Одноразовый кумир - Григорий Константинович Шаргородский

сорок и представляло собой равностороннюю пирамиду. Конечно, не усыпальница Хеопса, но впечатляет. При этом она все равно терялась в пространстве огромной растительной пещеры. Правда, пещерой это все можно было назвать только ассоциативно. Когда мы летели сквозь туннель, переплетение дикой лианы в его стенах казалось очень плотным, здесь же все было ажурно, и взгляд проникал в заросли на полсотни метров. При должной сноровке они, скорее всего, были даже проходимыми, если не учитывать змеиные повадки дикой лианы.

Потолок этой псевдопещеры поднимался вообще практически до поверхности Диколесья, и внутрь проникал пусть и сильно приглушенный, но все же достаточно яркий солнечный свет. Не знаю, возможно, это обманчивое впечатление, но казалось, что побеги дикой лианы попросту в страхе отползли на максимально возможное расстояние от пирамиды. Даже оставшиеся в земле корни выдрали – под нашими ногами только присыпанный листьями грунт. Это, конечно, нехороший признак, но будь здесь опасно, вряд ли эльфы явились бы сюда лично. В крайнем случае отправили меня самого в сопровождении своих то ли слуг, то ли рабов. В голове тут же возник вопрос, распространяется ли Великое проклятие на запрет порабощения землян? Нужно будет уточнить у гоблина, но сейчас лучше выбросить лишние мысли из головы и заняться делом.

Если сверху картина впечатляла, то, когда мы приземлились у подножия пирамиды, впечатление достигло возможного максимума. Я достаточно долго прожил в Женеве, но все равно не видел ничего подобного. Да, многие небоскребы Белого города были куда выше, но дело совсем не в размерах. Практически с открытым ртом я замер возле магокара, рассматривая белую громадину. Только теперь я заметил, что все грани пирамиды словно оплетены белоснежной лианой. Сначала показалось, что это живое растение, но через пару минут осмотра стало понятно, что змеившиеся в поверхности плит побеги всего лишь барельеф.

Эльфы остановились неподалеку от меня, словно давая мне возможность осмотреться и собраться с мыслями. Не знаю, по какому признаку князь определил, что я готов воспринимать информацию, но, когда он подошел и начал говорить, ничего из его речи не ускользнуло от моего внимания.

– Назарий Аристархович, вот то, что вы должны оценить.

Первую фразу, которая вертелась у меня на языке, я все же сумел сдержать, выразив свой охреневший скепсис взглядом.

Он серьезно? Исходящая от пирамиды энергия творения ощущалась практически как жар от мартеновской печи. Да при попытке познать суть вот этой глыбищи у меня либо за секунду израсходуется весь запас Живой силы, либо от количества хлынувшей в голову информации просто расплавится мозг.

Мой ответный взгляд, скорее всего, был действительно более чем выразительным, потому эльф склонил голову и после небольшой паузы с какой-то насмешкой все же произнес:

– Нет, вы неправильно меня поняли. Нужно попробовать найти способ открыть либо основные врата, либо запасной вход, который мы нашли. С чего начнем?

Ну, эта задачка, конечно, попроще. Было желание тут же двинуться к главному входу, как минимум чтобы посмотреть, как он выглядит, но здравый смысл все же остановил мой первый порыв.

– Давайте начнем с запасного. Он наверняка меньше, и запоры должны быть не такие сложные. Если не получится, то хотя бы останется энергия для попытки с главными воротами.

Эльф явно оценил по достоинству мою предусмотрительность и едва заметно кивнул:

– Можете не спешить. Пирамида здесь давно и явно исчезнет нескоро. К тому же запасов Живой силы в алмазах у нас достаточно.

– А откуда она вообще взялась?

– Увы, мы этого не знаем, – терпеливо и спокойно ответил князь, хотя мне почему-то казалось, что этого самого терпения у него сейчас минимум. Да и меня самого пирамида манила с непреодолимой силой. Хотелось поскорее прикоснуться к ее стенам, даже несмотря на то, что это действие может оказаться опасным. – Вполне может быть, что она находится здесь со времен появления Дикого леса. Наши охотники нашли ее месяц назад, и за все это время нам так и не удалось проникнуть внутрь.

– Почему тогда вы не наняли Майкла?

– Вы серьезно? – И тут я впервые увидел, как губы эльфа изобразили нечто похожее на призрак отражения эмоций.

При должных допусках это даже можно было бы назвать улыбкой, но оскал с острыми мелкими зубами преобразил лицо эльфа, сделав его настолько монструозным, что вызвал у меня оторопь. Куда там оркам-сааградам даже в приступе безумной ярости!

Явно зная, как такие гримасы влияют на людей, эльф тут же вернул на лицо неподвижную маску и выразил эмоции уже легким наклоном головы.

– Майкл очень талантливый ценитель, но к Диколесью он не приблизится даже на десяток прострелов. Вы же оказались намного смелее…

– Или глупее? – все же не удержался я от выражения своей подозрительности.

– Нет, Назарий, именно смелее. К тому же я чувствую в вас то, чего у Майкла нет и, наверное, не будет никогда. Конечно, он обладает страстью к познанию тонкого и изящного на грани извращения, но не более. Вы же любитель острых ощущений и идете к свету нового несмотря ни на что. В этом мы с вами немного похожи. В этом кроется причина того, что я пригласил вас, а не его. Ну что, готовы узнать нечто, чего не знает никто в этом мире и, скорее всего, единицы в моем родном измерении?

Здравый смысл орал: нет! Не хочу! Нафиг все и полетели домой! Но все же князь в чем-то был прав: где-то внутри зашевелился монстр любопытства – чудовище, которое привело Джордано Бруно на костер.

Так, стоп! А не офигел ли ты, Назарий Аристархович, сравнивая себя с гениальным астрономом и философом? Это что, я так раздулся от собственной значимости или опять влияние извне? Я с сомнением покосился на горделиво посматривающего на меня эльфа и решил, что тут пора уже шапочку из фольги мастерить. Вот что за жизнь такая! Все, кому не лень, пытаются развести бедного подкидыша как последнего лоха. Но как бы то ни было, узнать, что же находится внутри пирамиды, мне было действительно интересно, вот прямо до мурашек. Так что я не стал разыгрывать из себя недотрогу и решил прямо сейчас не выяснять, кто из нас тут лох, хотя и так было понятно. Кивком согласившись с доводами эльфа, я последовал за ним к пирамиде.

То, что изучение этого кандидата в чудеса света продолжалось не первый день, было видно по специальным алюминиевым лесам, которые в некоторых местах оплетали стены строения. К одному из таких помостов мы и подошли.

Запасной вход в пирамиду находился где-то метрах