Самый плохой ректор - Анна Рэй
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На порог дома вышли трое высоких мужчин со схожими чертами лица и длинными белоснежными волосами. Глава семейства, худой старик с выдающимся носом и узкими губами, выступил вперед и вместо приветствия проворчал:
— Почему так долго? Я уж подумал, что дирижабль в небе завис.
— Вы переживали? — охнула тетушка. — Я так тронута!..
— Оно и видно, — буркнул старший Тори, неодобрительно покосившись на вычурную тетушкину шляпку с пером и вуалью.
Тетя Лижбет моментально парировала:
— Похвально, что в вашем древнем возрасте вы еще что-то видите.
Старик гневно сверкнул глазами, а я догадалась, в кого пошел Амадор, когда злился.
Пока между старшими родственниками семейств Тори и Кошмареков шла дружеская перепалка, ректор шагнул ко мне:
— Лира Элиска, рад, что вы смогли приехать. Нам давно пора познакомиться и серьезно поговорить.
— Все разговоры завтра! — Тетушка подхватила меня под руку и направилась в дом. — А сейчас отдых и крепкий сон.
— Главное, чтобы не вечный, — ехидно буркнул старший Тори, а затем ойкнул, потому что тетя «нечаянно» наступила острием зонтика ему на ногу.
Чувствую, афера тетушки Лижбет оказалась той еще затеей, и наше пребывание в доме семейства Тори легким не будет.
Глава 23. Смотрины
Элиска Кошмарек
Нас с тетей Лижбет разместили в уютные комнаты с общей гостиной. Но спалось так себе. Ночью кто-то завывал, чем-то гремел, а с утра пораньше хозяева принялись хлопать дверями. После сна мы с тетей устроились в гостиной с чашками какао, которое нам любезно принесла служанка. На всякий случай тетушка поставила на столик рядом с нами тюбик с помадой.
— Это заглушка, — пояснила тетя Лижбет, уловив мой удивленный взгляд. — Вилария подарила. Прибор глушит чужеродную магию и позволяет спокойно поговорить. В доме магов высшей категории, сама понимаешь, не помешает. Особенно с нашим первым магическим уровнем.
— Вы думаете, нас будут подслушивать? — возмутилась я.
Тетя тем временем опустила в чашки с какао пилюли и, когда ничего не произошло, довольно улыбнулась.
— Не только подслушивать. Еще могут отравить. Но раз напиток не вспенился, на этот раз обошлось.
Тетя сделала большой глоток и довольно зажмурилась. Мне же сразу перехотелось пить.
— Не думаете же вы, что они способны…
— Тут и думать нечего, — фыркнула тетушка. — Ты же слышала ночью вой и шум. Значит, враг подготовился. Будут одновременно запугивать и уговаривать.
— Мой Амадор не такой! — возразила я.
— Амадор хороший мальчик. Наш главный противник не он, а старший лер Тори, — поморщилась тетя, словно съела лимон. — Поэтому ты сама с ним в переговоры не вступай, предоставь это мне. Нам же что нужно?
— Что? — поинтересовалась я и вздрогнула — мне показалось, что за окном промелькнули знакомые тени.
Масики?!
Присмотревшись, с облегчением выдохнула. На ветку села крупная серебристая птица с черным клювом и многочисленными лапами. Какой-то редкий вид, наверное, из местных.
— Нам нужно, чтобы помолвку расторгли с согласия обеих сторон. Но противник может затеять свою игру, — тем временем объясняла тетя Лижбет. — Так все обтяпают, что мы будем им денег должны. Этого мне Адам точно не простит.
— Но Амадор сам хочет отменить свадьбу, — я засомневалась в существовании какого-то коварного плана.
— Хотеть-то он хочет, да кто ж ему даст? — хмыкнула старушка. — С такими зубастыми родственниками нужно держать ухо востро. Еще бы договор почитать. Адам его надежно припрятал, а вы с Валежкой говорили, там есть какие-то лазейки…
Ответить я не успела, в дверь постучала служанка и пригласила нас на завтрак. Тетушка буркнула: «Устроим мозговой штурм позже!» — и понеслась в спальню выбирать наряд. У меня же среди однотипных желтых и серых балахонов выбор был невелик. Но так как вчера я прибыла в желтом, то сегодня пришлось надеть серое. К платью имелся утепленный жакет и серые сапожки, а также серый берет, но он не понадобится: меня парик греет.
Нарядившись, я подошла к зеркалу и ужаснулась. Красные пятна на лице меньше не стали. Попыталась замазать их кремом, но вышло только хуже, кожа приняла какой-то желтоватый оттенок. Ситуацию чуть исправил сдвинутый на лоб парик и высокий ворот платья, который прикрыл подбородок. Значит, любоваться семейство Тори будет моим носом.
Зато тетя Лижбет блистала в новом наряде оранжевого цвета, который сливался с ее кудрями. Правда, яркий розовый жакет не слишком подходил к платью, но тетушка уверила, что сейчас такая мода. Сумочка розового оттенка «вырви глаз» оказалась на редкость тяжелой. На мой вопрос, что туда положили, тетя хмыкнула:
— Магические штучки Виларии: пудреница с оптическим зеркалом, помада-глушитель, прибор для прослушки, дефектор лжи и дымовая бомбочка на всякий случай. И еще свод законов — не процитирую, так от врага отобьюсь, он тяжелый.
— Этой сумочкой не то что отбиться, а убить можно, — заметила я.
— Убивать не будем, это нарушение статьи сто пять Кодекса Альмерии. А вот статья сто тридцать семь не предполагает ответственности, ибо подвергшийся нападению имеет право отбиться подручными средствами, — со знанием дела процитировала кодекс тетя Лижбет и первой ринулась в столовую.
А я с удивлением поняла, что родственница времени даром не теряла и к встрече с противником подготовилась основательно.
Ночью я не слишком-то хорошо рассмотрела интерьеры дома, лишь поразилась простору и размаху. Сейчас же обратила внимание, что комнаты обустроены дорого, но совершенно безвкусно. Но не мне осуждать. Без Валежки и наш дом выглядел бы также, ибо моей фантазии хватало лишь на рецептуры для новых настоек красоты.
Семейство Тори ожидало нас в полном составе.
— Вчера я толком не представил членов семьи, — произнес после дежурного приветствия Амадор. — Мой дед — Асмодей Тори, светлый маг высшей категории, аристократ в двенадцатом поколении и королевский прокурор на пенсии.
Старший Тори важно кивнул, а жених продолжил:
— Мои родители.
Отец ректора процедил сквозь зубы то ли «Альмадовар», то ли «Альмавир» и вновь уткнулся в тарелку с кашей, а его супруга смущенно улыбнулась.
— Так приятно, так приятно, — пропела в ответ тетушка.
Старший Тори буркнул: «Сомневаюсь».
— И совершенно зря, — не смолчала тетя Лижбет. — Сомнения плохо сказываются на пищеварении. Кстати, можете не шептать, мой новый слуховой аппарат прекрасно работает, я слышу даже шорох листьев в парке.
Дед Амадора поперхнулся и закашлялся, но быстро взял себя в руки и ехидно поинтересовался:
