Родственный обман - Плотникова Эльвира

– Мартюша, как все… – Леди Айрин стремительно вошла в комнату и осеклась, увидев невестку.

Эмилия внутренне собралась, готовясь отражать нападение, но свекровь неожиданно просияла.

– Ты все же принял благоразумное решение, сынок.

– Не… – начал было Мартин, и Эмилия незаметно наступила ему на ногу.

Он быстро взглянул на нее и понял, она права, не надо говорить матушке про Даниэля.

– Не могу не согласиться, мама, – ответил он.

– А ты, милочка, надолго к нам?

Эмилия вдруг почувствовала, что «милочка» уже не режет ей слух и в вопросе свекрови куда больше заинтересованности, чем она хочет показать.

– Не знаю. Как Мартин решит.

Леди Айрин, прищурившись, посмотрела на сына и довольно кивнула.

– Уи-и-и! – Дракоша вовсю нарезал круги вокруг леди Айрин.

– Лолошенька! – всплеснула она руками. – Сокровище ты мое! И ты рад, еще бы!

– Он покушал и, кажется, зовет тебя гулять, мама, – быстро сказал Мартин. – Ты сможешь или мне попросить мисс Уорнер?

– Без мисс Уорнер обойдемся. Лолошенька, пойдем гулять, лапочка. – В дверях леди Айрин остановилась и бросила через плечо: – Пере-оденься, милочка, все же ты замужем за виконтом, надо соответствовать.

– Надо соответствовать? – шепотом переспросила Эмилия, когда они остались одни.

Мартин снова сжимал ее в объятиях, но не целовал, а задумчиво гладил по спине.

– Нет, если ты не хочешь.

Она удивленно на него посмотрела:

– А как же… договор, приличия, этикет?

– Ты здесь из-за договора?

– Нет.

– Вот и забудь о нем.

– То есть я могу ходить в джинсах и майках? – развеселилась Эмилия.

– Можешь, – кивнул Мартин. – Это будет выглядеть нелепо, примерно, как если бы я ехал в метро в камзоле и панталонах. Но если хочешь – я не возражаю.

– Ты так хочешь, чтобы я осталась?

– Нет, гораздо сильнее. Только ты уже обещала – будет так, как я захочу.

– Коварный! – рассмеялась Эмилия. – И как ты хочешь?

– Чтобы ты осталась, без всяких условий и договоров. – Мартин поцеловал ее в макушку. – Ты останешься?

– Дай подумать. Это же я буду настоящей женой виконта, да? Привлекательный мужчина, богатый, умный, образованный. И в постели хорош. Надо брать.

Эмилия слегка ерничала, но ее слова не казались обидными.

– А еще он будет водить тебя на королевские приемы, где ты затмишь всех своей красотой. – Мартин включился в игру. – Покажет тебе столицу и разные достопримечательности. И обязуется выполнять все твои капризы. И… может быть, твоя сестра согласится жить с нами?

– Она уже согласилась жить с твоим братом, – хмыкнула Эмилия. – Но ты не боишься?

– Чего? – не понял Мартин, переваривая новость о брате.

– Моих капризов.

– А? А-а-а… Нет, не боюсь. Ты вообще не умеешь капризничать.

– Хитрый тип! – заключила Эмилия. – Обещаешь, прекрасно понимая, что не придется выполнять обещание. А вот сейчас и проверим, умею ли я капризничать.

– Ой, боюсь, – улыбнулся Мартин. – И что же ты придумала?

– Будь добр, позови тех слуг, что свидетельствовали против тебя.

– Эми, они не виноваты. Можно так поставить вопрос, что честный ответ…

– Я знаю, Мартин, – перебила его Эмилия. – Но ты обещал. Можешь их собрать в гостиной?

– Хорошо.

Эмилия вошла в гостиную уверенной походкой. Тряхнула распущенными волосами, небрежным жестом поправила сползшую с плеча лямку майки. Обвела взглядом шеренгу притихших слуг. Всего пятеро: горничная, камердинер, экономка и два лакея. Те, кому не посчастливилось находиться в тот вечер неподалеку от будуара и спальни. Мартин их не винил и не понимал, чего добивается Эмилия.

– Узнали? – спросила она и, дождавшись ответных кивков, продолжила: – Специально восстала из мертвых, чтобы провести с вами воспитательную беседу. Итак, первое. Все это время я находилась в своем мире, потому что соскучилась по семье. Понятно? Отлично.

Он не ошибся, назвав Эмилию доброй. По дому все же ползли слухи, мол, хозяин избил жену и отправил ее с глаз долой, пока синяки не заживут. Злые языки везде есть. А Эмилия ясно дала понять, что отсутствовала по собственному желанию. Солгала, но ради него, Мартина. Мол, у нас все в порядке, никаких размолвок.

– Второе. Мы с мужем и дальше собираемся любить друг друга бурно и страстно, со стонами и криками. И не надо мне тут краснеть! Завидовать отныне будете молча. И другим передайте, если миледи вопит и умоляет, она на седьмом небе от счастья, а не терпит побои мужа. Ясно? Отлично. Вольно, разойдись.

Теперь Мартин и вовсе гордился женой. Он еле-еле сдерживал смех, глядя на вытянутые лица слуг. Эмилия легко и непринужденно расставила все по местам – навряд ли теперь кто-то будет сплетничать о побоях. Она восстановила его пошатнувшуюся репутацию. И слуги увидели не только жену милорда, но и женщину из другого мира – свободную, раскованную, уверенную в себе.

Слуги тихонько потянулись к выходу. Эмилия подошла к Мартину и обняла его за талию:

– Не сердишься?

– Ничуть.

Ее взгляд был вызывающим и смешливым одновременно. И при этом – спокойным и тихим. Любящим?

Мартин решился произнести вслух то, что уже давно знал наверняка.

– Эми, я…

– Прощу прощения, милорд.

Они оба вздрогнули от неожиданности. Эмилия неохотно отстранилась, Мартин одарил дворецкого взглядом, не обещающим ничего хорошего.

– Надеюсь, причина уважительная, – процедил он.

– Да, милорд. Доставили только что, – дворецкий протянул поднос, на котором лежал конверт с королевской печатью.

Мартин сломал сургуч, пробежал глазами письмо. Срочный вызов во дворец. Как же не вовремя! И отказаться никак нельзя.

Он кивнул дворецкому, отправляя его восвояси.

– Мне надо отлучиться по работе, – сказал он Эмилии.

– Ты не договорил, – напомнила она.

– Потом.

– Буду ждать.

После вполне ожидаемого разноса на королевском совете пришлось заниматься текущими делами, коих скопилось очень много. На время следствия Мартина отстранили от работы, и несколько проектов были временно приостановлены. Он вообще попрощался с должностью, потому что не собирался разводиться с Эмилией, и теперь разбирался с тем, что успели наворотить в его отсутствие.

Когда Мартин освободился, Эмилия уже спала. Чудовище сопело рядом. Полюбовавшись на идиллию, он отправился в соседнюю комнату, где слуга должен был подать ему поздний ужин.

Вместо камердинера Мартин обнаружил там экономку, накрывающую на стол.

– Что случилось, Дороти? – спросил он, устало опускаясь на стул. – Почему ты тут?

– У меня бессонница, вот и решила поухаживать за вами, милорд. Вы же не против? – Она ласково улыбнулась.

– Я всегда тебе рад, Дороти. Как твои дела? Может, тебе что-то нужно? Как внуки? Да перестань ты суетиться, присядь.

Экономка послушно села напротив.

– Все в порядке, Марти. Все здоровы, мне ничего не надо.

– Но я же вижу, что-то не так, – вздохнул Мартин. – Хорошо, расскажешь, если захочешь.

Он жадно принялся за еду – с самого утра не было времени перекусить, если не считать литра выпитого кофе. Дороти молчала, но не уходила. Она заговорила, когда Мартин насытился:

– Если считаешь, что я вмешиваюсь не в свое дело, прикажи мне замолчать, Марти. Тебе не кажется, что твоя жена… изменилась?

– Ты о чем, Дороти? Тебя смутила ее одежда? В том мире, откуда она родом, это обычный наряд.

– Нет, я не об одежде, мой мальчик. У нее изменился взгляд. Это взгляд хищницы, Марти.

– Не говори ерунды, – вспылил Мартин. – Дороти, ты прекрасно знаешь, как я к тебе отношусь, но зачем ты придумываешь то, чего нет?

– Тебе виднее, – криво усмехнулась экономка.

– Тебе же нравилась Эмилия?

Мартин понимал, что лучше всего прекратить нелепый разговор. Дороти не знает Эмилию. Она сейчас похожа на мать, ревнующую сына к женщине, которую тот полюбил. Но почему Дороти вдруг решилась на такое? Он не мог просто отмахнуться от ее подозрений.