Потрясающий мужчина - Ева Геллер

— Как в нее играют? — Вельтье пытался сконцентрироваться, но у него это явно не получалось.

— Одна ученица должна была изображать возлюбленную женатого мужчины, отца семейства, и перечислить все преимущества, которые у нее есть. А другая — продумать преимущества, которые имеешь, выходя замуж девственницей.

— Ну и?.. — никак не мог понять Вельтье.

— Я взяла на себя роль возлюбленной женатого мужчины, — сказала Ута так естественно, будто эта роль ей на роду написана.

— Ты?! — у Вельтье глаза вылезли на лоб.

— Санди играла роль девушки, которая хочет выйти замуж девственницей.

— Санди? Почему именно Санди? — это повергло господина Вельтье в еще большее замешательство.

— Иначе это не было бы настоящим проникновением в ситуацию, — пояснила Бесформенная Ута.

Бенедикт попытался растолковать господину Вельтье:

— Если я правильно понял, каждый участник игры должен представлять позицию, лично ему чуждую, благодаря чему он учится понимать аргументы других.

— Верно, — подтвердила Бесформенная Ута.

— Но как Санди может выходить замуж девственницей? — горячился господин Вельтье.

— До тебя всегда так долго доходит? — хихикнула Ута. — Санди взяла эту роль, потому что она единственная в классе жила с пожилым женатым мужчиной.

— Я не пожилой, мне сорок пять, — обиделся Вельтье.

— Мой отец моложе тебя и все равно очень старый, — стояла на своем Ута.

Вельтье весь как-то сник, как проколотый воздушный шар.

— Расскажи, о чем конкретно шла речь в вашей игре, — попросил Бенедикт.

— Значит так! Мне было легко вживаться в образ возлюбленной старого папаши, потому что у меня богатая фантазия. Я доказывала, что лучше иметь мужчину с деньгами, чем жить с родителями. И что разумнее накопить до замужества сексуальный опыт, потому что потом есть с чем сравнивать. Что-то там было еще… — Она задумчиво почесала прыщ. — Ах да, социальный статус. Мой социальный статус был бы выше, чем у девчонок, не имеющих друга.

— А теперь я расскажу, что ответила я, — раздался за моей спиной чей-то голос. Я обернулась. Это была Санди собственной персоной. — Я сказала: «Почему я должна жить второй женой во второй квартире, все время трахаться в ущерб учебе, а потом провалить экзамены, аттестат и загубить себе будущее?»

— Точно, именно так она и сказала, — подтвердила Ута. — А еще то, что работа в салоне не имеет никакой этической ценности. Зачем покупать себе шмотки, которые нравятся только старым мужчинам?

Рядом с Санди стоял давешний белокурый гигант с рекламной улыбкой. Он держал руку на ее талии и внимательно разглядывал господина Вельтье, словно тот был пластиковой фигурой в натуральную величину, выставленной как учебное пособие на уроке социологии. Наконец он произнес:

— Если я не ошибаюсь, это и есть тот женатый тип, с которым ты жила раньше?

Закрыв глаза, Санди еле слышно вздохнула:

— Пожалуйста, не напоминай мне об этом. — Потом объяснила господину Вельтье: — Это Хансик.

— Новый хахаль? Он лучше меня в постели? — пробурчал господин Вельтье.

Хансик кивнул:

— Я бы счел вполне корректным утверждение, что я лучше вас в постели. Как известно, мужчины достигают апогея своих сексуальных возможностей между двадцатью и двадцатью пятью годами. У женщин этот апогей приходится примерно на тридцать лет.

Господин Вельтье мог лишь бурчать себе под нос:

— Он не лучше в постели.

— Он лучший ученик по биологии! — вмешалась Санди. — Неужели ты этого не понимаешь? Хансик помогает мне в учебе. Что же мне, из-за биологии проваливать аттестат? Мой аттестат мне важнее, чем твой половой кризис. А жить я могу и у родителей. Там хоть не надо прибираться, как в твоей квартире. Мы с Хансиком — равноправные партнеры. Я ему помогаю по английскому! — Она нежно чмокнула Хансика в подбородок.

— «Я люблю тебя сильней, чем могут передать слова, моя любимая», — продекламировал Хансик.

— Это из «Короля Лира», — с гордостью пояснила Санди, — но в этом ты тоже ни черта не понимаешь.

— Он не лучше в постели, — бормотал господин Вельтье.

— Большое спасибо за беседу, — кивнула Санди и отчалила в обнимку с Хансиком, засунув свою руку в задний карман его брюк.

Не успели они отойти, как Бесформенная Ута начала утешать господина Вельтье:

— Может, ты вовсе не хуже в постели, но он сильнее в биологии, это ты должен признать. — Она погладила господина Вельтье по руке. Но тот уже ничего не соображал. — Заказать тебе «Пина Колада»? — участливо предложила Ута. — Отец дал мне сегодня сорок марок.

— Сорок марок? — от своего я никогда столько не получала.

— Отец не хочет, чтобы меня содержали мужчины, — пояснила Ута и опять почесала прыщик.

— Он не лучше в постели, — как заезженная пластинка нудел господин Вельтье.

Бенедикт поднялся.

— Самое время всем отправиться в постель.

Бесформенная Ута намекнула было, что господина Вельтье нельзя в таком состоянии отпускать без утешения, но мы проявили жестокосердие. Вельтье был доставлен на такси в свое семейное гнездо. Он был слишком пьян, чтобы найти ключи от квартиры.

Бенедикт позвонил. Госпожа Вельтье открыла сразу, словно поджидала мужа за дверью.

— Возвращаем вам вашего супруга, — сказал Бенедикт.

— Какая глупость — выходить в такую стужу без шарфа! — начала она отчитывать мужа.

— Потерял я его, потерял, — смиренно бормотал тот.

28

В новогодний вечер мы поехали колесить на нашем новом «БМВ». Без Норы — она была с Мерседес на новогоднем представлении в театре оперетты. Пыталась, конечно, уговорить и Бенедикта, но он отказался. Отлично! Моя последняя победа над Норой в этом году.

Когда в нашем магнитофоне Мэрилин Монро опять запела: «Хочу, чтобы ты любил меня, и только ты, никто другой, лишь ты…» — я задумалась: что пожелать себе, кроме любви Бенедикта, в новом году? Меня одолевала тревога: сколько времени пройдет после объявления результатов конкурса и до того, как дядя Георг возьмет меня на работу? Бенедикт сказал, чтобы я не беспокоилась — он сможет дать мне столько денег, сколько нужно, и мы еще раз серьезно попросим Меди отсрочить на какое-то время плату за комнату.

По телефону из машины мы позвонили моим родителям. Отец воскликнул:

— Счастливого Нового года, и вообще всего хорошего, — и добавил, что краток, потому что звонить по автомобильному телефону — страшно дорого. Мать тоже пообещала быть краткой и принялась подробнейшим образом рассказывать, что в этом году они проводят праздник не с Энгельгардтами, как обычно, а с Сольвейг. Да, только они и Сольвейг, потому что Аннабель на новогодней вечеринке в своей новой группе «Помоги себе сам». Это такая группа для матерей, дети которых пойдут в школу в ближайшие два года. Там матерей учат, как прожить несколько часов без ребенка. Это официальная группа самопомощи для слишком чадолюбивых матерей. Вся семья должна включиться в процесс лечения. Аннабель делает большие успехи. Она даже была согласна после вечеринки, на которую были приглашены только матери, — без детей, между прочим! — поехать одна домой и на всю ночь оставить Сольвейг у бабушки и дедушки. Но мой отец категорически против того, чтобы Сольвейг спала в супружеской кровати между бабушкой и дедушкой. Только поэтому Аннабель придется заехать за Сольвейг. Аннабель уже два часа без Сольвейг и звонила всего один раз. В порядке исключения я была рада услышать вопль Сольвейг: «Я хочу говорить по телефону!» Это избавило меня от дальнейших дифирамбов в адрес Аннабель.