Тайны советской империи - Андрей Хорошевский

Киров был очень активен. Он практически ежедневно выступает перед рабочими и служащими, громит «зиновьевцев», которые мешают жить трудовому народу. Как он решал поставленные перед ним задачи? В советское время о Кирове писали как о «талантливом организаторе, который при мудром руководстве товарища Сталина вел за собой трудовые массы». Позже, после смерти вождя, убрали «мудрое руководство». Сейчас же Кирову припоминают многое, о чем предпочитали умалчивать даже в хрущевские и брежневские времена.

Так, Киров курировал работу Соловецкого лагеря особого назначения (СЛОН), и именно при нем (а некоторые источники утверждают, что по его прямому указанию) там начались массовые расстрелы. Он же был одним из руководителей строительства Беломорканала, на котором погибли тысячи заключенных. Возглавляя правительственную комиссию по проверке деятельности Академии наук СССР (которая в то время находилась в Ленинграде), в августе 1929 года Киров запросил согласие Сталина на привлечение ОГПУ к выполнению операции против ученых. Вскоре на свет появилось сфабрикованное «дело академика Платонова», которое стало началом настоящего погрома академии. Ученым инкриминировали вредительство и «создание контрреволюционной организации с целью свержения советской власти и установления в стране конституционно-монархического строя». Более 500 сотрудников Академии наук потеряли работу, многие из них были арестованы или сосланы, а некоторые – расстреляны.

«Оригинальным» способом решал Сергей Миронович остро стоявшую в Ленинграде жилищную проблему. Новые стройки требовали новой рабочей силы, которую нужно было куда-то селить. И тогда Киров приказал выселить из своих (хотя уже и без того «уплотненных») квартир «недобитых классово чуждых элементов не пролетарского происхождения». Под выселение на восток страны попали не только совсем уж «классово чуждые» дворяне, но и представители интеллигенции.

Конечно, Киров не только «карал и громил». Нельзя не упомянуть его вклад в развитие горнодобывающей и нефтеперерабатывающей промышленности Северо-Западного региона, в строительство новых объектов в Ленинграде и др.

Как свидетельствовали современники, проявлял Сергей Миронович активность и на другом фронте. Мы бы не касалась темы, которая больше подходит для расследований в духе «скандальной хроники», но она, как читатель поймет позже, имеет непосредственное отношение к факту убийства Кирова (так, по крайней мере, считают некоторые историки).

Сначала приведем две цитаты. Первая – из книги «Черная книга имен, которым не место на карте России»: «Руководство репрессиями, сотрясавшими Ленинград, Киров сочетал с кутежами с участием балерин Мариинского театра. Оргии происходили во дворце, принадлежавшем до октября 1917 года балерине Матильде Кшесинской».

Вторая цитата – из статьи Юрия Жукова «Роковой выстрел», опубликованной в журнале «Вокруг света»: «Для многих красивых женщин города, для балерин Мариинского театра Киров был иным – бонвиваном и ферлакуром, очаровательным хозяином частых вечеринок во дворце Кшесинской, которые молва называла оргиями. В этом дворце он практически жил, а в официальной его квартире на Каменноостровском проспекте жила тяжелобольная жена Сергея Мироновича – Мария Львовна Маркус со своей сестрой – Софьей Львовной, которая ухаживала за нею».

В этих двух цитатах говорится, по сути, об одном и том же, но акценты расставлены совершенно по-разному. Киров молод, умен, входит в число высших руководителей страны, хорош собой – просто идеальный тип «советского мачо». При этом у него больная и уже растерявшая былую красоту жена (Мария Львовна Маркус была старше своего супруга на год). Насколько далеко простирался «мачизм» Кирова? И что такое «вечеринки по-пролетарски»? Как видим, исследователи по-разному, зачастую исходя просто из своих предпочтений, описывают взаимоотношения «хозяина Ленинграда» с его очаровательными жительницами. Так или иначе, нам еще предстоит вернуться к этой теме, поскольку, согласно одной из версий, именно из-за «сторонних» отношений с женщиной и погиб Киров. Но пока расскажем о том, что же происходило в 1934 году, последнем в жизни Сергея Мироновича…

Этот год начался с XVII съезда ВКП(б). Съезда, который и по сей день является одной из загадочных страниц в истории Советской империи.

Что же происходило на этом съезде, который сначала называли «Съездом победителей», а затем «Съездом расстрелянных»[7]? Если смотреть на официальные документы – ничего особенного. Отчет Сталина от имени ЦК ВКП(б), отчетный доклад Центральной ревизионной комиссии, план второй пятилетки, о котором доложили Молотов и Куйбышев, организационные вопросы. И наконец, выборы руководящих органов партии.

Вот этот последний пункт повестки и вызывает до сих пор массу вопросов. XVII съезд стал, пожалуй, последним, где выборы руководства не были расписанной заранее формальностью. Делегаты при закрытом голосовании выбирали руководство партии. И здесь произошло то, что совсем не входило в планы Иосифа Виссарионовича Сталина.

Предоставим слово одному из участников того съезда – Никите Сергеевичу Хрущеву, который в своих воспоминаниях уделил этому моменту много внимания.

«Комиссия[8] при расследовании обстоятельств убийства Кирова просмотрела горы материалов и беседовала со многими людьми. При этом выявились новые факты…

В то время (т. е. в первой половине 1930-х годов. – Авт.) в партии занимал видное место секретарь Северо-Кавказского краевого партийного комитета Шеболдаев… Как стало теперь известно, этот-то Шеболдаев, старый большевик с дореволюционным стажем, во время работы XVII съезда партии пришел к товарищу Кирову и сказал ему: «Мироныч (так называли Кирова близкие люди), старики поговаривают о том, чтобы возвратиться к завещанию Ленина и реализовать его, то есть передвинуть Сталина, как рекомендовал Ленин, на какой-нибудь другой пост, а на его место выдвинуть человека, который более терпимо относился бы к окружающим. Народ поговаривает, что хорошо бы выдвинуть тебя на пост Генерального секретаря Центрального комитета партии».

Содержание этого разговора дошло до комиссии Шверника, о чем она и доложила Президиуму ЦК. Что ответил на это Киров, я не знаю. Но стало известно, что Киров пошел к Сталину и рассказал об этом разговоре с Шеболдаевым. Сталин якобы ответил Кирову: «Спасибо, я тебе этого не забуду!»

Комиссия проявила интерес и к тому, как проходило голосование на XVII партийном съезде. Стали искать членов счетной комиссии. Некоторые из них остались в живых. Мы нашли товарища Андреасяна и некоторых других… Андреасян тоже «отбыл срок», просидев не то 15, не то 16 лет. Эти члены счетной комиссии XVII партийного съезда доложили о том, что количество голосов, поданных тогда против Сталина, было не шесть, как это сообщили на съезде, а не то 260, не то 160. И та, и другая цифра очень внушительна, особенно принимая во внимание положение Сталина в партии, его самолюбие и его характер. На съезде же было объявлено, что против кандидатуры Сталина проголосовали шесть человек.

Кто дал счетной комиссии директиву фальсифицировать результаты выборов? Я абсолютно убежден, что без Сталина никто бы на это не пошел. Если связать результаты голосования и беседу Шеболдаева с Кировым, о которой узнал Сталин, и учесть известное предупреждение Ленина, что Сталин способен злоупотреблять властью, то все становится на свои места.

Сталин – умный человек, и он понимал, что если на XVII партсъезде против него проголосовали 260 или 160 человек, то это означает, что в партии зреет недовольство. Кто мог голосовать против Сталина? Это могли быть только ленинские кадры. Нельзя было даже предположить, что Хрущев или подобные ему молодые люди, которые выдвинулись при Сталине, боготворили Сталина и смотрели ему в рот, могут проголосовать против него. Этого никак не могло быть.

А вот старые партийцы, которые общались с Лениным, работали под его руководством, хорошо знали Ленина и чье завещание всегда оставалось в их памяти, конечно, не могли мириться с тем, что Сталин после смерти Ленина набрал к XVII съезду партии такую силу и перестал считаться с ними, стал вовсю проявлять те черты своего характера, на которые указывал Владимир Ильич. Вот они-то, видимо, и решили поговорить с Кировым и проголосовать против Сталина. Сталин понял, что старые кадры, которые находятся в руководстве, недовольны им и хотели бы его заменить, если это удастся. Эти люди могли повлиять на делегатов очередного партсъезда и добиться изменений в руководстве…»

Если следовать этой версии, дальнейшее развитие событий вполне понятно. Сталин, желая любыми средствами сохранить власть, просто не мог не отреагировать на эту ситуацию. Убивая Кирова, он (да простит нам читатель сразу два прегрешения – тавтологию и некоторый цинизм) убивал сразу двух зайцев: устранял самого реального претендента на власть и получал повод для начала массовых репрессий и «чисток».