Операция "Луна" - Пол Андерсон

Впервые я видел Сверкающего Ножа в смятении.

– Да, но... но если бы он согласился на тестирование... отсечь ложные следы...

– Не мог бы ты быть настолько любезен, чтобы объяснить, что ты имеешь в виду?

Естественно, он не мог. Это против правил. В принципе, правил разумных. Если кто-то находится под подозрением, не стоит предупреждать его родных и близких, чтобы подозреваемый не успел замести следы. Я понимал Боба, и это понимание комом встало у меня в горле.

– Его никто не обвиняет, – закончил Боб. – Ни в чем. Просто мы должны учитывать все варианты. Вы же все понимаете, правда? Сегодня вам здорово досталось. Отдыхайте, не волнуйтесь, я буду на связи. – И так далее и тому подобное. Попрощался и отключился.

Мы с Джинни переглянулись.

Глава 19

Время снова пошло вперед.

– Если бы я не был таким чертовски беспомощным! – вырвалось у меня.

-Ты и не был, – сказала Джинни, взяв мою руку. – Вспомни сегодняшнее утро.

– Спасибо, солнышко. Вы-то с Балавадивой знали, что делать. Но ведь впервые враг выступил открыто... по крайней мере, с тех пор, как... О, черт, все равно, что блуждать в тумане! Ничего не видно, направление неизвестно, и эту безликую серую сырость даже невозможно ухватить за шиворот! – "Чтобы рвать зубами и когтями, упиваясь горячей кровью".

– Почему же, мы помогли агентам выяснить, что замешаны иностранные демоны, мы взяли в союзники Балавадиву, аль-Банни отдал тебе свои разработки, прошлой ночью мы встретились не с кем иным, как с Кокопелли... Если бы ты знал, какая это уступка белокожему человеку, сколько магов и антропологов отдали бы руку на отсечение ради такого случая! Ты даже особо не интересовался этой страной. А потом мы спровоцировали открытое нападение и снабдили ФБР целой кучей важных улик.

Джинни выпалила все это на одном дыхании, но для меня ее слова звучали праздничными колоколами.

– Оно-то так, – согласился я. – Если не считать, что мы слишком далеко зашли в этом расследовании, и едва ли нам позволят заниматься им дальше. Мы гражданские лица, мы – родственники Уилла Грейлока, и в прошлом мы никогда не сидели сложа руки, как послушные и пассивные граждане. У нас есть чертежи, но, если мы не разыщем где-нибудь необходимые материалы, они так и останутся чертежами. Притом навсегда. Кокопелли не воспринял нас достаточно серьезно, чтобы замолвить словечко перед высшими богами, и едва ли Балавадива сможет связаться с ними сам. Мы выжили в покушении, но теперь враг тщательно подготовится. Он снова примется строить козни, но на этот раз исподтишка, пока мы с тобой сидим без дела, а ребята из Бюро... Конечно, они далеко не дураки, но враг знает их методы и наверняка нашел обходные пути.

Моя ведьмочка скрестила пальцы под подбородком и устремила взгляд в окно.

– Да, может статься и так, – пробормотала она. – Койот действовал импульсивно, но те, кто стоял за ним, кто понукал его, открыл проход и помог свести на нет наши труды... Да, наверняка они продумали все заранее.

Джинни перевела взгляд на меня. Они полыхнули зеленым огнем, а голос зазвенел, как отточенная сталь:

– Если это задумал Фу Чинг, чтобы погубить американскую космическую программу и потом взяться за остальные достижения Запада... Вряд ли. Но нам почти ничего не известно. Я так и представляю его в каком-то тихом местечке, затаившимся, как паук в центре паутины. Мы должны знать все!

Я помолчал, не зная, что ответить.

– Англичане сбились с ног, разыскивая его, а ведь они тоже не дураки.

– Не дураки, но... Стив, я вот все думаю... То, что они потерпели неудачу, подтверждает твои слова: он хорошо изучил их методы. И конечно, методы магов, к которым они обращались, будь то правительственные агенты или независимые оперативники. И все-таки Фу Чинг – смертный. А у демонов есть свои ограничения – где-то даже более тесные, чем у людей. Никто не может предусмотреть абсолютно все.

Я восхитился. В воздухе запахло грозой!

– Эй, не думаешь ли ты...

– Твердыня была – и пока остается – хорошо защищенной от любого магического вмешательства – будь то американские, европейские или индейские Создания. Никто и подумать не мог о силах Дальнего Востока. Они тоже мало в чем разбираются здесь, на Западе. А я кое-что переняла от зуни. Могли ли наши враги учесть такой фактор, а?

– Боже мой! – воскликнул я, вскакивая и дрожа от волнения. – Да мы сами по себе – настоящий фактор неожиданности. Если правильно рассчитать... Вместе, как и прежде! – Я радостно завыл. – Фирма "Матучек и Матучек" – обезвреживание злых сил, спасение околдованных и снятие порчи. А еще мы выгуливаем собак! Bay!

– Тише, волчик, тише, – предупредила она. – Пока это только идея. Но стоящая. Конечно, нужно все обдумать и подготовиться. К тому же нам нужен помощник – сильный, не замешанный во всю эту историю... – Она осеклась. – Пока достаточно. Улыбайся, мы не одни.

Я взял себя в руки, вернее, попытался. В кухню ворвался Бен – услышал, что мы здесь, – и остановился на пороге. Ноги сбиты, волосы спутаны.

– Привет, герой, – улыбнулся я. – Как прошла игра?

– Нормально, – буркнул он.

– Что, проиграли?

– Не-а. Выиграли.

– Тогда поздравляю.

– Не с чем. Я все время мазал. А когда поставили на ворота, пропустил два мяча. Спокойно же мог поймать.

– Не дело. Ну, значит, просто день не задался, – примирительно сказал я. Вряд ли ребята из команды злятся на тебя.

Он отвел глаза.

-Я ни о чем не мог думать, – нехотя выдавил он. – Я боялся. За вас с мамой.

– Что? – переспросила Джинни. – Мой хороший! Мы же вчера предупредили, что уедем и вернемся под утро. – Она потрепала сына по лохматой голове. – Вот они мы. Чего тут бояться?

– Н-ничего. Раз ты так говоришь. – Он облизнул губы. – Пойду искупаюсь и переоденусь.

Бен убежал.

– Что за чертовщина? – нахмурился я. – Может, Вэл чего наболтала? Что именно? И зачем?

– Нет, я в ней уверена. Просто дети наблюдательнее и умнее, чем привыкли считать их родители, – ответила Джинни. – Они услышали что-то о наших прежних похождениях. Естественно, что они ожидают, когда мы ввяжемся в следующее приключение. Крах "Селены" сам по себе – большой удар. А теперь мы постоянно разъезжаем по каким-то таинственным делам, мы и дядя Уилл отчего-то встревожены и ничего не хотим объяснять.

– М-м-м, да... Но что нам делать?

– Думать.

Подумав минутку, я сказал:

– Знаешь, по-моему, Бен больше боится за нас, чем за себя.

– Можно было ожидать. Он ведь твой сын. – "И твой", – подумал я. Голос Джинни на мгновение стал тверже. – Это ужасный страх. Я знаю.