Уроки любви (СИ) - Тория Виктория

— Врата Пренты, — прошептал ругательство принц. А я улыбнулась еще раз, но уже от души. — Идем. Герцогиня, Вы остаетесь здесь. Постарайтесь без фокусов. Иначе я буду в следующий раз не столь добр.

Угроза меня не испугала. Хотя я и поняла, что мне намекают на пытки.

— Как прикажете, мессир, — ироничный поклон и такая же ухмылка. Улыбкой это назвать было сложно. Принц ушел вместе с адептом, предварительно зачаровав двери. Я и не ожидала, что кто-то ограничится одним замком или парочкой стражей у двери.

Конечно, сидеть сложа руки я не собиралась. И если подумать, то и обещания ничего не делать и тем более не сбегать я не давала. И вроде бы умный мужчина, коварный, интриган, дожил как-то до своих лет с такими гадкими планами и делами. А еще не понял, что я не люблю и не умею врать. А, когда умалчиваю или играю со словами, значит, наверняка что-то сделаю из того, что нельзя.

Первым делом я прошлась по кабинету. Открыла все ящики, заглянула под каждый половик и гобелен. Ничего важного обнаружить не удалось. Решила сесть и разобрать бумаги на столе. Их было не так много. Но то, что осталось на виду, мне показалось малозначительным. При более детальном рассмотрении несколько бумаг вызвали вопросы, но, как и до этого, без ответов. Я устало опустилась на стул. Свой стул. Он все так же был неудобен. Пожав плечами, переместилась на стул принца. В блаженстве прикрыла глаза, хорошо-то как. Не иначе как неудобный стул для визитеров — это одна из манипуляций принца. Еще раз просмотрела бумаги. Даже взялась за чистые листы, принюхиваясь к в поисках следов магии. Попыталась призвать тьму, хоть какую-то, а моей во мне не было. Этот подлец всю мою тьму где-то припрятал. Удивительно, что осталась душевная энергия. Я, например, силу души у Марсена в свое время тоже прикарманила. И это было хоть и неправильно, но естественно. Свет и тьма сразу же сливаются с магией нашей души. Или, правильнее сказать, силами. Ох, Рика, влипла ты, еще и основы своего предмета начинаешь не то забывать, не то игнорировать, размышляя, как студиус-первокурсник. Впору задуматься над словами Марсена про купленный диплом.

За третьим разом перелистывания бумажек на меня начало накатывать раздражение. Вокруг кабинета царила тишина. Окна тоже не открывались. А это уже разозлило. Не думают же они, что я летать умею? Хотя бы воздухом подышать. На нервах запустила бумагами в камин, где еще тлели угли от недавнего костра. И тут мне наконец повезло. На бумагах от жара начали проступать слова и символы. Я схватила бумагу и кинулась обратно к столу. Расстроилась. Половину символов я не знала. Вторая описывала ритуал призыва тьмы напрямую из бездны. Горько вздыхая, я отложила бумаги. Еще раз прошлась по кабинету, но, скорее, для того, чтобы себя немного успокоить и занять чем-то другим. Слишком был высок риск, что бумаги опять отправятся в костер.

Немного успокоившись, вернулась к изучению бумаг. И что мне с этим делать? Запомнить, вдруг пригодится? Разве что. Информация не бывает лишней. Я погрузилась в чтение и запоминание. Пока не застряла на том же месте, где и до этого. Неизвестные символы. Может, шифр? Попыталась применить все известные мне коды. Ничего. И мне опять повезло. Пара листов соскользнула с коленей и упала на пол. А когда я их снова складывала в том же порядке, заметила, что некоторые символы, если смотреть на них вверх тормашками, похожи на рисунки из древних склепов Саламандрии.

Еще не менее чаши[58], я переводила и играла в угадайку, строя домыслы и вырисовывая нечто похожее на заклинание. Все оказалось, как и ранее, — призывом тьмы из бездны. Или призыв самой бездны, что равносильно. Повертев листик в руках, и побегав по комнате еще пару капель, я решилась на эксперимент. Терять мне нечего. А выиграть себе свободу — это уже победа. И она стоит риска. Воззвав к Всевидящему в который раз за сегодняшний день, я принялась читать заклинание. Один раз, два, пять. Ничего. Потом еще раз пять чтений, но без заминок и заикания. Результата не было. Я даже подумала, не нужна ли какая жертва. Но что я могу предложить тьме? Себя? Так я и есть ее часть. Усмехнулась. Могу предложить всех врагов из замка, вместе с этим проклятым местом.

— Ну, давай же, милая, тьма моя, мать моя, давай, и я зачитывала все еще раз. Обещая, уговаривая, пока не задремала. И во сне я снова повторяла. Приди, приди, приди. Повеяло холодом. На улице была ночь. Никого из жителей замка все еще не слышно. Принц обо мне то ли забыл, то ли, хорошо бы, умер. А вдали прогремел гром. Приближалась гроза.

Я встала у окна, вглядываясь в почерневшее небо и сгущающуюся тьму вокруг. Я ее звала. Но никак не в таком виде. Неужели я ошиблась в переводе? Я потянулась к бумаге, но та истлела от одного моего прикосновения. Я притронулась к столу. Произошло то же самое.

В результате проверки исчезла половина вещей из кабинета. Притронулась к своей одежде. Ничего. Дура. Я и забыла, что вещи у меня заговоренные. Деградирую? Устала. Не каждый день в плену бываю. Под двойным замком, тем более.

Попыталась открыть дверь — дверь исчезла. Я возликовала и даже пискнула от радости. Ко мне донесся шум из нижних уровней. Лязг оружия, крики, значит, спасатели еще тут и идет бой? Я поспешила на помощь неизвестному герою.

По дороге мне встретилось несколько групп солдат. Я попыталась выпустить свою тьму, которая, мне так показалось, ко мне вернулась, но не получилось. Я была пуста! Пуста. И, при этом творила магию. Волшебство. Чудо! Воистину чудо!

— Спасибо тебе, Всевидящий. Спасибо тебе, Тьма, мать моя.

Я бы поблагодарила и павшего, да не успела. Помешал еще один отряд. Одни заходили с фланга, другие ждали, когда меня заключат в ловушку стен и тел. Что я для них, если не магичка без силы? И, что они мне, когда моя сила стала другой?

Я прикоснулась к стенам замка. Замок был заговорен. И оберегался древними. Я почувствовала их силу. Первородную, первозданную, древнее, чем сама магия. Это была природа, стихии, материя, бездна и свет. Прародители? Именно. Павшие стояли у истоков созидания, но в них перестали верить, и власть получили их дети. Так бывает, — одно поколение умирает, другое приходит. Только моя сила это была силой и первородных, и новых богов. Я соединила их своим заклинанием. А то, что оно мое, я уже не сомневалась, перевод все же был неточный. И камень дал трещину. Не только тут. Спустя каплю дрожал весь замок, пол ходил ходуном, а на голову сыпались известь и кирпичи. Моих противников погребло первыми. Но судя по крикам внизу, и остальным досталось. Я прочищала себе дорогу, прикасаясь к камням. Мне камнепад был не страшен. Некоторые более мелкие осколки стен таяли еще на подходе ко мне. Моя сила увеличивалась. А потом я увидела Марсена. Он сражался, как павший с детьми поднебесными[59]. Сильвий был ранен, рука, пострадавшая ранее, сейчас была мертва по предплечье. И тут я поняла, что то, что было во мне и в нем, оно забирало и наши ресурсы. Только Марсен из-за травмы был более открыт, и его силы вытекали вместе с ним, отдавая плоть в откуп. Я зашипела не хуже атакующей королевской кавры[60] и кинулась в гущу боя.

То, что происходило далее, было похоже на работу безумного художника, который рисовал картину на картине. Закрашивая одни детали, и, рисуя поверху, другие. В какой-то момент я перестала даже двигаться, а моя сила убивала, пожирала сама по себе. Я подхватила Марсена под руку и потащила из павшего гнезда заговорщиков на улицу. Было сухо и жарко. Для фэбруара[61] невиданная погода. Мы с Марсеном одновременно посмотрели на небо. Ни единой звезды, тучи затянули все небо.

— Тьма, — пробормотал Марсен. И я наконец-то рассмотрела. Или догадалась. Он понял, заметил то, что упустила я. На небе не было туч. Прорыв был столь велик, что поглотил небо от горизонта до горизонта. Я попыталась еще раз призвать, приказать, направить. Но не вышло. Как же я раньше? И вспомнила. «Я отдам тебе всех врагов». Что же, Рика, молодец, боги тебя услышали. Радуйся. Почему все происходило через касания, или начало происходить? Я уже не была так уверена. Дело ли в касании, или моих желаниях. Моей молитве.