Мечта - Барбара Делински

Джессика всхлипнула, но напряжение ее слегка спало. Картер продолжил:

– А теперь пойдемте. Будем приводить вас в порядок.

Следующие несколько минут проходили как во сне, события перепутались в памяти Джессики. Она чувствовала себя ужасно от стыда и горя и старалась не поднимать глаз. Впервые в жизни она была благодарна судьбе за то, что ее волосы такие густые и непослушные. Они скрывали ее лицо, словно вуаль. А она не хотела, чтобы кто-нибудь и уж тем более Картер видел ее в таком состоянии. Она ощущала себя словно мокрая мышь. А самым ужасным для Джессики был контраст между той, какой она вышла из Кембриджа, и той, какой она теперь стала.

Крепко обняв Джессику за плечи, Картер сел вместе с ней в ближайшее такси. Все время, пока они ехали к нему домой, Картер не выпускал ее из своих объятий и нашептывал какие-то нежные слова. Но Джессика была так поглощена своим горем, что половина из сказанного Картером ускользала от нее. Она сидела низко опустив голову и сгорбившись. Если бы она могла спрятаться под сиденье такси, то не задумываясь бы это сделала.

Картер жил на третьем этаже старого шестиэтажного дома на Коммонвелс-авеню. И конечно, когда они приехали к нему домой, дождь кончился. Картер понял, что ни в коем случае нельзя говорить об этом Джессике. Он поспешил провести ее в холл, чтобы она сама этого не заметила. Джессика перестала плакать, но была словно в ступоре.

– Вот мы и пришли, – сказал он, открывая дверь своей квартиры.

Он сразу провел Джессику в ванную, взял с полки большое чистое полотенце и принялся ее вытирать. Затем закутал Джессику в это полотенце, снял с нее очки, протер их другим полотенцем, поменьше.

– Вам получше? Джессика избегала его взгляда.

– Уже ничего не исправить, – прошептала она.

– Но ведь с вами ничего такого уж страшного не случилось. Вы всего лишь промокли, – сказал Картер и осторожно положил ее очки на край раковины. – Когда я увидел, как вы плачете, прислонившись к стене у кондитерской, я решил, что на вас напали. Я испугался, что с вами произошло что-то страшное, а вы всего лишь попали под дождь.

Она была так расстроена, что ей даже не пришло в голову поблагодарить Картера за все, что он для нее сделал. Отвернувшись от него, Джессика заговорила тихим, сдавленным от горя голосом:

– Я так хотела сегодня хорошо выглядеть, произвести на вас впечатление. Этот вечер так много для меня значил, я уже и не помню, когда в последний раз так тщательно к чему-то готовилась. Я купила новое платье, сделала прическу, все было просто замечательно. Но тут пошел дождь. Я не знала, что предпринять: вернуться назад или, наоборот, идти вперед. А дождь становился все сильнее, и я так намокла, что предпринимать что-либо было бы уже поздно. – Джессика посмотрела на Картера – глаза ее были полны слез. – Ну почему со мной всегда так происходит? Стоит мне собраться в театр, в ресторан или еще куда-нибудь, как обязательно все рушится. То, что случилось сегодня, – это знак судьбы.

– Все это полная ерунда, – сказал Картер. – Это всего лишь дождь. Если бы я не так спешил и пошел пешком, то тоже попал бы в дождь. Но, боясь опоздать в театр, я взял такси. – Картер принялся вытирать полотенцем ее волосы. – Погода часто портится в самый неподходящий момент. Если бы этот ливень начался пятнадцатью минутами раньше или, наоборот, позже, то все бы обошлось.

– Но он прошел как раз в тот момент, когда я вышла на улицу. Весь вечер испорчен. Мое платье, туфли, прическа…

– Ваша прическа просто восхитительна, – не согласился он, и это была чистая правда. Даже сквозь полотенце чувствовалось, какие у Джессики густые, пышные волосы. Вьющиеся от природы, сегодня они были особенно прекрасны. – Почаще ходите с распущенными волосами. Особенно когда мы с вами встречаемся. Мне нравится их первозданный вид, а собранные на затылке – это для других.

– У меня была заколка. Она так красиво смотрелась, – жалобно протянула Джессика.

Картер с трудом отыскал заколку под водопадом волос Джессики.

– Вот она. Просто снова заколите ее.

– У меня не получится. Я не знаю, как это делается. Мне закрепил ее Марио.

– Марио?

– Мой парикмахер.

Значит, она ходила сегодня в парикмахерскую, с удивлением подумал Картер, специально для того, чтобы произвести на него впечатление. Это его очень растрогало. Он сомневался, что Джессика часто ходит в парикмахерскую. И уж тем более вряд ли она часто делает такие вычурные прически и закрепляет волосы жемчужными заколками. Нет, сегодня она сделала все это, только чтобы произвести на него хорошее впечатление.

– Ах, Джессика. – Картер крепко ее обнял, не выпуская из рук полотенца. – Мне так жаль, что вы попали под дождь. Вы, наверное, выглядели просто изумительно.

– Не изумительно, но вполне неплохо.

– Нет, – заспорил Картер, – я уверен, изумительно.

– Но теперь я выгляжу ужасно. И не могу никуда пойти: ни в театр, ни в кафе. Я испортила вам вечер! Позвоните кому-нибудь и пригласите в театр вместо меня.

Он долгим взглядом посмотрел ей в глаза.

– Вы шутите? – спросил он.

– Нет. Позвоните кому-нибудь.

Картер уже собирался что-то ей возразить, но тут у него в голове созрел новый план.

– Вы правы, – сказал он. – Подождите меня здесь.

С этими словами он вышел из ванной.

Облокотившись на край ванны, Джессика обмоталась полотенцем, надеясь согреться. Как только Картер ушел, она снова задрожала. Без тепла его объятий ей было одиноко и холодно. Но это большое мягкое полотенце совсем не согревало, душевная боль и разочарование накатили на Джессику с новой силой.

Умом Джессика понимала, что, в сущности, ничего ужасного не произошло. Ну что такого уж страшного в неудавшемся свидании? Или в загубленном платье? Или в испорченной прическе? Но ей так хотелось сегодня вечером выглядеть хорошо. Она даже не могла выразить словами, как ей этого хотелось. Но все было испорчено: платье, прическа и их с Картером совместный вечер.

– Все получилось очень удачно, – весело проговорил Картер, вернувшись. Он успел снять пиджак и галстук и закатал рукава рубашки.

– Что вы собираетесь делать? – спросила она, в изумлении на него уставившись.

– Привести вас в порядок.

– Но я думала, что вы звонили…

– Да, я звонил в театральную кассу. Они согласился принять наши билеты назад и поменять их на другие. Мы пойдем в театр на следующей неделе. Вы свободны в пятницу вечером?

– Но я думала…

Опустившись перед Джессикой на корточки, Картер заговорил мягким, успокаивающим голосом:

– Вы думали, что я хочу пригласить кого-то вместо вас? Я уже устал повторять, что не желаю идти в театр ни с кем, кроме вас. – Он поднялся, обнял Джессику и, поцеловав ее, обиженно сказал: – Почему вы никогда меня не слушаете, Джессика?