Тайны Циты. 2. Декоративка. Книга 2 (СИ) - Грин Агата

Но я не унывала и ждала. Меня поддерживала надежда на то, что если любой смарагд  может быть ключом, то я смогу буквально управлять людьми, а при такой власти несложно добиться цели. А если нет… что ж, всегда можно придумать другой план.  Только желательно продумать его до того, как Ванде отправит меня подальше.

Заветный камень, кстати, искала по моей просьбе и Флана.  Она могла выходить в город, к мастеру Кузу, «начальнику» Кетнея. Этот самый мастер Куз часто имел дело с побрякушками и обрабатывал их. Флана наплела ему, что хочет  обзавестись  кинжалом с рукояткой, инкрустированной смарагдом. Мастер Куз пообещал заняться этим, если  к нему в руки такой камень попадется, и предупредил, что один только камень, не считая работы с рукояткой, будет стоить очень дорого.  

Оставшихся у меня золотых монеток вряд ли бы хватило, чтобы оплатить работу Куза и отбить стоимость камня, но я и не планировала платить: если бы камень нашелся, я бы пришла сама  и там же проверила, работает ли он как ключ или нет. Так что я дала Флане несколько монет на аванс мастеру, и ждала, ждала…  И ожидание было вознаграждено.

Как-то Драган пришел за мной, чтобы отвести к Вандерии: комендантше  потребовалось мое художественное видение и умение рисовать. Я долго просидела у нее, вырисовывая фасоны платьев для беременных; Вандерия  хотела порадовать новыми нарядами мэз, которые ритуалились так активно, что наверняка уже понесли. Я решила использовать эту ситуацию в свою пользу и вскользь заметила, что к платьям можно подобрать и украшения.

Ванде  согласилась. Я аккуратно  разузнала у мэзы, какие драгоценные камни у нее имеются. Оказалось, смарагд у Вандерии есть! Я обрадовалась, но не показала виду и, так же подробно расспросив, как выглядят другие камни, начала рисовать эскизы образов для беременных, включая описанные  комендантшей  украшения. Вандерия, увлеченно наблюдая за тем, как я рисую, сказала, что обязательно наведается в свою «сокровищницу» и проверит, не забыла ли о чем.

 Провожая меня к дверям, довольная, она сказала, желая меня порадовать:

 — Я указала в письме, что ты хорошо рисуешь, Ирина. Это поможет найти тебе свое место в нашей чудесной стране.   Мне жаль, что ты не смогла прижиться у нас в Утхаде, но, значит, так распорядились боги. Ты нужна в другом месте.

 — Все сердцем верю в это,  — ответила я, добавив про себя: «Я нужна дома».

Ушла я от мэзы  невероятно воодушевленная,   вся в мыслях о том, что она обязательно позовет меня снова, либо чтобы показать, как выглядят украшения и как вписать их в образ, либо чтобы продемонстрировать  уже готовые наряды с укрощениями. А я уж я такого шанса пощупать смарагд не упущу!

К Вандерии меня привел Драган,  вот только обратно не проводил, потому что ушел задолго до того, как я, раскрасневшаяся и обнадеженная, вышла из покоев мэзы. Я взяла стеклышко и огляделась – никого… Слышались чьи-то голоса и смех внизу; шуршала мышка в углу. Дело уже к вечеру, люди стекаются на ужин, и в это время  сюда поднимется разве что Драган с едой для своей госпожи. Я постояла еще немного, спустилась с этажа Ванде на свой и повернула в коридор.  

Какая преступная неосторожность, какая безалаберная невнимательность!

Меня схватили и, закрыв рот, поволокли куда-то...  Я подумала о Зене, но  это был не он, но имел к этому отношению: роковым образом тот  его розыгрыш оказался пророческим…  Все произошло очень быстро. Я  начала бешено сопротивляться, пытаясь освободиться,  и когда меня  отпустили и даже толкнули,  испытала что-то вроде шока: неужели получилось освободиться?  

Краткий миг свободы сменился  падением.

Меня столкнули с лестницы.

Зацепиться было не за что, ухватиться тоже. Все, что я могла сделать, это сгруппироваться и закрыть голову руками; в памяти всплыл чей-то совет о том, что падая, надо наоборот максимально расслабиться, чтобы избежать переломов. Я скатилась по ступеням кубарем, подпрыгивая, и, оказавшись на полу,  по инерции «докрутилась» почти до самой стены, где мое сознание потухло.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Сколько  я так лежала, не имею понятия. Придя в себя, я какое-то время не двигалась и не понимала, откуда эта нескончаемая  резкая боль. Меня испугало, что мир воспринимается как через вату. Я попробовала шевельнуться и услышала хриплый стон – свой стон. Открыв глаза, я попробовала опустить руки  и  меня ослепила вспышка непереносимой боли. Я снова отключилась…  Следующее «пробуждение» снова началось с боли,  сильной и монотонной, с правой стороны тела. Опираясь на левую руку, которая болела совсем слабо по сравнению с правой, я попробовала развернуться – получилось, и  выпрямила ноги… Не парализована, ура! Позвоночник в порядке. 

Я начала подниматься, и не смогла удержаться от еще одного тягучего стона боли.  Хорошо же меня по ступеням побросало…   наверняка рука правая сломана (даже посмотреть на нее страшно!). Зато я ни разу не ударилась головой.

«Однозначно при падении надо группироваться»,  — решила я и поздравила себя за верный выбор тактики. Отбила себе ноги-руки-спину, зато все остальное уберегла.  Плотно сжав губы, я продолжила нелегкое дело – подниматься с пола. Это было больно до слез, но я не хотела оставаться на месте и звать на помощь. Тот, кто хотел меня убить, наверняка убежал уже,  сочтя дело сделанным, и чтобы не вызвать подозрений. Если он и подбегал посмотреть, что со мной, я была в отключке.

Да, проще всего и разумнее  было бы не двигаться и позвать на помощь.  Тогда бы Вандерии пришлось разбираться с этим и искать преступника (хотя мы обе знаем, кто это!). Да, это было бы самое верное – предоставить другим искать якобы неизвестного злоумышленника и наказывать его… Но я поступлю иначе.

Никто не узнает о покушении, а несостоявшегося убийцу я накажу сама.

Любой мог оказаться у лестницы и увидеть меня в столь разбитом состоянии, поэтому, мужественно терпя боль, я совершила рискованнейший маневр и поднялась по лестнице, каждую ступеньку которой  ранее «изучила». Мне было плевать, разумно я поступаю или нет, боль  меня не столько мучила, сколько злила, и я просто горела от ярости.

Убить, меня хотели убить! Не дождутся!

Темный коридор вполне мог скрывать опасности, но я зашла  в него, прежде осмотревшись через стеклышко, которое, кстати, треснуло. Левая рука дрожала… Как я и думала,  никого в темноте не оказалось, недруг скрылся, и мне удалось безопасно добраться до комнаты. Запершись, я  взяла нож и безжалостно  разрезала  свою  одежду, чтобы раздеться, не задействуя правую руку, и оценить масштабы проблемы.

На моей очень светлой тонкой коже  синяки  всегда проступали быстро и ярко.  Этот раз не стал исключением… Бедра, руки,  ягодицы, ребра  покрылись пятнами разных размеров и «окрашенности». Я осторожно прощупала левой рукой поясницу, плечи, ноги, проверила, каждый ли пальчик на ногах двигается. Серьезнее всего пострадало правое плечо; вероятно, именно оно приняло на себя первый самый сильный удар о ступени. Плечо было деформировано и распухало на глазах.

Сломано?

Я попробовала чуть шевельнуть правой рукой, и такая острая боль пронзила меня,  что я закричала, сначала от боли и неожиданности, потом нецензурно. Тут же самообладание меня оставило, а злость погасла. Я  осела на пол, как была, голая, на разрезанной одежде, и, вздрагивая всем телом, разревелась.

Хочу  к маме! Хочу к бабушке! Хочу к врачам, чтобы они дали мне  обезболивающее, сделали снимок и быстренько расписали, как вылечить плечо! ХОЧУ ДОМОЙ! ПОЖАЛУЙСТА, ПУСТЬ НЕ БУДЕТ БОЛЬНО!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Боль мучила беспрестанно, даже когда я не двигалась.  Желание избавиться от нее, уменьшить,  вернуло меня в более-менее нормальное состояние. Сидя на полу голая, я замерзла, к тому же ко мне должен был подняться Треден с Младом, да и Флана могла вернуться из башни гуи раньше.  Мне было себя бесконечно жаль, но врожденное упрямство заставило действовать. Я встала, собрала вещи, затем натянула чулки на ноги и надела грубую  тунику на голое тело, хотя ее следовало носить поверх платья или сорочки.