Разорванная пара (СИ) - Дюжева Маргарита

Я делегацию встречал уже в доме. Как радушный хозяин, с распростертыми объятиями. Мы все сделали вид, что безумно рады встрече и прошли в большой рабочий кабинет на первом этаже.

С каждой стороны было по десять представителей. Сам Загорский Константин Николаевич — матерый оборотень с ледяным взглядом и сединой на висках. Его бета — смуглый брюнет с бычьей шеей, увешанной золотыми цепями. Следующий по старшинству, гамма — на удивлением молодой парень. Улыбчивый, ясноглазый. Но меня этим не проведешь, не за улыбки дают положение в стае. Волки силу признавали, ум, выносливость, сноровку, так что парень не так прост, как хотел казаться. Остальные волки — ниже рангом, и интереса у меня не вызвали.

Переговоры подошли к концу только когда небо обагрили лучи закатного солнца. Успешно прошли. Мы добились соглашения по всем важным вопросом, разделили сферы влияния, подписали договор о сотрудничестве. Нервы гудели от напряжения. Все-таки, Загорский, старый шельмец, опытный, пронырливый, с ним ухо надо держать востро, иначе вмиг все вывернет в свою пользу.

Виктор, молодой гамма чужого клана, под конец совсем перестал участвовать в обсуждении, лишь смотрел растерянно в окно, погружаясь в свои мысли. Загорский несколько раз сурово глянул на него из-под кустистых бровей, но его взгляд эффекта не имели. Парень мыслями был в другом месте. Нам же проще, потому что вначале он задавал каверзные, неудобные вопросы и приходилось лавировать, чтобы не сказать лишнего. У меня даже возникло стойкое желание вывести его в коридор, и доходчиво объяснить, чтобы не высовывался. Так что его молчание пришлось весьма кстати.

Тогда я не обратил внимания на эти внезапные изменения…Зря.

Когда, наконец, были подписаны все бумаги, пожаты друг другу руки, наши гости стали собираться.

Из кабинета мы с Константином вышли последними, ведя светскую беседу о машинах, домах и прочих атрибутах власти.

Его волки ждали своего альфу в гостиной у выхода, осматриваясь по сторонам со скрытым интересом. Лишь усмехнулся, прекрасно зная, как реагируют на усадьбу люди, впервые попавшие в это место.

Наш клан может себе это позволить, а вы смотрите, щелкайте зубами от зависти.

Мои люди тоже паслись неподалеку, прикрываясь дружелюбными улыбками, но каждый из них был готов горло порвать чужакам, при возникновении малейшей угрозы с их стороны. Несмотря на то, что все старательно удерживали на лицах дружелюбные маски и старательно играли роли преданных друзей, в воздухе так и витало напряжение.

Встретился взглядом с Кириллом. Он повел бровью, дескать, гнать их отсюда надо, осточертели.

И я был с ним согласен, поэтому громко произнес:

— Я очень рад, что наша долгожданная встреча состоялась, и мы смогли придти к соглашению по важным для обеих сторон вопросам.

Загорский ухмыльнулся, поняв, что я их выпроваживаю, но противиться не стал— самому явно не комфортно было на чужой территории.

Еще раз распрощались и направились к двери, которую уже тактично распахнул Кирилл, чуть не приплясывая от желания поскорее избавиться от гостей.

Я, проявляя несвойственную для себя вежливость, пропустил вперед чужого вожака, а следом за ним и всех остальных членов его стаи, и когда последний из них переступил порог моего дома, облегченно выдохнул.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Пусть проваливают, переговоры окончены! Чужакам на моей территории не место!

Выйдя на крыльцо, первым делом не удержался и посмотрел в сторону Тани. В течение встречи, я запрещал себе думать о ней, концентрируясь на деле, но сейчас взгляд сам метнулся в ее сторону.

И от увиденного остановился, как вкопанный, не в состоянии промолвить и слова.

Напротив загона, в котором на цепи сидела моя упрямая пара, стоял Виктор. Стоял и смотрел на нее, не замечая ничего вокруг.

Волк внутри тут же вскинулся, едва не вырвавшись на волю. Даже шаг вперед сделал, но кое-как заставил себя остановиться. Мирное соглашение только подписано, и если сейчас разорву этого сосунка, все старания пойдут псу под хвост!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Хуже всего было видеть реакцию Татьяны. Грифельная волчица, натянув цепь до предела, тянулась к нему. Жадно принюхиваясь, всматриваясь, и в ее ярких глазах полыхал такой интерес, что внутри все коркой льда покрылось.

Так она смотрела на меня.

…Раньше.

… До того как наша связь была разорвана.

Как сдержался, не знаю. То ли здравый смысл во время включился, то ли подействовало ощущение того, как Кирилл жестко сжал мое плечо, не дав сделать необдуманный шаг.

Константин Николаевич и его стая направились к стоянке, а мы следом. В этот раз Кирилл держался ближе ко мне, на случай если выдержка лопнет, и я наброшусь на молодого волка, который так и стоял возле загона, не смотря на оклик своего адьфы.

Секунду спустя, тряхнул головой, будто отгоняя наваждение, и удивленно осмотрелся вокруг.

Потом пошел за остальными, то и дело назад оглядываясь, а Таня смотрела ему вслед. Жадно, не отрываясь. Ушки на макушке, хвост трубой. Весь ее вид говорил о крайней степени заинтересованности.

Это просто п***ц!

Еле дождался пока Загорский свалит, прихватив своих прихвостней, и к Тане решительно направился:

— Это что такое сейчас было? — процедил сквозь зубы, прожигая ее взглядом.

Она естественно и не подумала отвечать. Посмотрела на меня долгим задумчивым взглядом и отвернулась. Ушла, забившись в самый угол, чтобы ее никто не беспокоил. А меня трясти начало, потому что понял. Терял ее окончательно. И если до этого в душе надежда теплилась, что рано или поздно все изменится, что она сменит гнев на милость, то теперь с пугающей ясностью понимал, что это конец. Волчица считала себя свободной и ее вполне могли интересовать другие волки…Уже заинтересовал.

Этот ее взгляд на гамму Загорских… да я бы жизнь отдал, чтобы она так посмотрела на меня!

* * *

Ночные цикады с остервенением выводили свои трели, пытаясь перетрещать друг друга, а я лежала на земле и слушала их. Чего еще оставалось делать? Перекинуться человеком не выходило. Она меня не выпускала! В этот раз моя волчица окончательно вышла из-под контроля и отказалась уступать. Ей нравилось быть главной, она получала удовольствие, доводя Бекетова. С затаенным злорадством наблюдала за тем, как он бесился от бессилия. Я и не знала, что могу быть такой кровожадной. Хотя, это уже не я. Мы с ней больше не в месте. Оставалось лишь уповать на то, что тактика Руслана окажется правильной, что он измором заставит ее обернуться.

Она думала, положив морду на лапы, доводя меня до исступления. Все ее мысли только о молодом волке из клана Загорских. Только о нем.

Между ними словно искра проскочила. Химия в чистом виде.

Я помню эти ощущения. Так же меня накрыло, когда впервые увидела Бекетова. Тогда весь мир перестал существовать, остался лишь Руслан, непреодолимая тяга к нему. Желание быть рядом, прикасаться, дышать одним воздухом. Так начинала проявляться наша парность. А теперь я с ужасом чувствовала тоже самое, но совсем к другому оборотню.

Быть такого не могло! Чтобы я принадлежала одному, а она залипла на другом! Это же катастрофа, полный разрыв, с которым нет возможности бороться. Парность превыше всего, ее не пересилить! И как жить, когда тебя разрывают на части привязанности к двум разным волкам, я не знала.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Внезапно, не смотря на все страхи и обиды, мне ужасно хотелось к Руслану. Прижаться к нему, прикрыть глаза, почувствовать себя маленькой девочкой, спрятаться от проблем.

Волчица тут же недовольно заворчала, уловив мои мысли. Ей то к Бекетову совсем не хотелось, она бы с радостью глотку ему перегрызла, если бы могла.

В ночной тишине послышался легкий шорох, и я встрепенулась, подняла голову, прислушиваясь к окружающему миру, принюхиваясь. Обоняние уловило присутствие чужого волка, затаившегося среди черных кустов.