Слабости сильной женщины - Анна Берсенева

Но, наверное, одно то, что она задумалась об этом, переменило ее облик.

– Ты, Лер, как-то так выглядеть стала… – сказала ей однажды Зоя, с которой они сидели в офисе за соседними столами.

– Как? – заинтересовалась Лера.

– Ну, эффектно. Не пойму даже – вроде шмоток новых не много, а смотри ты… Или духи какие-то особенные?

– Да я вообще духами пользуюсь совсем чуть-чуть, – удивилась Лера. – И никакими не особенными.

– Ты сексапильная, – авторитетно заметил Кирилл Стариков, зашедший за чем-то к ним в комнату.

– Интересно, Кирюша, что это значит, по-твоему? – прищурилась Лера.

– А чего ты обиделась? – удивился Кирилл. – Как будто я тебе трахнуться предлагаю! Это значит – сексуально привлекательная, что плохого? Воспитали вас в пионерских лагерях, стесняетесь естественных вещей!

Кириллу едва исполнилось восемнадцать, он выполнял в фирме самые простые поручения – подать-принести, встретить-проводить, – но вид у него всегда был такой, словно вокруг него-то все и вертится.

Но гораздо важнее было для Леры то, что Валентин Старогородский тоже заметил произошедшие в ней перемены.

Они долго не виделись с Валентином. Сходили как-то, еще летом, в кафе, отметили Лерину новую работу. Он подарил ей тогда букет маленьких ярко-алых роз, заметив, что ей идет этот цвет. Поболтали о том о сем и разошлись. Валентин – как всегда, иронично-невозмутимый, а Лера – с каким-то беспокойным, взбудораженным чувством: как будто что-то было недоговорено между ними…

И она обрадовалась, когда он наконец позвонил и предложил встретиться снова. Ее только смущало немного, что она ничего не говорила об этом Косте. Но в конце концов, разве в ее встречах с Валентином было что-то, чего следовало бы стыдиться перед мужем?

Валентин ждал ее на углу Каляевской и Садовой-Триумфальной. В руках у него, как и при первой встрече, были цветы – на этот раз белые игольчатые астры: была середина октября.

Лера сразу увидела его из окна троллейбуса. Он выделялся в толпе: высокий, и держится как-то независимо, и на лице – это даже издалека заметно – нет той привычной печати забот, которая лежит на большинстве московских лиц. Правда, непонятно, что же есть в его лице, кроме обычной иронии. Но это и неважно: все равно он привлекательный.

– Куда мы пойдем, Валя? – спросила Лера после того как Валентин галантно вручил ей букет.

– А у тебя есть конкретные пожелания? – осведомился он.

– Нет, – пожала плечами Лера.

– Тогда мы можем пойти в одно милое местечко, – предложил Валентин. – Ты не против?

– В милое местечко – не против, – улыбнулась Лера. – Надеюсь, еще по дороге я пойму, в чем состоит его милота.

– Женщина не должна быть такой язвительной, Лерочка, – сказал Валентин. – Тем более такая очаровательная, как ты. Ты знаешь, что очень похорошела?

– Спасибо, – слегка смутилась Лера. – А я думала, в темноте не разглядеть.

– Красивую женщину видно даже в темноте. Ладно, долой слова – к делу! – заявил он. – Это здесь, совсем рядом. Знаешь, в Оружейном переулке?

– Знаю, – кивнула Лера. – Там винный магазин хороший.

Валентин расхохотался.

– Интересные у тебя познания! Почему ты-то знаешь именно винный магазин?

– Ну, не только винный. Пастернак там родился. А вообще-то – очень просто: у нас на Трубной тоже винный большой, вот мужики и обсуждали на всю улицу в очереди, что дают на Оружейке да сколько там стоять.

Но Валентин повел ее, конечно, не в винный. В одном из трехэтажных домов, немного удаленных от Садового кольца, в маленьком подвале располагался ресторанчик.

– Время зря не потеряем, – авторитетно заявил Валентин. – Домашняя кухня, приличная публика, а интерьер – сама увидишь. Это одна моя подруга открыла, актриса, между прочим. Тоже – новое амплуа.

В ярком свете лампы золотились три больших оранжевых шара, висящих над дверью в подвальчик.

– «Три апельсина», – прочитала Лера над входом и поразилась: – Надо же, какое совпадение! На работу прихожу устраиваться – там Венеция на фотографии. В ресторан ты меня ведешь – здесь, пожалуйста, Гоцци!

– Да, ты ведь про Италию как раз диссертацию писала, – вспомнил Валентин. – Что ж, тебе тем более должно понравиться.

Они спустились в подвал по узкой лесенке с ярко-красными ступеньками. Внизу, у закрытой двери, стояли два широкоплечих молодца в аккуратных темных костюмах. Они окинули Леру и Валентина внимательными, цепкими взглядами и посторонились, давая им войти.

«В самом деле, интерьер впечатляет!» – подумала Лера, оказавшись в небольшом зале.

Все здесь было выдержано в духе комедии масок, и все – с большим вкусом. Изящные куколки, висевшие на длинных золотых нитях, изображали Панталоне, Тарталью, Коломбину, Труффальдино. Персонажами сказок Гоцци были расписаны стены: по ним летели в легком и бесконечном танце карточные короли, принцессы, драконы, колдуны…

Из середины зала уходила прямо вверх, куда-то под потолок, ажурная, таинственно освещенная лестница неизвестного назначения.

«Наверняка та самая, в которой было сорок миллионов и еще сколько-то ступенек», – вспомнила Лера.

На перилах и ступеньках лестницы сидели разноцветные поблескивающие птицы, и казалось – сейчас по ней спустится вниз какой-нибудь маг.

Людей в зале было немного, их негромкие голоса смешивались с чудными звуками невидимого оркестра.

– Нравится? – спросил Валентин. – Я же тебе говорил, хозяйке вкуса не занимать. И практической хватки, кстати. А вот и она! – тут же воскликнул он. – Привет, богиня Ника!

– Не богиня, не богиня, Валентинчик! – Навстречу Валентину, обворожительно улыбаясь, шла высокая молодая женщина – наверное, не старше Леры. – Не богиня, а любящая тебя женщина, и ты это знаешь, мой дорогой!

«Может, и не богиня, – подумала Лера. – Но потрясающая женщина, это точно».

В хозяйке ресторана «Три апельсина» выразительным было все: прическа, похожая на застывшую волну, маленькое открытое платьице насыщенно-желтого цвета, поверх которого был надет длинный и легкий лимонный пиджак, и даже экзотические туфли – на высоких каблуках, со сверкающими золотыми звездочками на носках.

И выразителен был ее взгляд – так же выразителен, как прическа или блестящие туфельки. Взгляд был устремлен на Валентина и, мельком, – на Леру. Но Лера тут же заметила: даже в этом, направленном, взгляде блистательной хозяйки не было ни капли самозабвенности; наверное, это и позволяло ей производить такое неотразимое впечатление.

Перед Лерой стояла эффектная женщина, ни на минуту не забывающая об этом.

– Вероника Стрельбицкая, неутомимая владелица всего этого волшебства, – сказал Валентин, целуя руку дамы. – А это Валерия Вологдина, моя новая знакомая.