Ленточки для Стихии - Елена Кароль

Вот эта отстраненная загадочная улыбка и настораживала его больше всего… Точно так же улыбалась её мать, когда он пытался выяснить у неё… впрочем, не важно.

Удар.

Отбила…

Удар.

Ускользнула…

Удар. Есть!

Улетев в угол от хлесткого удара срезу пятью бэлтами, которыми он воспользовался как хлыстом, почувствовала, как в спине что-то хрустнуло. Не кости… что-то…

Иное.

Печать.

Последний узел печати был уничтожен.

Раздраженно прищурившись, вытерла тыльной стороной ладони окровавленные губы и поморщилась. Самый кончик бэлты рассек верхнюю губу и она лопнула, залив кровью чуть ли не всю нижнюю половину лица. Не люблю вид своей крови. Это напоминает мне тот день, когда меня убивали.

А я пообещала себе, что больше никому не позволю себя убивать.

Глаза заволокло красной дымкой, а по губам зазмеилась предвкушающая усмешка…

Насторожено рассматривая девчонку, не торопился подходить. С ней что-то происходило, он это видел. Вот поморщилась, вытерла кровь, скривилась… Сузила глаза, поджала губы и посмотрела на него уже не кхаа-шарг, а…

— Стоп!

Не обратив внимания на приказ, Арина сгруппировалась и на мгновение полностью втянув бэлты в себя, в следующее мгновение стремительно рванула к нему, прямо на ходу меняя своё тело и структуру бэлт так, что в первую секунду он шокировано застыл, а в следующую секунду стало поздно.

— Вы что-то сказали?

Спеленав деда практически так же, как совсем недавно спеленала Матвея, стояла над мужчиной и с некоторым высокомерным цинизмом рассматривала его попытки освободиться. Бесплодные попытки. Не в силах кхаа-шарг освободиться от пут шин-су.

— Что это?

— Это защитная реакция на угрозу жизни. — на мгновение прикрыв глаза, чтобы скрыть их смертельный блеск, тонко улыбнулась и с вызовом вздернула подбородок. — К сожалению для вас, я не чистокровная кхаа-шарг и в момент смертельной угрозы моя вторая половина взяла верх. Так будет всегда. Но ваши эликсиры помогли мне обрести себя настоящую… спасибо.

Задумчиво пропустив разметавшиеся волосы между пальцев, отметила, как заластились многочисленные бэлты, ушедшие из ногтей и спины и переместившиеся на голову. Если бы меня сейчас видели древние греки, то наверняка сравнили бы меня с Медузой Горгоной. Именно ею я сейчас была. Именно ею я себя сейчас ощущала.

Девушка со змеями в волосах. Девушка, взгляд которой может превратить врага в камень. Впрочем, я пошла дальше Медузы, намного дальше. Бэлты стали чуть тоньше и короче, но в тоже время в разы выросло их количество. Уже не двенадцать, а больше трех десятков. Уже не ленты, а самостоятельные змеи. Уже не часть меня, а…

А что?

Присев на корточки, потрогала пальцами постепенно застывающую липкую субстанцию, напоминающую паучью паутину и с любопытством поинтересовалась:

— Крепко держит?

— Весьма. — скрипнув зубами, дед выразительно приподнял бровь: — Освобождать меня будешь?

— А надо? — вообще-то не хочется. Но как бы и убивать его сейчас не с руки… да и бессмысленно.

— А ты как думаешь?

— На этом закончим или продолжим?

— Закончим. — недовольно дернув плечом, так как я не торопилась его освобождать, мужчина снова попытался напрячь мускулы, но паутина словно живая (а она и была живая), лишь ужесточила захват. — Прорыв и становление произошли, продолжать нет смысла. Арина!

— А?

— Сними с меня это!

— Да, пожалуйста… — не удержав раздражения на его грубый окрик, положила ладонь на биомассу и просто впитала её обратно. А встав, недовольно поинтересовалась, глядя, как он поднимается: — Я могу идти?

— Полегче тон, девочка.

— Прошу прощения. — чувствуя, что меня действительно заносит по тону, всё не могла взять себя в руки. Всплеск адреналина не желал так просто уходить и требовал реализации.

— Так… — окончательно встав с пола и попутно отряхнувшись, Антало дошел до своего кресла и, лишь устроившись в нём, соизволил уделить мне толику внимания, повторив: — Так…

Как?

— Итак, Арина Иберриан, слушай моё решение. Ты достойная дочь своего отца, но кроме того, ты ещё более достойная дочь своей матери. Теперь, после полного раскрытия, это стало ясно окончательно. — хищно прищурившись и замолчав, позволяя мне осознать смысл его слов и нахмуриться в ответ, мужчина неторопливо продолжил: — А я, как ни странно, не враг своему роду. Как только общественности станет известна твоя полная родословная, а она обязательно станет известна, уж поверь моему опыту, то вопрос о твоей ликвидации даже не встанет.

О, как?

Напряженно замерев, ждала продолжения. Меня прямо сейчас убьют, чтобы не опозорить род или как? Если так, то я буду сопротивляться. Очень.

Молчание затягивалось, и в итоге я не выдержала.

— Ваше предложение?

— Вадис.

— Вадис?

— Вадис.

— А я? — прищурившись, когда он едва уловимо растянул губы в таинственной усмешке, недоверчиво уточнила: — Я свободна?

— К сожалению, не так быстро. Итак, внученька, присаживайся. Завтра мы сделаем вот так…

Слишком сильна. Слишком непредсказуема. Слишком шин-су. Но на его счастье ещё молода и легкоуправляема. Столкновение лоб в лоб? Не факт, что он справится. Нет, он поступит умнее. Главное пообещать помощь…

И избавиться.

Отродью шин-су не место в его доме.

Следующие пятнадцать минут я внимательно слушала, как же мы всё-таки сделаем. Если честно, то план мне не нравился. Чуялся в нем подвох… большой подвох. Просто огромный.

Но кто я такая, чтобы указывать на него главе рода?

В принципе, я его понимала, ведь этот план предусматривал именно тот самый поворот, который не опозорит честь рода, но вот то, что я могу реально не выжить в процессе исполнения этого плана…

Это смущало. Очень.

— Что ж, время уже позднее… — отметив, как действительно потемнело за окном, а в комнате сам собой зажегся искусственный свет, скупо улыбнулась и уже напоследок поинтересовалась: — Вы будете говорить отцу?

— Нет. — качнув головой, добавил: — Не стоит.

— Да, вы правы.

Почему-то стало грустно. Странно, да? Я ведь сама хотела свободы. Да…

Но такой ли ценой я её хотела?

Ведь официально я совсем скоро умру, причем без права на возвращение. Я буду обязана покинуть планету, забыть об отце и всех, с кем была знакома раньше. Стану безродной. Стану…

Шин-су.

— Кровь?

— А?

Недовольно отмахнувшись на напряженный взгляд и вопрос Матвея, сама думала о завтрашнем дне. Необходимо тщательно подготовиться. Очень тщательно.