Разоблачение - Элизабет Норрис

- Ты серьезно думаешь, что я поверю?

Я не могу больше это слушать, я должна что-то сделать.

И делаю.

Возможно, самую бездумную вещь за всю свою жизнь.

Я спускаюсь еще на пару ступенек, а затем по перилам съезжаю прямо на спину Барклая, сбивая его с ног и прижимая к земле.

Но как же больно! Одним коленом ударяюсь о цементный пол и кричу от боли, но тут я уже и не могу дышать, потому что Барклай локтем ударяет мне в живот.

Но мне не обязательно дышать, чтобы дотянуться до оружия. Я тянусь к его правой руке, хватаю его за пальцы и сильно дергаю, он кричит и я почти уверена, что сломала ему безымянный палец.

Но тут он левой рукой хватает меня за волосы и сильно тянет, но, наконец, рядом появляется Бен. Он ударяет Барклая по лицу, раздается ужасный хруст, от которого на меня тут же накатывает тошнота.

Барклай отпускает мои волосы и переключается на Бена. Голова гудит, тело протестует против каждого движения, но я дотягиваюсь до оружия и пытаюсь встать на ноги. Открываю рот сказать Бену, чтобы он отобрал у Тейлора второе оружие, но слова застревают в горле.

Я никогда не видела такое оружие. Оно похоже на обычный пистолет, но больше и тяжелее и, кажется, заряжено какой-то жидкостью. Чем оно стреляет? Обычными пулями или чем?

Испытывать надо явно на Барклае.

Но это не так просто.

У него кровоточит нос, безымянный палец вывернут под ужасным углом, но он уже достал второе оружие и сейчас держит его направленным на Бена.

Бен поднимает руки.

- В оружие жидкие гидрохлораднеумные пули, бронежилет им не помеха, поэтому мы их и выбрали. Плюс вы не сможете вылечить раны от этих пуль, - непонятно к кому обращается Барклай - ко мне или Бену.

- Если я выстрелю в тебя, вряд ли Бен захочет тебя лечить, - говорю я, хотя Барклай нужен нам, чтобы отключить Оппенгеймер.

- Твою мать, Теннер, тебя это не касается!

- Ты так думаешь? Мой мир на грани уничтожения, ты действительно думаешь, что меня это не касается?! - наконец, голос ко мне вернулся. - И если это касается Бена, значит, касается и меня. Я говорила тебе, это не он.

- У него в гараже доказательства, говорящие об обратном, - Барклай выплевывает кровь.

Я почти уже спрашиваю, что за доказательства, как вспоминаю реплику Бена о машине отца Рида.

- Выслушай его! - говорю я, потому что предпочитаю делать все, чтобы спасти человека от смерти. Я хороший стрелок, а Барклай совсем рядом, я точно не промахнусь. Но даже если я убью Барклая, Бен все равно умрет.

- Я не хочу стрелять в тебя, но мне придется, - говорю я.

Барклай смотрит на меня, и я понимаю, что он, то же самое думает и в мою сторону, поэтому знает, что я не шучу.

- Два человека мертвы из-за меня, я признаю, если хочешь стрелять - стреляй, или забирай меня, но я больше не открываю порталы, - говорит Бен.

Но Барклай игнорирует его, он обращается ко мне:

- Это его вина. Твой мир вот-вот погибнет и виноват в этом он, он нанес непоправимый ущерб.

Глаза начинают гореть, потому что прекрасно понимаю, что он прав. Через два дня я могу умереть, вне зависимости от того, что сейчас случится с Беном.

Мне не хватает воздуха:

- Ты не можешь быть в этом уверен!

- Я заберу вас с собой, тебя и брата. Это против правил, но Эрик прикроет нас, я спасу вам жизнь, - говорит Барклай.

На минуту я задумываюсь о Джареде, может Барклай действительно может его спасти? Но я тут же отгоняю эти мысли. Я не знаю, что будет, как мы переживем это и переживем ли вообще, но я не собираюсь менять жизнь Бена на мою, это не по мне.

- Это он виноват, что твой отец мертв.

- Нет, он не имеет к этому отношения, - Бен опередил Барклая, я верю ему. - Кто-то выстрелил в отца, поэтому он мертв, его убила пуля. Бен тут ни при чем.

- Ты уверена? - спрашивает Барклай.

В подвале такая тишина, что слышно, как тикают часы и бьется мое сердце.

- Джаннель, я все тебе рассказал. Ты знаешь, что я прекратил открывать порталы, как только понял, что мы наделали.

- Это не Бен. Ты не можешь обвинять его.

Барклай переводит взгляд на Бена:

- Тогда кто?

- Не знаю! - орет Бен. - Ты не думаешь, что я тоже сломал голову над этим вопросом? Не знаю я, но это точно не я!

- Ты единственный в курсе этих вопросов, только ты связан с наукой, это ты!

Я понимаю логику Барклая, если бы я не доверяла Бену, я бы тоже думала только на него. Но я не знаю, что сказать, а значит...

Я фокусируюсь на оружии в руках. Это всего лишь пистолет, который стреляет по той же схеме, что и обычное оружие. У меня есть только один шанс. Я успокаиваю дыхание, 5-секундный выдох, перерыв, 5-секундный вдох.

Смогу ли я жить, убив человека?

Но Барклай держит Бена на мушке, у меня нет выбора.

Барклай орет на Бена:

- Ты нарушил законы физики! и ты думал, что не будет последствий?

И как раз в тот момент, когда я нажимаю на курок, стены начинают трястись и земля раскрывается под ногами.

02:08:30:29

Лестница в подвал начинает обваливаться и смесь грязи, цемента и дерева падает прямо на нас. По всему помещению, стенам расползаются огромные трещины.

Меня отбрасывает к стене, больно, оружие выпадает из рук.

Толчки усиливаются, меня подбрасывает то вверх, то вниз. Я пытаюсь сгруппироваться, но когда приземляюсь на землю, слышу хруст в запястье.

Ужасная боль пронзает руку, до самого плеча. Я не могу сдержать крик.

Кусок дерева (возможно, от лестницы, а может откуда-нибудь еще) падает на меня, ударяет по бедру, я пытаюсь защитить тело от других ударов. Это уже все, конец? У нас нет даже и двух дней?

Но тут Бен прикрывает своим телом меня.

А землетрясение все набирает силу.

И тут раздается резкий электронный звук, в воздухе пахнет как будто перед дождем, Барклай спихивает Бена и хватает меня в свои руки.

- Бежим! - кричит он и тянет нас в черную дыру.

02:08:30:00

Когда Джареду было три, он ел только хот-доги, приготовленные на гриле.

Что мы только ни пытались ему предлагать, но нет, он терпел любой голод, пока не получал свой хот-дог.

Он ел хот-доги в любой прием пищи.

Отец готовил их ему каждое утро на завтрак и на ужин. В обед нам готовила мама, либо мы вообще пропускали обед.

Кроме одного раза.

У мамы были сильные головные боли, и она не могла встать с постели, а Джаред все просил свои хот-доги. Я пыталась ему предлагать другую еду, но он отказывался, тогда я попыталась приготовить их сама.

Но все, что у меня получилось в итоге, - это ожоги руки.

Ожоги третьей степени, у меня даже оставались шрамы, а потом Бен вылечил меня.

Я думала, что нет ничего больней, чем когда твои руки в огне.

Но я ошибалась.

Путешествие между мирами - в тысячу раз больней. Это такая боль, какую я не чувствовала всю свою жизнь. Хуже смерти. Я задыхаюсь, а кожу разрывают на миллион маленьких кусочков.

Я чувствую, как плавятся мои ногти.

Вены горят.

Мне кажется, я взорвусь.

И тут я чувствую укол в грудь, и сразу же могу полноценно вздохнуть. Надо мной склоняются Бен и Барклай, а я лежу на полу, перед глазами белый вентилятор.

- Дыши, через минуту станет прохладней и легче, - говорит Барклай и исчезает из виду.

У меня одышка, как будто приступ астмы, но он прав, постепенно мне становится легче, прохладней. Мне до сих пор дико жарко, но я уже не так горю. Поднимаю левую руку и смотрю на ногти. Кожа красная, как после солнечного ожога, но все на месте.

Бен дотрагивается до правого запястья, которое сломано.

- Я вылечу тебя, - говорит он.

- Нет, моя кожа, - качаю головой я.

- Я же сказал, не трогай ее, - кричит Барклай. - Ее кожа чувствительна к радиации. Ты сделаешь все еще хуже, ты можешь ее убить.

Бен убирает руки, но все равно крутится надо мной и когда сзади него включается свет, я испытываю чувство дежа-вю. Это заставляет меня задуматься, что ужасного случится дальше?

- Я рядом, - шепчет Бен.

Я киваю, все еще пытаясь привести дыхание в порядок.

- Хорошая новость - он знает, что это не я, - говорит Бен. - Плохая новость - кто-то продолжает открывать порталы, которые провоцируют землетрясения.

Самый ужасный случился в Сан-Диего, но каждый новый портал делает все еще хуже, и это…

Но опять появляется Барклай, он прерывает Бена и приподнимает мою голову, надевает странную цепочку и аккуратно укладывает меня обратно на пол.

- Это защитит тебя от гидрохлораднеума, поможет тебе.

Потом он опять исчезает, но я продолжаю его слышат:

- Ты не должен этого делать.

- В смысле? - спрашивает Бен.

- Это неестественно. Гидрохлораднеум провоцирует нарушения организма, люди не должны делать то, что ты умеешь, к тому же ты сам до конца не знаешь, на что способен. Ты можешь сильно напортачить. И неизвестно что станет с тобой, когда ты позврослеешь.