Велес - Алекс Гаф

полноценно сделать ту работу, для которой был рожден. Его глаза засветились, ладони коснулись управляющих кристаллов, и гигантская пирамида Хатака сошла с орбиты.

Александр не стал садиться, он лишь прикрыл глаза и скользнул мысленно в сеть корабля, достиг сознанием передатчиков и, еще не взял под управление зонды, но уже как бы нащупал их. «Жребий брошен», — подумал Александр.

Силовое поле Хатака коснулось верхних слоев атмосферы. Из-за скорости и трения, молекулы воздуха образовали перед кораблем пылающую плазменную полусферу. Свет недавно миновавшего зенит солнца не помешал людям Зари разглядеть внезапно вспыхнувшую огненно-красную звезду.

Примечание к части

xbnfntkm13, бечено

Глава 14

Принц Ашу, ещё бледный, но уже избавившийся от рвотного послевкусия во рту, сидел в плетеном кресле на балконе и с легкой полуулыбкой на губах неспешно смаковал прекрасное вино. На душе у молодого человека было погано, но никто не сказал бы этого по его внешнему виду. Лишь Деус, отец и великий наместник богов, недавно зашедший проведать Ашу с сестрой, понял все по глазам сына. Одобрительно кивнув и похлопав по плечу, он молча удалился. «В свое время ему пришлось труднее», — подумал Ашу, делая крохотный глоток вина. Хоть и желал он присосаться к горлу и напиться, отключиться, чтобы не слышать хрипов умирающей сестры, но приходилось держаться. Это тоже часть испытания. Финал. Осталось перетерпеть, и он станет официальным и единственным наследником отца.

Сестра особенно громко захрипела, и Ашу повернул голову. Он успел увидеть, как стройное тело прогнулось, дернулось, забилось в последних конвульсиях и затихло. «Вот и все», — подумал Ашу, и позволил себе отсалютовать бокалом мертвому телу. Два глотка, и вино закончилось. Немного поколебавшись и взвесив все за и против, теперь уже наследник великого наместника богов разрешил себе выпить еще. «Не будет большой беды, если проявлю немного человечности», — решил он.

Тонкая красная струйка вина полилась в бокал и Ашу подумал о ее схожести с кровью. Вспомнился старший брат, в пятнадцать лет поймавший в глаз стрелу на охоте. Вспомнился младший, перебравший хмельного на тринадцатилетние и упавший с этого самого балкона. С первым Ашу показал решительность, со вторым хитрость, сегодня же решил вопрос с сестрой. Она всегда нравилась ему, они всегда прекрасно ладили и понимали друг друга, даже прочитав хроники и поняв все без подсказок отца, они продолжали дружить и помогать друг другу на пути к трону наместника. Могли бы пожениться, все же у них разные матери, но сестра оказалась слишком властолюбивой. Ее сгубила гордыня, никогда она не опускалась до работы со слугами, никогда особо не интересовалась теми, кого считала ниже себя.

«Ты опиралась на высших сановников и воинов, удачно расправилась с нашими сестрами, но не смогла отравить меня», — подумал Ашу, прикрыв глаза и смакуя вино. В свое время обычный мальчишка-слуга принес ему пузырек с остатками яда, того оставалось достаточно, чтобы Ашу опознал его, нашел в архивах не только рецепт, но и способ изготовить противоядие, а еще он прочитал о том, что если принимать эту отраву мельчайшими дозами, можно выработать устойчивость. «Я надеялся, что не пригодится, но результат налицо», — усмехнулся он, позволяя себе сделать глоток вина больше обычного.

Чувство гадливой брезгливости наполнило его душу, когда он вновь посмотрел на тело сестры. «Надо было отравить тебя раньше, все же и так ясно было», — чуть прищурившись, он посмотрел на тело Айлы и вспомнил безжизненные глаза младшей сестры. Ей было всего семь, она находилась под защитой правила пяти, но Лэйла все равно убила ее. Да, доказательств не было, но Ашу знал, кто сделал это. Слуги рассказали, а потом и принесли то, что выбросила в мусор сестричка. «Дура, она ведь понимала, что отец не позволит ей стать наследницей, она не прошла проверку на бешенство, неужели она всерьез планировала отравить еще и наместника?», — задумался над планами сестры Ашу. «Нет, отец стар, но еще крепок. Он шел к трону через трех сестер и пятерку братьев, у него огромный опыт…» — Ашу понял, что отец лишь давал ему самому решить вопрос с Лэйлой. «Возраст возрастом, но есть младенцы, да и сам Деус еще может заделать нескольких детишек, лет десять-двадцать он еще продержится. Это была еще одна проверка», — понял очевидное Ашу и мысленно выругался, осознав, что прошел по грани, слишком долго решаясь на уничтожение взбесившейся псины.

«Вот пусть и правит, лет на десять, а то и больше, его вполне хватит, а я буду учиться и… развлекаться. Свое право доказал, все всё оценили и склонились. Таков порядок вещей. Даже если какая наложница или жена родит отцу еще кого-то, они не станут конкурентами, просто не успеют вырасти, а если из младших кто-то решатся… Что ж, простой люд любит казни», — на этот раз улыбка Ашу не была притворством. «Жестокость и беспощадность — божественные качества, о которых регулярно необходимо напоминать», — пробормотал Ашу так, словно пробовал на вкус знакомое вино, в котором смог ощутить новый аромат. Сегодня он иначе взглянул на давно заученные слова. Не только осознал, но и принял их.

Ашу позвонил в колокольчик и приказал вошедшим слугам убрать тело сестры и сменить постельное белье. «Я был рожден и воспитан для служения, это мой путь, все остальное неважно», — сказал он самому себе и отвернулся от слуг, заворачивающих обнаженное тело Лэйлы.

Ашу одним глотком допил вино и запрокинул голову, давая последним каплям скатиться в рот, и тут, сквозь слегка задымленное стекло бокала, он увидел огненно-красную звезду. «Боги вернулись», — понял он как-то сразу и мгновенно.

Тень накрыла дворец и весь центр города. С небес величественно опускалась огромная пирамида. Слуги, воины, простые горожане, купцы, ремесленники, крестьяне и прочий люд в едином порыве рухнули на колени или простерлись ниц, осознав то же, что и наследный принц Ашу.

Хатак плавно опустился на усеченную пирамиду-первохрам, и привычная с детства картина изменилась, стала законченной и правильной. Дом бога обрел целостность, его вершина вспыхнула, ослепила, на несколько мгновений затмила яркостью солнца, а потом…

В воздухе возникла могучая фигура, сотканная из молочно-голубого и льдистого света, похожего на полуночный свет лун, такой, каким он бывает в те редкие дни года, когда они вдвоем сияют на небосводе полным ликом.

— Боги вернулись, чада. Отныне ваш проводник и пастырь Велес, — могучий и сочный глас раздался одновременно со всех сторон и пробрал до костей, забрался внутрь черепа и словно заметался эхом в разуме, спутывая мысли и рождая чувство радости.