Разоблачение - Элизабет Норрис

И тут он возвращается:

- Как твоя кожа?

- Кажется, нормально, - я протягиваю руку, на ней нет никаких видимых повреждений. Я больше не чувствую себя оголенным проводом.

- Отлично, - говорит Барклай и делает мне еще один укол, от которого я умираю. Жидкость проникает по венам, добирается до груди, и я погружаюсь в черноту.

Мне снятся взрывающиеся и разрушенные дома. От городов остаются только камни, осколки. На Чикаго обрушивается торнадо, в Далласе и Лас-Вегасе землетрясения, в Нью-Йорке цунами. На побережье Мексиканского залива тоже обрушивается цунами и полностью уничтожает Новый Орлеан. Везде полыхают пожары. Он возникают в хаотичном порядке и очень быстро распространяются во все стороны. И никто не борется с этими стихиями, все гибнет.

Миллионы людей мертвы.

Миллионы - пропали без вести.

Больницы переполнены пострадавшими.

Люди мародерствуют, пытаются покинуть города.

Повсюду хаос.

И потом мне снится, что-то же самое случается и в других странах.

Я просыпаюсь на кожаном диване, укутанная в плед, напротив сидит Бен и гладит меня по волосам. Правая рука в некоем подобие гипса.

По телу пробегает дрожь, и я пытаюсь сесть:

- Мне снился самый ужасный кошмар.

- Осторожно, - Бен помогает мне. - Ты была под воздействием сильных лекарств.

Интересно, у всех агентств есть доступ к наркотикам?

Я оглядываюсь: обстановка комнаты как будто со страниц модного журнала, все в черно-белых тонах. На стене напротив меня развешаны фотографии

Барклая, пожимающего руки людям, которые, очевидно, занимают важные должности в этом мире. В комнате очень светло, но я не вижу ламп, как будто это естественный свет.

Рядом со мной нечто, похожее на огромный Айпэд, я дотрагиваюсь до экрана. Который сразу оживает и компьютерный голос спрашивает, кому я хочу позвонить.

Я смотрю на Бена:

- Где мы?

- Тейлор называет это место Примой. Мы на его Планете.

Я замечаю, что он смотрит как бы сквозь меня. Но не сквозь, а разглядывает что-то за мной, я тоже поворачиваюсь.

Позади меня огромное окно, во всю стену, которое выходит на город. Я встаю и подхожу к нему. На первый взгляд небо серое, но, всмотревшись, понимаю, что оно переливается разными цветами: фиолетовое, голубое, розовое, в зависимости от того, под каким углом смотреть. А серое - это смог, тонкое облачное покрывало.

Лучи солнца, изредка прорывающиеся сквозь завесу облаков, озаряют высотки, делая их похожими на ледяные замки или на причудливые переливающиеся создания из воды, такое ощущение, что я попала в мир из сказки "Алиса в стране чудес".

Я прислоняюсь лбом к стеклу и смотрю вниз, но обзору мешает туман - я не вижу улиц, но зато вижу что-то похожее на огромную коричневую площадь с вкраплениями зеленого. Отдаленно похоже на Центральный парк, если убрать оттуда всю зелень..

Я поворачиваюсь к Бену:

- Это Нью-Йорк?

- Они называют это Новой Примой. Это столица, - отвечает он. - Но да, ты увидишь Эмпеир Стейт Билдинг на манер Новой Примы, если посмотришь в окно из ванной.

Твою. Мать.

Я не могу поверить. Точнее я поверила в параллельные вселенные, когда Бен мне рассказал о них, но все это время я была занята тем, чтобы остановить обратный отсчет, поэтому не могла, как следует обдумать теорию множественности миров.

Интересно, мир Бена похож на этот? или он больше похож на мой? Я поворачиваюсь спросить, но что-то не то в его лице. Нет ни улыбки, ни облегчения от того, что мы живы, или от того, что Барклай, наконец, ему поверил.

- У меня был ужаснейший сон, - разговор о кошмаре может помочь мне выяснить, в чем дело.

А может и не помочь.

- Это были не сны, - шепчет Бен. Он смотрит в сторону, где стоит телевизор.

Это самый огромный телевизор, что я видела в своей жизни. Он занимает почти всю стену, он такой тонкий и почти сливается со стеной. Он поделен на 12 секторов, каждый показывает разные каналы. Но по всем каналам одно и то же: последствия ужасных природных катастроф, разрушенные города.

Здания рушатся и взрываются, города превращаются в пыль, осколки, он поглощены в черные дыры, разрушены цунами, сожраны пожарами.

Бен что-то говорит, но я не могу понять, что. Да и что он может сказать сейчас?

Хотя..

...я знаю, что.

По телевизору показывают, как разрушаются два мира. Один из них - мой.

Часть третья

Когда умру, мой милый,

меня не отпевай,

ни роз мне на могилу,

ни тиса не сажай.

Засей травою холмик,

пусть льют дожди на грудь.

И, если хочешь, - помни.

Не хочешь - позабудь.

То, что мы видим, - это столкновение волновых функций в действии.

Я встаю напротив телевизора. Все, кого я знаю, все сейчас умирают. Такое ощущение, что я нахожусь под водой и задыхаюсь, на меня что-то давит сверху, я никогда не смогу опять стать прежней, так зачем стараться?

Бен рядом, обнимает меня и что-то шепчет. Но он все равно ничего не понимает.

01:01:15:40

Барклай появляется рядом:

- Не переживайте, я все исправлю.

- Как будто ты можешь что-то сделать! - говорю я.

Он внимательно смотрит на меня и качает головой:

- То, что вы видите, - это не столкновение волновых функций. Поверьте, если бы это было оно, вы бы вряд ли видели это по телевизору.

- Тогда на что мы смотрим? - спрашивает Бен.

- Предвестники предстоящего столкновения. Репортеры передают то, что происходит в других мирах.

- У вас есть репортеры на нашей Земле?

Барклай смотрит на меня и на его лице отчетливо написано "конечно". Но он не произносит это вслух, а поворачивается к Бену:

- Когда произойдет столкновение, наши люди не будут стоять и смотреть на это, они отправятся домой.

Я не понимаю, как он может быть таким спокойным. Пусть я внешне и спокойна, но я не знаю, что делать, как жить дальше.

- Какая вторая вселенная? - спрашивает Бен.

- Твоя.

- Моя? - еле слышно спрашивает Бен. - В смысле?

- Ты открывал порталы, которые не сумел стабилизировать, это спровоцировало столкновение двух миров. Кажется, я уже объяснял.

Я беру руки Бена в свои и легонько сжимаю их. Я понимаю, о чем он сейчас думает, что чувствует, потому что-то же самое чувствую сейчас я - я борюсь между желаниями просто лечь и умереть и бороться против того, что сейчас разрывает меня изнутри на мелкие частички.

- Твоя способность открывать порталы каким-то образом позволяла тебе выбирать эти самые порталы. Только ты не знал об этом, - говорит Барклай.

Я больше не могу сидеть, поэтому подскакиваю на ноги. Никакие истории о том, что чувствуют люди, когда происходит конец света, не идут ни в какое сравнение с тем, что я чувствую сейчас. У меня даже проскальзывает мысль, что если мы не можем предотвратить наступающую катастрофу, то лучше бы умерли прямо здесь и сейчас.

Барклай объясняет нам, что перенес нас в этот мир против всех правил, и его начальник все знает. Поэтому он вынужден отвести нас в здание АИ, где Бена допросят и вынесут приговор за преступление, а мне будут задавать вопросы.

Я слышу, что он говорит, но не осознаю. Я продолжаю смотреть на съемки, что показывают по телевизору, думая о том, что же это за мир такой, что так равнодушно относится к смертям людей. Если это побочный эффект технологического прогресса, я не хочу быть его частью.

Барклай исчезает в ванной, а я поворачиваюсь к Бену:

- Мне не нравится этот план.

- Отлично, - полуулыбается Бен. - Потому что у меня есть свой план.

- Хороший? - улыбаюсь я.

- Надеюсь, - кивает он и достает из карманов наладонник и что-то похожее на шприц. - Я украл это из комнаты Барклая, когда ты спала, надеюсь, я разберусь, что с этим делать. Каждая вселенная имеет свои координаты по отношению к Приме. Мне кажется, мы должны ввести координаты вселенной, плюс долготу и широту, куда хотим попасть, и тогда откроется портал.

На минуту я впадаю в панику, что он хочет вернуться домой, к себе домой.

- Я не знаю точные координаты, но успел переписать данные, откуда мы прибыли, - он кивает на цепочку. - Я надеюсь, что благодаря этому и уколу, что ты получила вчера, ты сможешь пройти через все это, не сгорев.

- Надеешься?

- Если не сработает, у меня есть еще одна доза, которую я вколю тебе сразу же, как мы пройдем сквозь портал, - он делает глубокий вдох. - Мне тоже не до конца нравится этот план, но мы должны ему следовать. Ты можешь остаться, но я должен вернуться за Элайджей и Ридом.

- Я с тобой!

Он кивает, и по его лицу я понимаю, что не хочу слышать то, что он собирается сейчас сказать.

- Я знаю, кто делает это.