их магической энергии.

Боевые маги.

Юный граф Ганас Осагский по прозвищу Орленок в этой битве сделал ставку вовсе не на численный перевес. А на то, что гаэлонцы несомненно уверятся, что он поступит именно так. Все время своего похода через Скалистые горы он тщательно скрывал магов, беря приступом пограничные заставы без их помощи…

Когда Эрл осознал, что происходит, было уже поздно что-либо предпринимать. Его отряд оказался на голом просторе Ривенстальской равнины, как на мясистой великанской ладони. Словно стая карасей, влетевшая на раскаленную сковородку… Позади холмы, вернуться на которые он уже не успеет. Впереди — отряд магов, атаковать который у него тоже нет шансов.

Эрл осадил коня, поднял его на дыбы и поднес к губам рог, чтобы протрубить общее отступление. Но ужасающий грохот, обрушившийся на Ривенстальскую равнину с мгновенно почерневшего неба, заглушил сигнал.

А потом начался весь этот ужас.

Молнии били все реже и реже. И пламя из-под земли вздымалось уже не так высоко. Дым понемногу рассеивался, поднимаясь в светлеющее небо черными извилистыми полосами, похожими на пряди волос утопленника. Стали слышнее стоны раненых и умирающих.

Эрл, тяжело дыша, крепко натянул повод, заставив взмыленного своего жеребца закрутиться на месте.

На полсотни шагов вокруг короля земля, обожженная, изрытая ямами, из которых все еще рвались огненные лоскуты, была усеяна конскими и человеческими трупами. От полутысячного отряда осталось около сорока рыцарей, почти половина из которых лишилась своих коней. Какими ничтожными теперь представились Эрлу потери марборнийцев после атак Растильда! Потери, которым так радовались воины Гаэлона!

Оборотившись на юг, Эрл понял, что он сам и прочие немногочисленные счастливцы, выжившие в пламени магических молний, недолго задержатся на этом свете, — возвращаясь с юга, тяжело ползли, как железные громадные змеи, отряды марборнийских пеших ратников. Обгоняя их, под нарастающий дробный стук копыт летели к обескровленному и ошеломленному ударному гвардейскому отряду гаэлонцев, рассекая воздух остриями поднятых копий, конные рыцари Орленка…

Битва была проиграна. Сейчас марборнийцы захлестнут жалкие остатки гвардейцев и, хрустя сапогами по их черепам, ломая подкованными копытами коней доспехи, войдут в холмы. На то, чтобы отступить, у королевских гвардейцев уже не было времени. Неполной полусотне уцелевших в устроенной магами бойне оставалось лишь подороже продать свою жизнь.

Эрл не чувствовал страха. Но на мгновение в него впилась острая жалость к себе — как прыгает на руки и вцепляется во взрослого перепуганный ребенок. Зубы короля сомкнулись против его воли — аж до боли в скулах, а в горле вспух шершавый комок. Его чуть не вырвало.

Пожалуй, если сейчас — прямо сейчас — повернуть измученного коня и, оставив на произвол судьбы своих гвардейцев, броситься бежать к холмам… тогда, вероятно, он и сумел бы сохранить свою жизнь.

«Нет, не для себя, — выплыла из глубин его разума вполне логичная мысль, — вовсе не для себя… Разве жизнь короля принадлежит королю? Она принадлежит его королевству и его подданным… Не для себя… Для войска, которому нужен полководец, для людей, которые верят в Эрла Победителя…»

И эта мысль, набирая силу, обретала над ним все большую власть…

И вдруг сорвалась и рухнула, в падении своем на мгновение обернувшись иной, обратной стороной. И, увидев эту сторону, от омерзения к самому себе в горле Эрла стало кисло, точно там закипела желчь. А что будет потом? Даже если предположить, что он сумеет сокрушить полчища Орленка? Никто никогда не забудет об этом позорном бегстве. И только один из ста сможет понять, что он сделал это не ради спасения собственной шкуры, а — для других. Братья-болотники и северный рыцарь сэр Оттар — поймут, это точно… А тысячи и тысячи других?..

В памяти народа, в легендах, которые поют пьяницы-менестрели по дорожным трактирам, прославляются герои, бестрепетно избравшие славную смерть взамен трусливого бегства. Дурак он был, когда решил возглавить ударный отряд, и теперь пришло время искупить свою глупость. Но — кровью. И ничем иным.

Король Гаэлона Эрл — Эрл Победитель! — не способен на позорный… пусть даже оправданный логикой поступок.

Эрл вздернул своего жеребца на дыбы и с криком взмахнул мечом, призывая к себе тех из гвардейцев, кто мог еще сражаться. Его увидели и услышали. Воины стали стягиваться к своему королю — кто верхом на конях, кто пешком, хромая и спотыкаясь. У некоторых, как заметил Эрл тотчас, не было при себе оружия. На ходу они рыскали глазами вокруг — высматривали оружие павших товарищей.