Сказка - Кинг Стивен

Скажи ему, подумал я.

— Нет, все хорошо. А что такое тренинг по взаимодействию?

— Сейчас покажу. Вставай, — он тоже встал. — Теперь становись позади меня.

Я положил книгу на стул и встал позади него.

— Мы должны доверять команде, — сказал папа. — Не то чтобы у меня на самом деле была команда, поскольку это шоу одного актера, но я могу быть хорошим игроком. Мы лазаем по деревьям с…

— Деревья? Ты лазаешь по деревьям?

— Я и раньше лазил, иногда не совсем трезвый. С корректировщиком. Мы все это делали, кроме Вилли Дигана, у которого кардиостимулятор.

— Господи, папа!

— И мы делаем вот так, — он без предупреждения упал на спину, не выставив перед собой руки. Я больше не занимался спортом, но с моими рефлексами все было в порядке. Поймав его и посмотрев на его опрокинутое лицо, я увидел, что глаза у него закрыты и он улыбается. Я любил его и за эту улыбку. Отпустив, я помог ему подняться на ноги. Радар сонно посмотрела на нашу возню, хрипло тявкнула и снова опустила голову.

— Мне придется доверять тому, кто стоит за мной — вероятно, это будет Норм Ричардс, — но тебе я доверяю больше, Чарли. Мы ведь семья.

— Это здорово, папа, но не падай ни с каких деревьев. Забота об одном упавшем — это мой предел. Теперь я могу почитать книгу?

— Попробуй, — он поднял ее со стула и посмотрел на обложку. — Это мистера Боудича?

— Да.

— Я читал ее, когда был в твоем возрасте или даже младше. Насколько я помню, Безумный карнавал там проходит в городке прямо здесь, в Иллинойсе.

— Шоу Кугера и Дарка «Пандемониум теней».

— Все, что я помню — это то, что там была слепая гадалка. Очень жуткая.

— Да, Пыльная Ведьма жуткая, все верно.

— Ты читай, а я буду смотреть телевизор и отключать свои мозги. Но смотри, чтобы тебе не приснились кошмары.

«Если я вообще засну», — подумал я.

Хотя Радар после приема нового лекарства могла подняться по лестнице, я пошел в спальню для гостей, и она направилась за мной, уже чувствуя себя у нас как дома. Я разделся до трусов, подложил под голову дополнительную подушку и продолжил читать. На записи мистер Боудич сказал, что на площади за дворцом были громадные солнечные часы, которые вращались, как карусель в романе Брэдбери, и в этом заключался секрет его долголетия. Эти часы позволили ему вернуться домой достаточно молодым, чтобы выдать себя за собственного сына. В «Чем-то страшном» карусель могла сделать вас старше, когда крутилась вперед, и моложе, когда двигалась в обратном направлении. Но мистер Боудич сказал что-то еще или начал говорить. Я уверен, что… но неважно.

Начал ли он говорить, что Рэй Брэдбери почерпнул идею своей карусели из солнечных часов в том, другом мире? Идея выиграть или потерять годы на карусели была безумной, но мысль о том, что уважаемый американский автор посетил то место, была еще более безумной. Разве не так? Брэдбери провел свое раннее детство в Уокигане, который находился менее чем в семидесяти милях от Сентри-Рест. Краткое ознакомление со статьей о Брэдбери в «Википедии» убедило меня, что это просто совпадение, если только он не побывал в другом мире маленьким ребенком. И если этот другой мир существовал. Как бы то ни было, ко времени, когда он был в моем возрасте, он жил уже в Лос-Анджелесе.

Думаю, что они… Неважно

Я отметил место, до которого дочитал, и положил книгу на пол. Я был почти уверен, что Уилл и Джим переживут свои приключения, но предполагал, что они никогда уже не будут невинными. Дети не должны сталкиваться с ужасными вещами — я знал это по собственному опыту.

Я встал и натянул штаны.

— Давай, Радар. Тебе нужно выйти полить траву.

Она пошла довольно охотно, совсем не хромая. Утром она снова будет хромать, но после небольшой тренировки ее походка выровняется. По крайней мере, так было до сих пор. Это продлится недолго, если помощница ветеринара была права. Она сказала, что удивится, если Радар доживет до Хэллуина, а до него оставалось всего пять недель. Точнее, немного меньше.

Радар обнюхала лужайку. Я посмотрел на звезды, отыскивая те, что знал — Пояс Ориона и Большую Медведицу. По словам мистера Боудича, в том другом мире было две луны и созвездия, которых наши астрономы никогда не видели.

Все это невозможно.

И все же колодец был там. И ступеньки. И этот ужасный таракан. Я видел все это своими глазами.

Радар присела на задние лапы в свойственной ей изящной манере, а потом подошла ко мне в поисках лакомства. Я дал ей половину взятого с собой печенья и повел обратно в дом. Потом читал допоздна, когда отец уже лег спать. Пришло время и мне сделать то же самое. Собака мистера Боудича — моя собака — плюхнулась на пол со вздохом и тихим (даже тишайшим) пуканьем. Я выключил свет и уставился в темноту.

Расскажи папе все. Отведи его в сарай. Таракан, которого подстрелил мистер Боудич, все еще будет там — во всяком случае, часть его, — и даже если он испарился, там будет колодец. Это тяжело, так разделите груз на двоих.

Сохранит ли мой отец эту тайну? Как бы я его ни любил, я не верил, что он это сделает. У «Анонимных Алкоголиков» есть сотни лозунгов и речевок, и один из них гласит: «Ты болен, пока у тебя есть секреты». Может быть, он проговорится Линди? Или надежному товарищу по работе? Или своему брату, моему дяде Бобу?

Потом я вспомнил кое-что из школы, что было в шестом или седьмом классе. Американская история, мисс Гринфилд. Это была цитата из Бенджамина Франклина: «Трое могут хранить тайну, если двое из них мертвы».

Можешь ли ты представить, что произойдет, если люди узнают, что там, внизу, есть другой мир?

Это был вопрос мистера Боудича, и я думал, что знаю на него ответ. Это место будет отнято у меня. «Кооптированно», — как сказал бы мой хипповатый учитель истории. Дом на Сикамор-стрит, 1 станет сверхсекретным правительственным объектом. Да и весь район, как я понимал, будет очищен от жителей. А потом начнется использование этого открытия, и, если мистер Боудич прав, последствия могут быть ужасными.

Наконец я заснул, но мне приснилось, что я проснулся и что-то шевелится под кроватью. Во сне я знал, что это было — гигантский таракан, только из тех, что кусаются. Я проснулся рано утром, убежденный, что это правда. Но Радар бы залаяла, а она крепко спала, пробираясь сквозь какой-то собственный непостижимый сон.

В воскресенье я отправился в дом мистера Боудича, чтобы начать то, что собирался накануне — уборку. Конечно, кое-чего я сделать не мог; вспоротые подушки и изрезанные обои должны были подождать. Но там было много другого, чем мне пришлось заниматься, причем в два захода — в первый раз я взял с собой Радар, и это было ошибкой. Она бродила из комнаты в комнату нижнего этажа в поисках мистера Боудича. Казалось, вандализм ее не расстроил, но она яростно лаяла на диван, время от времени оглядываясь на меня с немым укором. Разве я не видел, в чем дело? Хозяин, ее хозяин куда-то исчез!

Я заставил ее пойти за мной на кухню и велел спуститься во двор, но она не послушалась, продолжая неотрывно смотреть в сторону гостиной. Тогда я предложил ей куриные чипсы, ее любимую закуску, но она выплюнула их на линолеум. Тут я решил отвести ее домой и оставить с папой, но, увидев поводок, она очень ловко пробежала через гостиную и устремилась вверх по лестнице. Я нашел ее в спальне мистера Боудича, свернувшейся калачиком на импровизированной лежанке из одежды, выброшенной из шкафа. Казалось, с ней все в порядке, поэтому я вернулся вниз и начал убираться.

Около одиннадцати я услышал, как она стучит когтями по лестнице. Вид ее ранил мое сердце. Она не хромала, но двигалась медленно, повесив голову и опустив хвост. Она посмотрела на меня с выражением, яснее слов спрашивающим: «Где он?»

— Давай, девочка, — сказал я. — Давай уведем тебя отсюда.

На этот раз она не протестовала против поводка.