Тёмный - Александр Стрельников

Сверкнули ножи. Видимо, я успел разозлить оставшихся на ногах разбойников. Краем глаза я заметил, что часть посетителей незаметно покидает трактир. Разумно, ничего не скажешь. Рассудив, что в такой тесноте толку от шпаги будет немного, я обнажил кинжал. Пистолеты я с собой брать не стал, оставив их в седельной сумке.

Первого, кто подскочил ко мне достаточно близко, я встретил ударом кулака слева. Второй практически самостоятельно напоролся на кинжал. Я подхватил его падающее тело, крутанулся и швырнул в самого первого разбойника, который уже отошел от удара под дых и теперь горел жаждой мести. Еще четверых я легко раскидал в разные стороны, одного полоснув по лицу, а другого ударив кинжалом в плечо.

На несколько секунд все замерли. Я быстро огляделся. Никто больше не спешил прийти на помощь оставшейся семерке разбойников. Те, в свою очередь, были озадачены тем, что беззащитная с виду жертва уже вывела из строя одного из них и убила второго. Будь они потрезвее, может, и отступились бы, но хмель и злость ударили им в головы. Драка возобновилась. Только нападали уже не они.

Нападал я.

Я мягко скользнул вправо и левой ногой залепил ближайшему ко мне разбойнику в висок. Судя по хрусту, кость я ему раздробил. Промелькнула мысль: «Не жилец». И я тут же переключился на остальных. Раненный в лицо разбойник хоть и вытирал беспрестанно рукавом кровь, заливавшую глаза, но все еще оставался опасным. А вот тот, которому я пробил плечо, судя по кривящейся физиономии, был уже не боец. Левая рука повисла, как плеть, и каждое движение явно причиняло ему невыносимую боль.

Тот разбойник, что подходил к моему столу, выбрался наконец из-под трупа своего товарища. Он вынул из-за спины небольшой топорик и прохрипел:

– Я тебя щас на куски порву!

Атаки со спины я не боялся, так как, сдвинувшись вправо, оказался в углу. Нападать на меня могли максимум двое. Или, может, трое, если с умом. Оказалось, они это умеют. Троица разбойников двинулась ко мне, остальные находились за их спинами, готовые в любой момент атаковать. Я выругался сквозь зубы.

Наметив себе первую жертву, здоровенного амбала с широким ножом из тех, что не без оснований называют разбойничьими, я сделал обманное движение, затем резко прыгнул вперед и ударил амбала в левый бок. Он успел блокировать, но не сообразил, что кинжала у меня в этой руке уже нет. Я пробил ему правую подмышку и отшвырнул его в сторону. Если ему повезет, выживет. Хотя это маловероятно. Не давая остальным опомниться, я резко развернулся на месте и, снова перебросив клинок из руки в руку, полоснул второго разбойника по шее, перерезав артерию. Он схватился за рану, выронив нож. Добивать его не было смысла. С ревом на меня бросился разбойник с топориком. Рассуждения его были просты и бесхитростны – кинжал против топорика не оружие. Пришлось доказать, что он ошибается. Я повернулся на месте, пропуская его мимо себя, и помог продолжить движение. Многострадальный разбойничек с гулким звуком влепился в стену и получил сталь справа в печень.

Я быстро обернулся. Оставались трое. Раненный в лицо, раненный в плечо и еще один, до этого державшийся в тени. У меня возникло подозрение, что это и есть главарь. Подозрение тут же подтвердилось, когда он подтолкнул своих товарищей ко мне, а сам бочком стал двигаться к выходу. Упускать его не хотелось, поэтому надо было действовать быстро. Уйдя от неплохого удара раненного в лицо разбойника, я влепил ему прямой в кадык. Сразу и насмерть. Добить последнего уже не составило труда.

И я бросился вдогонку главарю.

Выскочив на улицу, я обнаружил, что главарь никуда бежать не собирался. Он стоял посреди улицы со шпагой в руке. Я бросил взгляд в сторону конюшни и понял, что он просто отправился за привычным для него оружием.

– Ну что, молокосос, в драке ты хорош, а вот как с благородным оружием? – с вызовом крикнул он.

Правильная речь и манера держать оружие подсказали мне, что это не простой разбойник. Бретер, причем не из последних. Интересно, как он оказался среди этого отребья? А впрочем, не важно. Я пожал плечами и обнажил свою шпагу.

Начался поединок. Мы кружили, обмениваясь пробными выпадами и пытаясь распознать манеру соперника. Обычное начало. Я давно не фехтовал, предпочитая сражаться мечом, поэтому мне требовалось время, чтобы привыкнуть к весу оружия и вспомнить навыки. Но вскоре наши шпаги скрестились в первый раз.

Выпад. Звон клинков. Оскалившееся лицо бретера. Он желал моей смерти, он хотел ранить меня, а потом медленно добивать, мстя за свою шайку. В мои планы это не входило. Мучить я его не собирался, один-два удара – и все. Но главарь избрал простую и эффективную тактику. Он просто защищался, иногда пытаясь контратаковать, но как-то вяло, больше для проформы. Он все еще не сомневался, что перед ним обычный сын дворянина, наловчившийся неплохо драться.

Я старательно делал вид, что купился на его уловку. Яростно атаковал то справа, то слева. Постепенно я стал замедлять свои движения, словно начиная уставать. На физиономии бретера промелькнула ухмылка. Он снова чувствовал себя всемогущим. Сейчас еще один противник ляжет на землю, купаясь в собственной крови. Наконец он, посчитав, что время пришло, взорвался вихрем атак.

Я отступил назад, давая понять, что он якобы застал меня врасплох. Главарь уже не скрывал злорадной усмешки, обрушивая на меня стальной ураган. А затем я, отведя очередной его выпад далеко в сторону, шагнул вперед и легко пробил ему горло.

Высыпавшие на улицу посетители потрясенно молчали. Видимо, слава превосходного бойца, наверняка закрепившаяся за главарем, не давала им повода сомневаться в победе бретера. Но то, с какой легкостью я с ним расправился, лишило их дара речи.

Я вложил шпагу в ножны и отправился на конюшню за Тайфуном. Вскочив в седло, я нарочито медленно выехал на улицу и проследовал мимо зрителей. Адреналин еще кипел у меня в крови, требуя продолжения, но остановить меня никто не попытался. Слегка разочарованный, я направился к городским воротам.

Неподалеку от замка меня наконец отпустило. Я спешился, вынул из сумки заботливо приготовленные Исгалом тряпки и начисто вытер клинки. Расстелил на земле плащ и улегся, направив взгляд в глубокое звездное небо. Да, напряжение я сбросил, но вот проблема с Лаурой так и оставалась недоступной для разрешения. Сейчас мне было наплевать и на лидфнера, и на демона, гуляющего на свободе, и на загадку жезла.

Да, я эгоист. А кто может сказать о себе противоположное? Только те, кто лжет самому себе. Настоящих праведников во Вселенной не так уж много…

Постепенно небо стало светлеть. Пора было возвращаться, пока не проснулись конюхи и не заметили, что их господина где-то носило всю ночь. Причем в неподобающей положению одежде.