Серебристые сумерки - Ли Бристол

Машинально она подняла занавеску на окне, прислонилась лбом к оконной раме и выглянула наружу В небе сияли звезды, плыли облака, время от времени скрывавшие серп луны. Аллея, очерченная рядами кустарника, лужайка, кружева ветвей, освещаемые серо-голубым светом, – все выглядело мирным и вечным.

А вот в прошлую субботу небо сверкало от звезд, а сад дышал волшебством. Тогда она захотела, чтобы рядом оказался Джош, и он появился.

Он и сейчас там, Анна чувствовала это.

Завтра, в воскресенье, ее жизнь снова войдет в рутинную колею. Церковь, местное общество, обед со Стивеном, фальшивые улыбки и изящные жесты. А вечером в понедельник она устраивает последний прием в этом году, гости съедутся издалека, чтобы погреться в лучах величия леди Хартли. Но сегодня… сегодня ее одолели воспоминания, они вызывают боль, пробуждают желание, толкают на сумасшедшие поступки.

Анна постаралась стряхнуть с себя оцепенение и вернуться к реальности. Нет, сегодня она ни за что не останется одна в пустом доме! И тут Анна вдруг вспомнила, куда она может поехать.

Последние три года Женское общество помощи бедным проводило свои собрания по субботним вечерам в доме вдовы Броган. Анна всегда оказывала этому обществу щедрую поддержку, но очень редко появлялась на собраниях, предпочитая субботними вечерами оставаться дома. Сегодня она нарушит эту традицию. Опоздает, конечно, но если поторопится, то попадет на собрание до того, как мужья придут за своими женами. А после собрания миссис Броган непременно угостит ее черствыми пирожными с корицей и отдающим валерьяной чаем. По крайней мере ее там наверняка встретят приветливо, независимо от того, насколько она опоздает.

Конечно, глупо было ехать куда-то одной вечером по пустынным дорогам. Однако Анна привыкла делать то, что ей нравилось, не особо заботясь о правильности поступков. Сегодня она тем более была не в настроении задумываться.

Анна уселась в “даймлер”, отремонтированный и вымытый после падения в ручей. Воспользоваться автомобилем она решила только потому, что понадобилось бы слишком много времени, чтобы запрячь двуколку. А кроме того, автомобиль внушал ей чувство уверенности, а сейчас ей очень требовалось это чувство.

Но, не проехав и мили, Анна осознала, что автомобиль обладает двумя серьезными недостатками. Во-первых, в нем было холодно. На скорости десять миль в час вечерняя прохлада легко пробиралась сквозь водительскую куртку и накидку, укрывавшую колени. Во-вторых, на “даймлере” не было фар и, хотя Анна отлично знала здешние дороги, было как-то жутковато гнать в темноте. И кроме того, автомобиль не мог, как лошадь, чувствовать опасность.

При обычных обстоятельствах ночная свобода в сочетании с ревом мощного двигателя только взбодрили бы Анну. Однако сейчас нервы ее были на пределе, сознание рассеянным, поэтому поездка постепенно начала терять привлекательность.

Серп луны время от времени нырял за тучи. Анна подумала, что до сих пор не знала, как пустынно и безмолвно ранчо ночью. Шум двигателя только подчеркивал эту пустынность, и Анне казалось, что она мчится сквозь время и пространство, а вокруг – черная пустота. Не слишком приятное ощущение.

В какой-то момент, когда машина поворачивала, Анне показалось, что она заметила позади движение, в лунном свете на мгновение мелькнул какой-то силуэт. Когда “даймлер” уже выбрался на прямую дорогу, Анна обернулась, но ничего не увидела. Она поймала себя на том, что напряглась и прислушивается… Разве это не топот копыт слышится сквозь шум двигателя? Анна снова обернулась, но и на этот раз ничего не увидела.

Теперь уже страх подкрался совсем близко: кто-то скакал за ней! Анна была уверена в этом. Но постаралась убедить себя, что это глупо. Кому бы в самом деле понадобилось преследовать ее? А если кто-то и есть позади, то наверняка просто какой-то всадник, следующий в том же направлении. В конце концов, по этой дороге мог ездить кто угодно. Что это она позволила себе так раскиснуть без всякой причины?

Господи, вот глупость-то! Неужели она действительно собирается проехать восемь миль в темноте только ради того, чтобы провести вечер, сплетничая с женщинами, которых едва знает и которые ей вовсе не внушают симпатии? Она позволила Джошу Коулману выгнать ее из собственного дома, а теперь ее воспаленное воображение видит призраков в темноте. Анна почувствовала злость и стыд, и когда она увидела, что дорога впереди расширяется, то решила развернуться и ехать домой.

Возможно, волнение помешало ей правильно оценить ширину дороги, а может, просто обманула темнота, но, как бы там ни было, намеченное место оказалось слишком узким для разворота. И не успела Анна понять, что происходит, как бампер “даймлера” уткнулся в насыпь, а задние колеса оказались в канаве.

– Ох, черт бы всех побрал! – вскричала Анна и в ярости стукнула кулаком по рулю. – Проклятая колымага! От тебя вечно одни неприятности!

Она поднялась с сиденья и нервно огляделась вокруг. От дома она отъехала чуть больше двух миль, так что возвращение пешком в темноте представлялось малоприятным. Прямо перед ней в поле ярдах в пятидесяти возвышалась заброшенная буровая вышка, значит, лагерь Чанса находится где-то поблизости. И хотя Анну не прельщала перспектива в легких туфельках пробираться по покрытому стерней полю, что ей еще оставалось? Только добраться до лагеря бурильщиков и позаимствовать там лошадь. Еще раз чертыхнувшись, Анна выбралась из автомобиля.

Когда она отошла на значительное расстояние, ей вдруг вновь показалось, что она здесь не одна. Она почти расслышала шелест шагов, звучавших в такт ее собственным, и тихое ржание лошади. Анна остановилась и крикнула – и тут же увидела, что была права.

Позади буровой вышки, примерно в сотне ярдов от нее, мелькнула вспышка: похоже, кто-то зажег там спичку. Вообще-то это было вполне обычное явление – вспышка спички в темноте. Наверняка Чанс или кто-то из его людей просто прикуривал. Все дурные предположения тут же испарились. Облегченно вздохнув, Анна громко крикнула:

– Эй, кто там? – Она решительно направилась по полю к буровой вышке. – У меня проблема, не могли бы вы…

– Анна, назад!

Анна не узнала окликнувший ее голос. Она обернулась на звук, и в этот момент чьи-то руки грубо схватили ее за талию и поволокли. Анна закричала, попыталась вырваться из безжалостных, грубых объятий, которые, казалось, вот-вот раздавят ее. Внезапно ее швырнули на землю с такой силой, что, казалось, весь воздух вылетел из ее легких. А затем грузное тело навалилось на нее, и в тот же момент весь мир взорвался.

В ночном небе стало светло как днем, земля вздрогнула. Пылающие обломки взметнулись, а потом посыпались вниз, покрывая все вокруг осколками и пеплом. Анна попыталась закричать, но лицо ее было плотно прижато к плечу мужчины, поэтому с ее губ не слетело ни звука.