Ведомая огнем - Ольга Гусейнова

– Приходи в гости, если тебе скучно, – пригласила я, в душе соглашаясь с ней.

– Надоело мне по гостям ходить, наружу хочу, – продолжала настаивать подруга.

Ничего плохого в этом я не видела, в конце концов, прямого запрета на выход из дома не было. Так что с чистой совестью согласилась и, облачившись в красивое голубое хатери и яркие шлепанцы, вышла из дома. По лестнице, расположенной сбоку от террасы, которую мне Дэнарт показал как способ спуститься без него, направилась вниз. Ступеньки обегали колонну вокруг по спирали, так что спускаться было удобно и неопасно. Держась за каменные перила, добралась до нужного этажа, затем по крышам террас перешла на другую лестницу и оказалась возле дверей Ксении. На мой стук соседка откликнулась быстро, и вскоре мы, загрузившись в скоростной лифт, с обмиранием сердца стремительно ухнули вниз – никаких американских горок не надо!

По улицам мы шли, праздно глазея по сторонам и не стесняясь своего любопытства. Некоторые встречные эшарты улыбались нам, а адаптеры чинно кивали, словно старым знакомым. Мы тоже отвечали либо улыбками, либо кивками – нам не жалко. Да и приятно чувствовать себя причастными к этому миру, обществу, пойме.

Денег у нас с собой пока нет, но наши мужчины обещали, что скоро будут. Завтра-послезавтра сходим, оформим нужные документы, откроем счета и многое другое. Сейчас же Шкер срочно решал вопрос с медицинским обслуживанием землянок. Этот вопрос его особенно волновал, потому что Ксения доложила мне по секрету:

– Марьян, ты не поверишь! У меня не «пришли»!

– Кто не пришел? – не сразу догадалась я.

– Кто-кто?! Красные гости! – раздраженно-торжествующе провозгласила подруга.

– Ты хочешь сказать, что беременная? – ошеломленно переспросила я.

– Ага!

В улыбке Ксении мелькнула какая-то сумасшедшинка.

На пухлых шоколадных щеках образовались очаровательные ямочки, на которые загляделась даже я. А внутри у меня нарастало желание попрыгать и повизжать от радости за подругу.

Я выдохнула изумленно:

– Но как? Ты же сказала, что после аварии не можешь…

– Я тоже так считала! Понимаешь, мне тогда осколками стекла весь низ живота располосовало, врачи их из меня горстями вытаскивали. Перитонит начался, по-женски там повредило что-то – еле выкарабкалась, в общем. Потом меня «обрадовали», что спайки образовались, непроходимость трубы. Короче, они много чего тогда говорили, а я как услышала, что детей, скорее всего, иметь не смогу, словно оглохла. Самое чудовищное – буквально за год до этого аборт сделала, все думала: слишком рано, не нагулялась, такая обуза… А тут авария! Я тогда решила, что меня Бог наказал за то, что натворила. Бегала по храмам, исповедовалась, прощения просила, а потом смирилась. И вот… беременная!

Ксюша остановилась, повернулась ко мне с блестящими от слез глазами, посмотрела на меня и хрипло спросила:

– Марьян, может, ОН меня простил все же? Раз такой шанс снова дал? Помог выжить, Шкера подарил… Я рядом с ним как будто оживаю, энергия из меня так и прет. И любовь тоже…

Я во все глаза смотрела на буквально светящуюся Ксению, чувствовала, как от волнения сперло дыхание в груди, и тоже хрипло спросила:

– А он что говорит?

Ксюша пожала округлыми плечами и произнесла весело:

– Шкер все время планы строил, как будет меня от бесплодия лечить. Пару раз хотел на детальное сканирование сводить, но неотложные дела заставляли переносить обследование. А тут я со своей новостью… У меня эти самые гости как часы приходят. Даже в плену у рархов, сама помнишь, как я мучилась там… А тут два дня – и нету. Я, честно говоря, сначала о ребенке подумала, а потом до слез испугалась, что обманулась, дни здесь длиннее, и месячные скоро пойдут… ведь такой стресс перенесли немыслимый. Шкер перепугался сначала, понять не мог, чего это я рыдаю. А потом, когда понял… Знаешь, мы вчера вечером к нему в лабораторию как пьяные летели. Его колбасило не меньше меня. А уж когда сканирование подтвердило наши предположения… Видела бы ты рожи окружающих, когда они нас рыдающих в обнимку на полу увидали. Решили, что кто-то умер. Зато наша новость там большущий переполох наделала. Ведь наш будущий ребенок – прямое подтверждение нашей совместимости.

– Невероятно! – выдохнула потрясенная я. – Кто бы мог подумать, что ты будешь здесь первой мамочкой-землянкой?! Вот как оно в жизни случается! Поздравляю, Ксюшенька! – Я крепко обняла подругу – плевать, что на нас стали с недоумением оглядываться.

– Поэтому мой шоколадный дракон теперь целыми днями пропадать на работе будет. Он и так целыми днями занят исследованиями вместе с другими специалистами: медиками и биологами. Их особенно интересуют наши различия. И главное – как на людей могут повлиять лекарственные препараты эшартов и адаптеров или иные способы лечения. А в нашем с ним нынешнем положении Шкер удвоит рвение в изысканиях. Я пообещала, что мы, конечно, в меру своих скромных познаний поможем.

Я согласно кивнула. Ведь для нас это тоже очень важно.

Мы с Ксенией продолжили путь, болтая о других знакомых.

Эгер занимался своими вопросами. Крыло Дэнарта во главе с ним о своей работе помалкивало. Но судя по мрачным задумчивым лицам, с которыми те домой возвращались, дела шли не так гладко, как хотелось бы. Однажды под моим натиском Дэн все же признался, что они занимаются разработкой операции по проникновению на станцию и спасению женщин, оставшихся там. Мало того, вчера Гарик пропал. Вместе с Малуном, тем лиловым эшартом, что был в «метро». Видимо, они решили самостоятельно добывать себе женщин. Диверсанты. Ну и дисциплинка тут у них…

От мрачных мыслей меня отвлек сигнал планшета. Активировав его, увидела Дэна, который, рассмотрев позади меня пейзаж, тут же нахмурился и взволнованно спросил:

– Зачем вы вышли?

– Захотели пройтись. Нас никто не трогает, не обижает. Мы тоже никого не обижаем… – съехидничала я.

Дэнарт нахмурил переносицу, привычным уже жестом убрал кисточки бровей за уши, а потом приказал:

– Я вижу, вы уже до торговых рядов дошли. Ждите там, скоро будем. Без нас далеко не уходите!

Экран погас, я пожала плечами. Подождем, если просят так настойчиво. Мы с Ксенией медленно направились к кафе и по дороге остановились возле одной из скульптур, выполненной из «бамбука», – жутковатой абстракции. В Реваке, как мы отметили, это растение используют для украшения и отделки, чтобы разбавить преобладающий здесь камень. Как пояснил Дэнарт, «бамбук» – это что-то вроде нашего хлебного дерева. Внутри – съедобная масса, из которой потом муку делают, а все остальное пускают на декор. Эх, вот бы посмотреть на сельскохозяйственные плантации, которые, как выяснилось, расположены гораздо дальше, к северу.

Ксения задумчиво обошла вокруг скульптуры, а я, задрав голову, наблюдала за песчинками, поблескивающими в лучах, проникающих сквозь отверстия в куполе.

Неожиданно ощутила чье-то дыхание на затылке – волосы встали дыбом, а по спине скользнула холодная мерзкая волна плохого предчувствия. Чьи-то ладони – уж точно не Дэнарта, я его по запаху и внутренним чутьем уже опознаю – легли мне на плечи. Затем на ухо, обдав горячим дыханием тихо, вкрадчиво произнесли:

– Здравствуй, красавица!

Я резко обернулась, чтобы натолкнуться взглядом на серое хатери, обтягивающее широкую грудь. Вновь задрав голову, посмотрела в лицо белому эшарту. Его жуткие светящиеся глаза поразили странной пустотой. Я не смогла увидеть там эмоций – никаких. Лишь потусторонний блеск.

Мужчина моргнул и чуть приглушил свет в глазах, а я смогла разглядеть едва заметные зрачки и серую прозрачную радужку. От него буквально разило дикой необузданной силой. Дикарь!

Он пальцем коснулся моего лица, провел от скулы до подбородка так, словно изучал, оценивал, знакомился. Привыкал! Пугая до чертиков!

Резко подняв руки, я попыталась оттолкнуть незнакомца, но тут обо что-то споткнулась и начала заваливаться назад. Меня подхватили за талию, прижали к крепкому мускулистому телу и помогли устоять. Но слова благодарности, готовые сорваться с моего языка, застряли в горле. Потому что в этот момент, опустив взгляд вниз, увидела, что длинный противный змеиный хвост белый использовал для подсечки в коварном замысле потискать землянку. Вот змей, а!

Я открыла рот, чтобы завопить от вопиющей наглости, но в этот момент позади незнакомца раздался леденящий душу мужской голос:

– Отпусти ее! Или хочешь станцевать?

Белый неохотно разжал руки на моей талии, и я ринулась прочь от него, подальше. И тут же увидела, кто хотел станцевать со Змеем – Дэнарт! Я испуганно заглянула ему в глаза, но он не смотрел на меня, а сверлил бешеным взглядом затылок белого. Неподалеку в напряженных позах застыли другие эшарты. Как цветные, так и бесцветные! Яснее ясного: одно неверное движение или слово, и начнется драка. Ксюха, несмотря на природную шоколадную кожу, побледнев, стояла рядом с одним из цветных.