Коллекционер - Дмитрий Казаков

– Где это мы? – спросил Олег.

– В благословенном Цаде, – отозвался рыжий. – Пошли, нечего тут торчать.

Его соратники остались у телег, а они вдвоем зашагали туда, где в стене выделялась обшарпанная дверь. Скрипнули петли, и под ногами оказались ступеньки узкой, заваленной шелухой от орехов, обрывками бумаги и прочим мусором лестницы. Поднялись к входу в мансарду. Рыжий достал из кармана здоровенный ключ, вставил его в пудовый, ржавый насквозь замок и с усилием повернул.

– Добро пожаловать!

Олег переступил порог. Комната за ним вопреки ожиданиям выглядела очень даже прилично – дощатый, очень чистый пол, в дальнем углу стол, заваленный бумагами, с подвешенной на крюке лампой над ним, вдоль стен лежаки, аккуратно застеленные одинаковыми красными одеялами.

– Меня зовут Лрэн, – представился рыжий. – Понятное дело, что имя не настоящее. Но надо же тебе как-то меня называть?

– Мое имя тебе известно, – отозвался Олег.

– Это точно, – хмыкнул рыжий. – Если умыться или еще чего, то это вон там…

Рядом со столом обнаружилась еще одна дверь, а за ней коридор, ведущий в просторную кухню, где блестели развешенные на стенах кастрюли и сковородки. И уже из него можно было попасть в ванную, оснащенную всем, что может понадобиться человеку, решившему привести себя в порядок.

Из нее Олег вышел, чувствуя себя значительно лучше.

Лрэн ждал его в коридоре.

– Пойдем, лясы поточим, – сказал он. – Поделимся информацией.

Сам он уселся в кресло на колесиках, очень похожее на земное офисное, разве что без пластика и прочей синтетики. В мансарде к этому моменту появились соратники рыжего, один встал у двери, второй расположился у выхода в коридор, а гостю досталось место на колченогом стуле, опасно скрипевшем при каждом движении.

– Ты наверняка спрашиваешь себя, кто мы такие, – заявил Лрэн с улыбкой. – Скрывать не буду, удовлетворю твое любопытство. Мы представляем Ректорат. Лорейскую республику.

Точно, Лорея! Теперь ясно, откуда у этих парней такой акцент.

Уроженцы небольшой горной страны, расположенной посреди Центрума, нечасто посещают Цад, а уж о том, чтобы кто-то из них учил местное наречие, Олег вообще никогда не слышал.

– Очень интересно, – сказал он, переходя на лорейский: давно не говорил на этом языке, и слова давались с трудом, выходили неуклюжими, а обороты всплывали из памяти неохотно. – И что же нужно всезнающему Ректорату от обычного скромного проводника?

Стоявший у входа издал удивленное восклицание, на лице Лрэна поднялись рыжие брови.

– О, ты говоришь по-нашему… – протянул он.

Выходит, что и их можно удивить, что эти парни, хоть и принадлежат к спецслужбе одной из наиболее развитых стран этого мира, знают далеко не все о проводнике по прозвищу Соловей.

– Немного говорю, – Олег улыбнулся. – Ну, так что, чего вам от меня надо?

– У нас есть информация, – Лрэн уже оправился, лицо его было столь же бесстрастным, как и ранее, – что тебе в руки попал некий прибор. Собственность Лореи. Понимаешь, о чем я говорю?

– Нет.

– Не прикидывайся дураком, – поморщился рыжий. – Он носится на руке, на ремне. Прозрачная крышка, внутри стрелка.

То, что речь идет о «компасе», Олег понял сразу, но вот в том, что эта вещь и в самом деле является собственностью Ректората, у него возникли сомнения – хорошо помнил значки на круговой шкале, ничуть не напоминавшие буквы лорейского алфавита.

Но откуда они узнали? Он ведь никому не говорил и никому не показывал свою находку!

– Да, конечно, – сказал Олег, тщательно подбирая слова. – Я знаю об этой штуке.

– Где она? – Лрэн нетерпеливо подался вперед.

– У меня ее нет.

– Это мы и так видим. – Рыжий стиснул подлокотники. – Верни прибор Ректорату. Мы заплатим. Хорошие деньги.

Настал черед Олег морщиться:

– Ты думаешь, деньги меня интересуют?

– Они интересуют всех, только не все себе в этом признаются, – заявил Лрэн. – Клянусь разумом, есть опасность, что прибор попадет в руки фанатиков из церкви Цада. Подумай, что может стать с нашими родными мирами, если человек вроде Цагене сумеет им воспользоваться! Торжество мракобесия, преследование инакомыслящих, смерть науки и гибель прогресса! Вспомни, что только Лорея держит факел цивилизации в этом мире, несет свет истины отсталым народам и странам! И если он вдруг погаснет, то…

«И здесь факел, как и у инквизиторов», – подумал Олег устало.

Вспомнил родную Землю, где века полтора назад рациональное мышление одержало верх над верой, а наука стала идолом для миллионов, новой религией со своими жрецами и святыми. Принесла ли она человечеству счастье, сделала ли жизнь проще?

Так ли будет радо население Центрума, если в грядущей войне всех против всех, которой и в самом деле, похоже, не избежать, верх одержат атеистически и прагматически настроенные технократы из Лореи? Так ли это будет отличаться от владычества Доктрины Цада?

Чем-то речи Лрэна, несмотря на внешние отличия, напоминали болтовню Вито Цагене. В любом случае Олега вербовали, пытались убедить в том, что они белые и пушистые, а все вокруг злобные и властолюбивые, настоящие исчадия ада.

– Я понял, – сказал он, – но идеями вашими меня тоже не купить… Что в городе?

Лрэн нахмурился, сделал знак говорить тому из соратников, что охранял дверь на кухню.

– Беспорядки продолжаются, городская стража с ними справиться не в силах, – отрапортовал тот. – Орден Взыскующих Истины обвинил короля и его советников в ереси, ну и те в долгу не остались. Монарх практически заперт в своем замке, большую часть города контролируют инквизиторы и их союзники из других орденов. Толпы черни громят дома знати, грабят лавки и склады, архиерей-генералы пока сохраняют нейтралитет.

Да, Цагене пошел ва-банк, поставил все на карту.

– От денег ты отказался, – проговорил Лрэн задумчиво. – Убедить я тебя не смог. Учти, у нас есть средства заставить тебя поделиться информацией, но мне не хотелось бы пускать их в ход…

– Есть кое-что, что мне нужно, – сказал Олег.

– И что же? – Рыжий вновь подался вперед.

– Девушка, что находится в подвалах Замка Истины. Ее нужно освободить.

Стоявший у входной двери усмехнулся, глаза того, что охранял выход на кухню, расширились. И только Лрэн, старший в этой небольшой команде, задумчиво-равнодушно почесал кончик носа.

– Сколько она там? Ты уверен, что она жива?

– Была жива два дня назад, и убивать ее у инквизиции причин нет. – Олегу самому очень хотелось верить, что Ингера невредима, что Цагене не отдал приказ казнить ее или пытать.