Последний хартрум - Женя Юркина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Мне нужно выпить, – прохрипел Дарт, позволив личности хмельного воспользоваться случаем. – Что-нибудь покрепче.
Без лишних вопросов друг организовал графин орехового ликера. Сола, эта симпатичная белокурая стаканщица, с которой недавно развлекался Дес, взгромоздила поднос на стол и задержалась, рассчитывая, что ее личность еще кому-то интересна. Она покрутилась перед ними, не зная, что сказать или сделать, дабы привлечь внимание, а после так и ушла ни с чем.
Это всего лишь письмо, думал он. Тогда почему ему так больно от того, что от каждой строчки сквозит холодным безразличием? Она могла бы написать что-то личное, трогательное или хотя бы спросить, как он поживает… А вместо этого прислала сводку новостей и очередное поручение.
В раздумьях Дарт опустошал одну рюмку за другой. Он не остановился, пока рот не свело от сладкого привкуса ликера, а хмель не шибанул по голове, точно деревянная дубина. Незаметно стол опустел, а потом Дарта подхватили под руки и куда-то повели.
Позже он обнаружил себя лежащим на бархатной софе в комнате для важных персон. Уличных окон здесь не было, отчего Дарт не понимал, как долго проспал. Судя по тому, что голова по-прежнему казалась набитой ватой, прошло немного времени.
В помещении было тихо и прохладно, если не сказать уютно. Он не торопился уходить, а позволил себе поваляться, пока к нему не пришла внезапная идея. Ему стоило поговорить с Рэйлин: в красках описать, чем обернулись поиски Доу, предупредить, как опасно связываться с Общиной, и объяснить, что без господина домографа им не справиться. Одним словом, он задумал руками Рэйлин вернуть в Пьер-э-Металь Рина, а вместе с ним и Флориану.
Этим вечером Рэйлин была чуточку дружелюбнее, чем обычно, – хотя бы чаю предложила. Дарт оценил сей широкий жест, но все равно отказался. Он пытался сосредоточиться на мыслях и не упустить ничего важного. Хмельная голова соображала с трудом и требовала крепкого сна, а он вместо этого уже битый час разглагольствовал о поисках Аластора Доу.
В гостиной, где они сидели, стоял свежий букет красных лилий, которые, по мнению Дарта, были созданы природой для пыток. Тяжелый, пряный запах цветов затопил всю комнату, и с каждой секундой дышать становилось сложнее. Хотелось схватить это сосредоточение зла и выкинуть в окно.
Рэйлин, напротив, держалась совершенно расслабленно. Завернутая в кипенно-белый шелк, она напоминала заснеженную скалу: сидела не шелохнувшись, не говоря ни слова, точно язык примерз к нёбу. Рэйлин не спешила паниковать и звать на помощь Рина. При каждом упоминании его имени она почему-то все больше каменела.
– Мы не справимся одни, – напрямую заявил Дарт, потеряв терпение. Как оказалось, плести интриги он не умел. Оставалось надеяться на силу убеждения. – Нужно, чтобы Рин вернулся. Как можно скорее.
– Он не вернется, – отрезала Рэйлин. Ее уверенность пугала.
– Почему ты так думаешь?
– Он говорил, что уезжает на несколько дней. Потом обещал приехать через неделю. А теперь написал, что останется в Делмаре на неопределенный срок. – В голосе Рэйлин слышалась обида, злость, разочарование. Все то, что он уже испытал сегодня, читая послание от Флорианы.
– Возможно, планы поменялись, – предположил он, успокаивая заодно и самого себя. – Дела такая вещь, что…
– Брось, Дарт. Мы оба знаем, какие у него дела.
– Я не знаю. Он мне писем не пишет.
Рэйлин недовольно фыркнула и дернула плечами.
– Девчонка прилипла к нему как репей. Уж конечно, Рин для нее – счастливый билет в будущее, эта пигалица своего не упустит.
– Ее зовут Флориана. – Дарт нахмурился, не желая слушать пренебрежительный тон, каким Рэйлин озвучивала бредовые догадки.
– Какая разница, – бросила она. – Важно то, что мой жених отложил свадьбу, чтобы уехать с ней в Делмар.
– Вот и закати истерику ему. Я здесь ни при чем.
Он вскочил с дивана, намереваясь немедленно уйти, и все же что-то заставило его остаться. Какая-то колючая мысль, горькое осознание в глубине души. Дарт помнил, с каким волнением и трепетом Флориана ждала встреч с Эверрайном и с каким разочарованием отреагировала на новость, что он помолвлен. Несмотря на это, она была благодарна Рину, доверяла ему и именно с ним уехала в столицу, откуда отправила то злополучное письмо…
Словно бы продолжая его мысли, Рэйлин заявила:
– Ты наивный болван, если думаешь, что между ними ничего нет.
– Они в Делмаре всего две недели, а ты уже с ума сходишь.
Рэйлин горько усмехнулась и тоже встала, словно хотела уравнять шансы в споре. Похожая на призрак, она скользнула к нему и внезапно оказалась так близко, что он больше не смог игнорировать ее гладкую оливковую кожу, капризный излом губ и черные как смоль завитки волос, обрамлявшие беспристрастно красивое лицо. Она медленно склонилась к Дарту и прошептала:
– Спорим, мне хватит для этого одной ночи?
Ему не пришлось спрашивать, что она имеет в виду. Все стало очевидным, когда Рэйлин притянула его к себе и поцеловала, не мимолетным касанием губ, а требовательно, с вызовом, будто это было очередным неукоснительным поручением. Впервые Дарт был готов ей подчиниться, и когда хмель, дурманящий запах лилий и горячая волна желания лишили его остатков разума, он ответил на поцелуй – крепко, почти грубо. Руки заскользили по ее телу, словно ища опору, чтобы удержать равновесие.
– Не здесь. Нас могут увидеть, – шепнула Рэйлин и увлекла его за собой. Ему было все равно куда: хоть на крышу, хоть в подземелье, хоть на самое дно.
Она оказалась предсказуема и банальна, не сумев подыскать в огромном доме ничего лучше, чем кровать. Шелковый плед на ней был ледяным и скользким. Такими же казались пальцы Рэйлин, пока она возилась с его рубашкой. Каждая следующая расстегнутая пуговица сопровождалась навязчивым голосом в его голове:
Ты не должен.
Не должен.
Не должен.
Не…
На четвертой пуговице он сдался и позволил себе погрязнуть в ощущениях собственного тела: прикосновениях, напряжении, внутреннем жаре, способном выжечь весь этот мерзкий, как змеиная кожа, шелк. Но где-то в глубине сознания продолжала истерично пульсировать одна и та же мысль: Остановись. Проклятие, как же ему не хотелось останавливаться. Он так разозлился на себя, что слишком крепко сжал пальцы, отчего Рэйлин коротко ахнула.
Дарт отстранился и убрал руку, чувствуя накатывающее головокружение. Тело прошибло мелкой дрожью, а в ушах зашумело, словно он нырнул в ледяную воду. А потом, не успев понять, что с ним происходит, он провалился в темноту.
