Титан империи - Константин Зубов

— Ну, отец… Давал мне кое-что почитать…

— Этого мало, — покачала она головой. — Надо, чтобы рядом всегда присутствовал кто-то и помогал. Боль будет адская, особенно для неокрепшего организма и молодой, еще нежной Искры. Давай я кликну кого-нибудь из лекарей, кто умеет снимать боль?

— Шутишь? Там куче народа требуется срочная медицинская помощь, а я буду отрывать лекарей от работы. Сам справлюсь.

— Жень…

— А вам лучше идти спать, Анастасия Михайловна! — указал я ей на дверь. — Вы все равно ничем не сможете мне помочь — только будете сидеть и смотреть, как я корчусь. Завтра ваши таланты нам еще понадобятся! Пока мы с Василием будем наносить «визиты вежливости», кто-то же должен будет решать вопросы нексов, если те снова удумают заскочить на огонек.

— Ну да… — потупилась она. — Но ты не справишься один!

— Он не будет один, госпожа Анастасия, — раздался рядом голос Амальгамы, и сама она вышла из темноты.

Настя резко вскочила, но я поймал ее руку.

— Все нормально.

— Вот ведь… — глухо проговорила сестра, сглотнув комок в горле. — Папа…

— Отец знал, что делает. У нас нет причин сомневаться в Гаме. С помощью оружия, которое она помогает создавать, были уничтожены тысячи тварей Нексуса. Она за нас. А пока…

— Я с удовольствием помогу Евгению Михайловичу справиться с болью, — приложила руку к груди Амальгама и слегка поклонилась. — У меня в этом серьезный опыт. Еще ваш покойный отец просил меня помогать ему с поглощением Сфер. Прошу, не волнуйтесь, Анастасия Михайловна. Ваш брат в надежных руках.

Настя хотела что-то сказать, но Амальгама, положила ей на плечо ладонь и мягко направила ее к выходу.

— Хорошо… Держись брат!

Девушка еще раз скользнула взглядом по новой знакомой, а потом вышла. Дверь за ней захлопнулась.

— Ну-с, молодой господин, — произнесла Гама, вставая в изголовье дивана. — Приступим?

— Тебе когда-нибудь говорили, какая ты душка? — спросил я, любуясь снизу весьма впечатляющим видом на достоинства моей верной слуги.

— О, первый раз, — хохотнула она. — Обычно люди страсть как бояться делать мне комплименты.

Сфера лежала у меня на животе. Она изливалась сиянием и слегка вибрировала, словно понимая, что с ней собираются делать нечто ужасное.

Мда… Трудно сделать первый шаг. Нередко новички, не рассчитав силы в «поединке» со Сферой, отбрасывали копыта от болевого шока. И как правило, они поглощали синие. А тут зеленая! Ладно, надежда на мой опыт и Гаму.

Я вздохнул, улыбнулся помощнице и погрузил пальцы в волнующуюся Сферу.

В первую секунду ничего не произошло, а потом, разгоревшись словно факел, она задрожала. А еще через несколько мгновений меня накрыло ее силой.

Поначалу это было даже приятно, но потом она вступила в контакт с Искрой и…

…и меня накрыло волной чудовищной боли.

На мгновение. Амальгама была рядом — ее холодные пальцы коснулись моих висков и забрали большую часть неприятных ощущений, но даже те, что остались, продолжили терзать и Искру, и мое тело.

Так… Первый этап пройден, пора двигаться дальше.

Я закрыл глаза и усилил воздействие, а Сфера, будто пытаясь вырваться из моей хватки задрожала еще сильнее. Размечталась! Теперь ты моя! Я сжал зубы до хруста и с наслаждением перемешанным с болью, продолжил ее «пить».

Как же приятно ощущать, как в тебя льется так много энергии! Да, я даже чувствую, как перестраиваются мои энергетические потоки. О, да… Еще! Быть сильнее! Быстрее! Выносливее!

Главное вытерпеть…

Гама еле слышно вздохнула и вздрогнула. Да, ей тоже было непросто. Но отступать некуда.

Сфера таяла, и через пару минут стала на четверть меньше. Потом вполовину. По прошествии десяти от нее осталась лишь сердцевина — самое «вкусное» и самое болезненное блюдо. На этом этапе Сфера борется до последнего.

Погнали! Я глубоко вдохнул и мои пальцы погрузились в горячее энергетическое естество.

Тело свело судорогой, а перед глазами пошли яркие волны. Вот этого еще не хватало…

— Я рядом, хозяин, — завораживающий голос Гамы звучал будто бы издалека, но стоило мне его услышать, как тут же стало намного легче. — Еще немного!

Это «немного», по ощущениям, длилось целую вечность. Но, наконец, боль стала отступать, а вскоре и вовсе ушла.

Я открыл глаза и сразу же увидел зеленые сияющие глаза.

— Отлично, молодой хозяин, — тепло улыбнулась Амальгама, поглаживая меня по голове. — Вы справились!

Да! Я сделал это! И только сейчас позволил себе признаться, что шел на большой риск. Начинать с зеленой сферы было чревато, но кто не рискует…

Тому в Нексусе заказано!

Во мне пылала разбуженная энергия, и ей нужно было дать время чтобы освоится, а мне — отдохнуть. Сбросить бы насквозь мокрую от пота одежду, доползти до душа, а потом вырубиться и проспать часов десять.

Но кто мне их даст?

Проклятые нексы не знают усталости, а вассалы — чести.

Ладно… Тело Жени выдержало первое испытание, и это шаг к восстановлению былого могущества… Разберусь здесь, а потом поеду в ГАРМ. Судя по всему, это очень полезное для меня место.

Это была последняя мысль… потом наступила темнота.

* * *

…и губы нашли меня.

Мягкие, немного горькие, но мне это даже нравилось. Я укусил ее пару раз и взял инициативу в свои руки.

Она удивленно выдохнула, а потом раскрылась передо мной как цветок. Гладкий, белый, жутко горячий и ненасытный.

С каждым движением, вздохом и ударом сердца обломки внутри меня будто собирались в единое целое, и оно становилось еще крепче, чем было.

Вне себя от страсти я сжимал ее до красноты, а она обжигала меня своим удушающим дыханием.

Все быстрее и быстрее…

* * *

Проснулся оттого, что кто-то настойчиво вытряхивал из меня душу.

Я попытался отмахнуться, но он был крепким орешком. Пришлось разлепить веки — передо мной застыло настороженное лицо Зубра.

— Ваше благородие, плохие новости! — сказал он, энергично пытаясь привести меня в чувство.

— Люди Герцена восстали из мертвых?

— Нет. Сейчас звонили из города — пока мы отбивали атаку, на ФОЗ зашел неприятель и взял его без единого выстрела.

— Что значит без единого выстрела⁈ — я резко сел и скривился от боли.

Твою же мать! Такое ощущение, будто по мне проехались катком. Видок у барона Скалозубова наверное тот еще…

— Силы были неравны,