Обними (СИ) - Петерсон Хельга

Рита выгнула брови. Серьезно?

— Что смотришь?

Мама чуть закинула голову и бросила на неё короткий взгляд.

— Представляешь, нашла «Баджирао и Мастани»! — она резво подтянула ноги, освобождая место. — Садись со мной.

Сколько удивления в голосе! Будто она совершенно случайно наткнулась на фильм. Рита медленно прошла к дивану, влезла на него с ногами. Отобрала один конец пледа и натянула до колен. Голени в вязаных носках переплелись с материнскими. Даже как-то по-семейному.

— Ты принципиально не хочешь посмотреть что-нибудь английское? — Рита приподняла уголок губ в ухмылке.

Выражение лица Дивьи сделалось возмущенным.

— Но оно само бросилось в глаза! Я не виновата, — она цокнула и качнула головой. — Понятия не имею, что еще можно смотреть на этом телевизоре.

Рита избавилась от этого, присущего всем индийцам, жеста только курсу к третьему, но рядом с матерью голова будто сама начинала ходить влево-вправо. Она тихо хмыкнула и отвернулась.

— Обычный телевизор, у тебя такой же.

— Но каналы другие, — возразила та. — А ты хочешь переключить?

— Нет. Смотри, что хочешь, мне всё равно.

Каждый раз, возвращаясь из поездки домой, ей приходилось перестраиваться с одной волны на другую. Родной акцент, родная жестикуляция прочно цеплялись к Рите и не хотели отлипать даже на британской земле. В этот раз будет так же? Она не поехала в Индию, но Индия приехала к ней. Самая настоящая. Разноцветная, шумная, эмоциональная. Насколько глупо будет, идя по улице рядом с родителями, мимикрировать под местную?

— А чем ты занимаешься обычно в свободное время? — ворвался в размышления вопрос.

Неожиданно. Рита открыла рот для ответа, но так и зависла.

— А-а-а… — рот на секунду закрылся. А чем она занимается? — Не знаю… Ничем. Сплю, читаю… — она невыразительно повела плечом. — У меня мало свободного времени вообще-то.

— А выходные? — скептически проговорила мама. — Что ты ешь? Не могу поверить, что у тебя пустой холодильник! Ты не готовишь? Почему?

Так вот, значит, к чему это было. Уже началось? Так скоро? Рита отвернулась к телевизору, подперла голову ладонью.

— Мама… — пальцы нашли висок и начали незаметно массировать по кругу. — Я заказываю еду, здесь рядом хороший ресторан.

— Зачем заказывать, если можно купить продукты? Я читала про твой район, здесь есть рынок…

Рита подавила вздох. Рано нервничать. Это только первый день родительского визита, может ей удастся не психовать хотя бы дня четыре?

— Мне некогда, — припечатала она. — Я работаю. Много.

Герой Ранвира Сингха на экране за это время внезапно влюбился в другую женщину и задвинул жену на задний план. Мужчины…

— Так много, что некогда купить продукты? И приготовить себе дал, или карри, или… — Дивья же не могла успокоиться после короткого тяжелого ответа. — И квартиру обставить некогда?

Рита закатила глаза.

— Она обставлена.

— Да-а, но…

На что она рассчитывала? Эта женщина живёт с невозможным человеком больше тридцати лет. Она умеет пропускать мимо ушей все точки в разговорах.

— Мама, — Рита отвернулась от экрана и в упор заглянула в карие глаза. — Мне нравится моя квартира. Я сама выбирала мебель и отделку. Жаль, что ты не оценила, но другого здесь не будет.

И это на самом деле так. Но сколько бы времени ни прошло, родители не примут это до конца.

Мама замолчала. Тирада подействовала. Она отвернулась к телевизору, поджала губы и уставилась в экран. Молчание повисло в комнате, оплело тонкой паутиной.

Почему так сложно принять действительность, которой уже столько лет? Несмотря на то, что иногда появляется тоска по дому, Лондон для Риты тоже стал домом. И если где-то в душе и живёт Амрития, с индийским английским, жестикуляцией, любовью к пёстрым вещам, то есть еще и вторая её половина, которую лет с десяти тянуло в британский холод. Она была готова поступить в любой университет, даже в еще более холодной Шотландии, если бы не осталось вариантов. Ей нравились английские книги, английские фильмы и даже просто флаг. И все об этом знали. Но никто не сознавал, насколько увлечение серьезное.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

До сих пор не сознают.

Рита запустила пальцы в волосы, помассировала голову. Первый день. Только первый день. Надо пережить притирку и дальше они заживут дружно. Заживут же? И молчание нужно нарушить, пока оно не потяжелело на несколько фунтов.

— В самолете правда было всё нормально? — заговорила она.

Боковое зрение уловило, как мать пожала плечами.

— Твой отец сказал бы Мэттью, если бы ему было плохо после перелета, — голос прозвучал важно и надменно.

— Вряд ли, — скептически выронила Рита.

— Он упрямый, но не дурак. Он не в том положении, чтобы пренебрегать помощью, хоть и делает такое лицо…

Рита покосилась на мать. Та сдвинула брови, выпятила челюсть и сузила глаза. Отец делает так же, только не настолько смешно. Рита негромко фыркнула.

— У тебя хорошо получается.

— У тебя получается лучше, — отбила Дивья.

Но уголки её губ всё-таки дрогнули. Она снова замолчала, но в этот раз без напряжения. Один острый момент вроде бы миновал, но мама, конечно, сделала для себя какие-то выводы. Хорошие или не очень — это уже тайна.

Фильм продолжался. Музыка, душещипательные диалоги влюблённых, слёзы брошенной жены… всё это увлекло Дивью. Кажется. Она пританцовывала на диване, охала, ахала, возмущалась. Будто смотрит в первый раз, а не в десятый или даже сотый. Рита на экран почти не смотрела. Её начало клонить в сон. Тяжелая ночь с переездом не прошла бесследно. Голова начала опадать на подлокотник, глаза — закрываться. Спать нельзя, всё равно скоро приедет доставка и полетит новая порция упрёков в адрес обеда. Рита сильно стянула волосы на затылке, заставляя себя проснуться.

— А ты давно знаешь Мэттью? — раздался вопрос.

Внутри всё похолодело.

— Мне показалось, вы хорошо знакомы… — продолжила мама, отрываясь от просмотра фильма и как бы без интереса заглядывая в её лицо.

Без интереса, как же… Следовало ожидать этого вопроса. Следовало. Какого чёрта она расслабилась? Рита незаметно сглотнула. Она слишком свободно общается с человеком, с которым по идее должна быть знакома не больше суток.

Пауза начала затягиваться.

— Мы… приятели, — выронила она.

Вроде бы с безразличием.

— И как вы познакомились?

Ну почему, почему она не подумала об этом заранее? «Мы обнимались на спор, а потом переспали и разбежались» — отличный ответ для мамы. Десять из десяти по шкале крутости ответов. Рита снова запустила пальцы в волосы, уставилась в телевизор.

— На работе, — собственный голос сделался чужим.

— В офисе?

Брови Дивьи выгнулись по максимуму.

Идиотка Амрития. Ничего лучше придумать не смогла.

— Да-а, — она подперла щёку кулаком и покосилась на мать. — Одной девочке стало нехорошо, мы вызвали скорую… В общем… — рассказ выдохся на полуслове. — Как-то так.

— Интересно. Так необычно… — мама задумчиво кивнула. — Вы бы иначе никак не встретились, слишком разные миры. Это судьба, Амрития, не упусти!

— Мама…

Рита устало прикрыла глаза ладонью. Сжала переносицу. Даже из такого банального рассказа она сумела вытащить перст судьбы. Вот это способность!

— Тебе тридцать три, — продолжила мать.

— И что?

— Ты рожать собираешься? Отец не вечен, а ему тоже хочется внуков, хотя он и не говорит…

И вот она начала разворачивать тяжелую артиллерию в полную силу. Если в Индии можно выйти из дома и пойти гулять под солнцем, то здесь выйти некуда. И она знает.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Я сейчас закроюсь в комнате, и на этом разговор закончится, — пробормотала Рита, уронив руку.

— Закрывайся, — мама нервно отмахнулась. — Я тебя рожала и растила, можешь показывать характер сколько хочешь, не испугаешь.

Карие глаза невидяще уставились в экран, брови сдвинулись и между них пролегла глубокая складка. Рита осталась сидеть на месте. Не убегать же, в самом деле. Хотя хочется, очень хочется. Дивья, очевидно, уловила колебания. Насупилась, стрельнула в Риту оценивающим взглядом и снова стала смотреть в экран.