Гарри Поттер и методы рационального мышления - Элиезер Юдковский

В груди появилась какая-то лёгкость, наверное, такое ощущение испытывает человек, который сделал шаг со скалы, когда его ногам уже не нужно его держать. Она ещё не знала, что будет делать и получится ли у неё, но впервые почувствовала, что, возможно, замок не превратится в печальное подобие самого себя, когда она станет директором Хогвартса.

Гарри посмотрел на неё. Из его горла вырвался странный звук, и мальчик закрыл лицо руками.

Минерва встала на колени и обняла его. Может быть, это было ошибкой, но, возможно, это было правильно, и она не позволила неуверенности себя остановить. Теперь она сама начала учиться гриффиндорской смелости и потом сможет обучить ей других.

— Когда-то у меня была сестра, — прошептала она. Только это и больше ничего.

* * *

Просто, чтобы убедиться, — уточнила какая-то часть Гарри, пока он рыдал в объятиях профессора МакГонагалл, — ведь это не значит, что мы смирились со смертью Гермионы, так ведь?

НЕТ, — единодушно ответило в нём всё остальное, все части его сознания: и тёплая, и холодная, и самая тайная, сделанная из стали. — Никогда и ни за что.

* * *

А старый волшебник, для которого завеса Минервы ничего не значила, смотрел на них: ведьму и плачущего маленького волшебника. Альбус Дамблдор улыбался, и в глазах его отражалась странная грусть, как будто бы он ещё на шаг приблизился к давно предначертанной цели.

* * *

Профессор Защиты смотрел на женщину и плачущего мальчика очень холодным оценивающим взглядом.

Он не думал, что этого окажется достаточно.

* * *

И лишь на следующее утро обнаружилось, что тело Гермионы Грейнджер исчезло.

Глава 94. Роли. Часть 5

Встреча первая:

17 апреля 1992 года в 6:07 для обитателей замка Хогвартс Солнце едва поднялось над горизонтом. Оно проникло в спальню первокурсников Когтеврана и озарило её мягкими красновато-оранжевыми оттенками рассвета, чуть изменёнными белой тканью, закрывавшей окна. Впрочем, пока этого света было недостаточно, чтобы разбудить мальчиков, привыкших к зимнему режиму.

На одной из кроватей сном обессилевшего человека спал Гарри Поттер.

Бесшумно открылась дверь.

Вошедший тихо пересёк комнату.

Подошёл к кровати Гарри Поттера.

И тронул спящего мальчика за плечо. Тот вздрогнул и вскрикнул.

Но остальные мальчики его не услышали.

— Мистер Поттер, — пропищал маленький человечек, — директор просит вас немедленно явиться к нему.

Мальчик медленно сел на кровати, его руки начали искать что-то под покрывалом. Он ожидал, что, проснувшись этим утром, будет чувствовать себя гораздо хуже. Казалось как-то… неправильно, что его мозг всё так же работает, что сам он в состоянии мыслить, что не проплакал в изнеможении по меньшей мере неделю. Мальчик знал, что подобная реакция была невозможна с точки зрения адаптивного механизма, мозг не мог эволюционировать таким образом. Его тёмная сторона уж точно не стала бы отключаться и рыдать. Но всё равно было что-то неправильное в том, что этим утром он жив и в состоянии здраво мыслить.

Но его решение вернуть Гермиону Грейнджер к жизни казалось… достаточным. Словно он уже занят правильным делом, свернул на верный путь. Он её вернёт, вот и всё. Печаль уйдёт. Не нужно больше ничего решать, не осталось неопределённости и противоречий, чтобы терзать себя, и больше не нужно вспоминать то, что он видел...

— Я переоденусь, — сказал Гарри.

Профессор Флитвик, казалось, немного смутился:

— Директор особо указал, что вас следует доставить в его кабинет без промедления, мистер Поттер. Прошу прощения.

Меньше чем через минуту — профессор Флитвик послал его напрямую в кабинет директора через внутреннюю каминную сеть Хогвартса — Гарри, по-прежнему в пижаме, оказался перед Альбусом Дамблдором. Ещё одно кресло занимала заместитель директора, а посреди загадочных устройств притаился профессор зельеварения, который как раз широко зевнул, когда Гарри вышел из камина.

— Гарри, — без предисловий начал директор, — прежде чем я скажу то, что должен сказать, я повторю, что Гермиона Грейнджер на самом деле умерла. Охранные чары зафиксировали это и известили меня. Сами камни поведали, что умерла волшебница. Я проверил её тело прямо на месте, и это были действительно останки Гермионы Грейнджер, не кукла или что-то подобное. Волшебники не знают ни одного способа, который мог бы отменить смерть. И всё же останки Гермионы Грейнджер исчезли из комнаты, куда их поместили и где ты их охранял. Гарри Поттер, их забрал ты?

— Нет, — прищурившись, ответил Гарри. Он бросил взгляд в сторону Северуса и заметил, что тот сосредоточенно за ним наблюдает.

Директор тоже смотрел пристально, но не враждебно.

— Тело Гермионы Грейнджер сейчас у тебя?

— Нет.

— Ты знаешь, где оно?

— Нет.

— Ты знаешь, кто забрал его?

— Нет, — ответил Гарри. Затем, поколебавшись, добавил: — Если не считать очевидных вероятностных предположений, которые не основаны на каких-то особых имеющихся у меня данных.

Старый волшебник кивнул.

— Ты знаешь, зачем его забрали?

— Нет. Если не считать очевидных предположений и так далее.

— И что это за предположения? — старый волшебник не сводил с него глаз.

— Если враг заметил, как вы во время уроков бегали советоваться к близнецам Уизли после ареста Гермионы, и узнал про карту, которая, по вашим словам, похищена, то он мог заинтересоваться, зачем я охраняю тело Гермионы Грейнджер. Моя очередь. Это вы организовали убийство Гермионы в надежде, что я верну деньги, отданные Люциусу?

— Что? — воскликнула профессор МакГонагалл.

— Нет, — ответил старый волшебник.

— Вы знали, или подозревали, что Гермиона погибнет?

— Я не знал. Что же до подозрений, то я сделал всё, что мог, для её защиты от Волдеморта. Я не желал её смерти, не способствовал ей и не планировал получить от неё выгоду, Гарри Поттер. А теперь покажи мне свой кошель.

— Он в моём сунду... — начал Гарри.

— Северус, — сказал старый волшебник, и профессор зельеварения шагнул вперёд. — Проверь сундук тоже, каждое отделение.

— На моём сундуке охранные чары.

Северус Снейп невесело усмехнулся и шагнул в зелёное пламя.

Дамблдор достал свою тёмно-серую палочку и начал водить ей около головы Гарри, словно магл с металлодетектором, но, не дойдя до шеи, остановился.

— Камень в твоём кольце, — сказал Дамблдор. — Раньше это был бриллиант чистой воды. А теперь он коричневый, цвета глаз Гермионы Грейнджер и её волос.

В комнате повисло внезапное напряжение.

— Это камень моего отца, — ответил Гарри. — Трансфигурированный так же, как раньше. Я просто сделал его таким в память о Гермионе…