Созвездие близнецов - М. Гуминенко

— А мне ты предлагаешь выступить в роли главного "придумывателя"? — самым невинным тоном поинтересовался Рек.

— Ты у нас — Хранитель. — Златов улыбнулся еще шире, словно как минимум самая сложная половина дела была уже сделана.

— Скажи лучше: оператор. — Реку никогда не нравилась эта напыщенность, которая по его мнению содержалась в слове "хранитель".

— Уверен, вместе у нас получится, — продолжил Златов. — У тебя мозги молодые, глазки остренькие…

— Ты прямо как наша мама, — усмехнувшись, подначил Рек.

— На-Ла может выдумать какую-нибудь ловушку? — спросил Златов.

— Может быть. Я поговорю с ней. Хорошо бы, конечно, поймать злоумышленника за руку.

Защита специальной Программы, когда-то похищенной Пронырой у диктатора Бенгела Шу-Марана Первого, была разработана На-Лой и представляла из себя сочетание самых неожиданных кодов и ссылок. Принцип был не так уж сложен (по мнению кадийки). Но сколько она ни втолковывала этот принцип Реку, тот так ничего и не понял и поверил на слово.

Чисто технически все выглядело просто. У каждого из "братьев" хранился длинный, многосоставной код. Но к коду требовался ключ. А ключ был только у Река. Когда кому-то требовалось активизировать программу, он связывался с Реком (или со Златовым, а тот находил Река), передавал свой код, к которому Рек добавлял ключ. И программа начинала работать через виртуальную сеть. Естественно, из любой части галактики в глобальную галактическую сеть выйти невозможно. Надо находиться на одной из планет, подключенных к сети. Но таких планет достаточно много, а Программу использовали не так уж часто. По особым случаям.

Как выглядит ключ и где его хранит Рек, по общему согласию "братьев" знал только Златов. Остальные потенциально могли вообразить себе что угодно. К примеру, что Рек наизусть помнит нечто, состоящее из хаотического набора букв, цифр, знаков и картинок и может воспроизвести все это на любом компьютере в любой момент.

Подобрать ключ — задача непростая. Можно долго составлять нечто, совершенно бессмысленное, а в результате окажется, что это не то и все нужно начинать сначала. Конечно, можно надеяться на то, что если болтать ложкой в стакане воды, случайно столкнутся несколько нужных электронов, из которых соберется кристаллическая структура золота. Но проще наверное найти золотой самородок в ближайшей речке.

Совсем недавно в Братстве встал вопрос о том, чтобы уничтожить Программу. Тем более, что пользовались ею все реже, а узнать о ее существовании со временем могло все больше и больше народу. И вот тут-то кто-то из своих сделал попытку взломать Программу и добраться до нее без ключа.

Обдумав все выше изложенное, Рек решил, что способ проверки существует. Нужно только очень сильно попросить На-Лу употребить свои гениальные способности. Учитывая ее любовь ко всему, что касается программ, эта часть плана не представлялась Реку особо сложной. Лишь бы у кадийки все получилось.

— Я попрошу На-Лу, — сказал Рек вслух. — Пусть соорудит ловушку. Потом мы разошлем послания и соберем всех на встречу по поводу уничтожения Программы. Что-нибудь этакое: — Вынув электронный блокнот, Дагвард углубился в составление текста. — Встречаемся… 25 по земному. Придумай — где, — бросил он Златову и продолжил: — Надо решать вопрос с уничтожением Программы. Принесите свои коды доступа…

За пару минут Рек объяснил ход своих мыслей. Пришлось согласиться, что это может сработать.

Урсул Грек еще в юности вывел для себя жизненное наблюдение: первый очень легко становится последним. Достаточно, чтобы те, кто стоит за ним, повернули в противоположную сторону. Лучший на своем экономическом курсе, в 22 года получивший престижное место в одной уважаемой конторе, он в одни день лишился всего. Не потому, что лично он сделал что-то не так. А именно потому (как считал он сам), что все остальные, еще вчера смотревшие на него, как на новую восходящую звезду бизнеса, сегодня отвернулись и сделали вид, что знать его не знают. Ситуация, в общем-то, не такая уж необычная. Контора, в которой работал Урс, здорово "проштрафилась". Одни из работников перепутал документацию и успел отослать неверный отчет. Благодаря неверному отчету центральная фирма понесла большие убытки. Стали разбираться, в чем дело — дошли до виновника. А поскольку Урс работал с ним в паре (хотя именно этот отчет он не составлял) — вину свалили на Урса. Его напарник оказался сыном местного начальника. Естественно, увольнять своего собственного отпрыска начальник не захотел. И уволил Урсула Грека, "молодого и неопытного работника, который вполне мог допустить подобную небрежность в работе".

С такой неприятной рекомендацией, которую благодаря происшествию получил Урс, ему вряд ли светило найти приличную работу на родном Марсе. Да и несправедливость очень сильно подействовала на впечатлительного юношу. С горя он пошел и напился в ближайшем баре. А бар оказался ближайшим не только к горюющему Урсу, но и к местному космопорту. Именно поэтому состоялась встреча Урсула Грека и будущего консультанта маисийского правительства Гвидо Паверса.

Это произошло как раз тогда, когда абсолютно счастливый и довольный жизнью Гвидо осваивался в новой роли мужа рмаркритской красавицы и управляющего ее фармацевтических заводов на Илуо. Несмотря на то, что Гвидо пришлось пострадать на Марсианских рудниках, эта планета не вызывала у него дурных чувств. Напротив, Гвидо рассматривал Марс как некую отправную точку, которая помогла ему выйти из ранга простых смертных и оказаться на высоте илуоанского общества. Но это было не главным. Гвидо влюбился в свою миниатюрную (даже по рмаркритским меркам) жену, позволявшую дома таскать себя на руках, как ребенка и как-то сразу доверившуюся огромному землянину, один вид которого на большинство людей наводил оторопь. Для своей Елеань Гвидо был готов на все, тем более на такую малость, как помощь в управлении фармацевтической фирмой. И он честно учился всем премудростям бизнеса и вникал в тонкости производства.

На Марс Гвидо Большеносый прибыл по делам. Закончив с делами, он заглянул в ближайший бар, чтобы переждать время до отлета космического лайнера "Медерий", следующего по маршруту Марс-Илуо. Потягивая какой-то коктейль и косясь на часы, Гвидо предавался мечтам и романтическим фантазиям. Пока не заметил у противоположного конца барной стойки сильно подвыпившего молодого человека. В радужную картину того мира, который окружал счастливого Гвидо, молодой человек совершенно не вписывался. Он кривобоко хмурил густые брови, то и дело бросая злые взгляды на окружающих. Бурая грива его волос спутано торчала во все стороны, потому что молодой человек то и дело хватался за голову и принимался мять и тянуть густые пряди, словно именно волосы мешали ему жить счастливо. Столкнувшись взглядом с Гвидо, молодой человек шумно засопел, так что это было слышно в довольно шумном баре, и решительно отвернулся, едва не сбросив со стойки наполовину пустую бутылку и стакан. Гвидо Большеносый посозерцал некоторое время мощную спину, одетую в добротный, наверняка сшитый на заказ пиджак и пришел к выводу, что надо вмешаться.

Минут через тридцать Гвидо Паверс отправился в космопорт, оставив своему новому знакомому некоторое успокоение, а так же визитную карточку и талон на приобретение билета до Илуо за счет фармацевтической компании. Проспавшись, Урс им воспользовался. И стал секретарем Гвидо, справедливо рассчитав, что быть секретарем управляющего известной компании выгоднее, чем предаваться отчаянию и ругать весь мир за несправедливость.

Ему повезло. Урсул Грек даже счел, что невероятное везенье — плата судьбы за то, как с ним несправедливо обошлись. Работа на Гвидо и илуоанскую фармацевтическую компанию оказалась интересной и выгодной. Урс жил при Гвидо, на всем готовом. Свое довольно приличное жалование он вкладывал в банк. Повезло Урсу и избежать маисийского плена. Гвидо в тот раз оставил его разобраться со срочным делом на Илуо.

О Программе, точнее о существовании чего-то подобного, Урс догадывался. Но в чужие дела не лез. В этом был свой расчет: Урсул Грек надеялся, что достаточно доказал Гвидо свою преданность и свои деловые качества, чтобы однажды его посвятили в тайну по общему согласию. И тут сработала его "мудрость" о том, что первый часто легко становится последним. С точки зрения самого Урса, разумеется.

Он считал себя первым претендентом на то, чтобы стать полноценным членом Братства. И последним в этой роли мог представить Река. Урс работал на Гвидо уже тогда, когда никто из будущих "братьев" и не слышал ни о каком полицейском Реке Дагварде. Да и кто такой этот Дагвард?! "Второй пилот третьесортного грузовика". И этого самого второго пилота, с которым Златов и остальные были знакомы несколько дней во время маисийских событий, вдруг посвящают в тайну Братства. А Урс остается секретарем.