Вельяминовы. Время бури. Книга первая - Нелли Шульман

– Английских машин в Испании нет. Сядем на французские истребители, Dewoitine. Они тоже неплохи. Или, может быть, – улыбнулся он, – русские пустят нас за штурвалы И-15. На них, говорят, можно на вираже догнать свой хвост, – Ворон поднял стакан:

– От винта, господа. Мистер Гитлер и его шайка пожалеют, что на свет родились.

Авиаторы, каждое утро, в машине Ворона, ездили на летное поле. Берри видел, какие вещи они вытворяют в небе. Хозяин гостиницы вздыхал:

– Господи, хоть бы они живыми вернулись.

Стивена хозяин гостиницы помнил мальчишкой. Семьи Кроу и Холландов привозили в Плимут детей, показать реликвии Берри, и выйти на яхте в открытое море.

– Больше не мальчишка, – Берри показалось, что истребитель, озорно, покачал крыльями, – двадцать четыре года. Спросил, где у нас надежные девушки.

Надежные девушки в Плимуте, на базе королевского флота, всегда были под рукой. Постояльцы вели себя тихо, не напивались, и не устраивали драк с моряками. После обеда они сидели в библиотеке у Берри, разбираясь в авиационных чертежах, изучая карты Испании, а вечером уезжали в город, на танцы, или в кино. Летчики возвращались за полночь, с теми самыми девушками.

– В Испании, – весело сказал майор Кроу, – у нас ничего такого не случится, мистер Берри. Мы в отпуске, – он подмигнул хозяину гостиницы, – мы имеем право, отдохнуть, – закинув сильные руки за голову, он сладко потянулся.

Оправив старый пиджак, Берри вздернул подбородок:

– Начну авиационную коллекцию, сэр Джеффри, если вы у меня морскую забираете. Или вы и авиационный музей собираетесь устраивать? – ядовито прибавил хозяин гостиницы.

Сэр Джеффри развел руками: «Авиации, мистер Берри, едва ли два десятка лет. Рано еще…»

– Начну, – решительно тряхнул головой Берри.

– Пойдемте, сэр Джеффри. Сегодня пирог с бараниной и устрицами, камбала жареная, лобстер в винном соусе, и пирог яблочный. Лучший английский эль…, – на стоянке для автомобилей стоял забрызганный грязью, лазоревый, спортивный ягуар.

– Дорогая машина, – он открыл дверь перед гостем, – постояльцы, что ли, какие-то приехали? Не было телеграммы, и номера все заняты, – в гостинице имелось три десятка комнат. Они никогда не пустовали. Летом здесь жили отдыхающие, у «Золотого Ворона» был свой участок пляжа. Зимой и в межсезонье у Берри останавливались моряки и летчики с аэродрома.

Сэр Джеффри пошел к себе, переодеться к обеду. Берри задержался у стойки портье, просматривая газеты. Ворон предупредил, чтобы Берри не болтал о миссии. Хозяин даже обиделся:

– Помилуйте, сэр Стивен, со времен короля Якова такого не было, чтобы мы рот открывали. Все, что здесь происходит, – Берри обвел рукой старые, закопченные дубовые балки на потолке пивной, – здесь и остается. Вы просто отдыхать приехали.

В газетах предсказывали победу президента Рузвельта, в Америке. Он шел на второй срок. Об Испании ничего не писали. Берри свернул The Times:

– И не будут. Считается, что это внутреннее дело испанцев. И очень зря. Правильно Ворон говорил, начинается борьба с Гитлером…, – Берри подумал, что сыну всего двадцать лет. Мальчик работал на аэродроме, заведуя столовой. Берри получил контракт от министерства обороны на снабжение провизией морской и летной баз.

– Еще, не приведи Господь, – он похромал в пивную, – мистер Гитлер вздумает на Францию напасть, или на Польшу. Мы будем обязаны вмешаться, американцев Европа не интересует. Они только на исходе войны солдат во Францию послали…, – Берри остановился перед большой картой мира, украшавшей стену пивной, рядом с фотографиями моряков, авиаторов, самолетов и кораблей. Берри разглядывал очертания стран:

– Русские, коммунисты, однако они против Гитлера. Все, кто против него, нашими союзниками будут…, – Берри обвел глазами зал. Перед обедом всегда царило затишье. Высокий, коротко стриженый, белокурый паренек потягивал из стакана с элем. Одет он был по-американски, в ковбойские штаны и рубашку в клетку. На полу, лежала потрепанная, кожаная сумка. Паренек обернулся. Берри узнал большие, светло-голубые, прозрачные глаза.

Тони добралась до Плимута к обеду, выжимая из ягуара все, на что была способна машина. Она предполагала, что кузен Стивен остановился в «Золотом Вороне». Тони не собиралась попадаться ему на глаза. Всю дорогу она повторяла имя немца. Тони решила никому не говорить о том, что случилось.

Девушка курила, приоткрыв окно машины, вдыхая влажный воздух:

– С последствиями, я сама разберусь. Папа сможет найти этого…, – она поморщилась, – но зачем? Не надо папу волновать. У него много работы, он занимается безопасностью страны…, – в Кембридже Тони сочинила письмо отцу и брату. Бумага лежала в сумке. Тони призывала их не волноваться, обещая вернуться из Испании через год. Она собиралась стать настоящим корреспондентом, и написать книгу о войне.

Тони пила горький, скверно заваренный кофе на какой-то заправке: «В следующий раз все будет по любви. Я ничего не помню, – она покраснела, – ничего не поняла. В следующий раз все случится иначе».

В Плимуте, в простой парикмахерской, она коротко постриглась. Хозяйка, неодобрительно, смотрела на джинсы и рубашку Тони, однако от чаевых не отказалась. Голова немного мерзла. Тони напомнила себе, что в Испании надо купить теплую куртку и шапку. Она не знала, куда идет дуглас, но предполагала, что не в Мадрид. Тони слышала, что столицу Испании осадили войска Франко.

– Наверное, в Барселону, – обрадовалась Тони, – на востоке республиканцы, коммунисты, ПОУМ…, – у Тони имелись редакционные удостоверения трех левых газет. Испанского языка она не знала, однако отлично говорила на французском и немецком языках.

– Подхвачу, – уверенно сказала себе Тони, – я способная. Лаура, то ли пять, то ли шесть языков знает, а дядя Джованни еще больше.

Паренек слез со стула, розовые губы улыбнулись:

– Мистер Берри, – смущенно сказал юноша, – вы меня не помните, наверное. Мы с отцом и братом у вас жили, давно. Тони Холланд, – Берри пожал протянутую руку:

– Отчего же не помню, леди Холланд? Очень хорошо вы мне известны, – он улыбался в седоватую бородку.

– Присядем, мистер Берри, – решительно велела Тони, – надо поговорить. Хотите эля? – она, внезапно, покраснела: «Простите, вы здесь хозяин…»

– Хочу, – весело отозвался Берри, забирая у нее стакан. Тони боялась, что хозяин «Золотого Ворона» ей откажет. Он повертел журналистские удостоверения:

– Все в Испанию собираются. А ты откуда знаешь, что майор Кроу туда летит? – он зорко взглянул на девушку.

– Сестра его сказала, Констанца, – удивленно ответила Тони:

– Мы с ней квартиру снимаем, в Кембридже. Мистер Берри, мне надо машину вернуть, в Лондон, и отправить письмо моему отцу, – Тони протянула конверт:

– Только, пожалуйста, – она покраснела, – майор Кроу не должен знать, что я улетела. Здесь военная база…, – Берри цедил свой эль. Он смешливо заметил: «Улетишь. Не ты первая, не ты последняя, дорогая моя. Отец тебя, что ли, послал?»

Вспомнив: «Если врешь, то ври до конца», девушка, решительно, кивнула: «Да».

Берри принес ей пирога с бараниной и устрицами. Устроившись в библиотеке, с кофе, папиросами, и газетами, Тони подождала машины. Сын Берри, тоже Сэмуэль, провез ее на аэродром вечером, в маленьком грузовике. Тони спряталась среди ящиков с овощами, накрывшись холщовыми мешками. Похолодало, шел мелкий дождь. Охранники летного поля только мельком взглянули в кузов. Младший Берри остановил грузовик у транспортного самолета. Люки, ведущие в багажное отделение, были открыты. Летчики брали в Испанию, несколько ящиков сигар и виски. Сын Берри устроил Тони в темном углу, под парашютами, предупредив, что курить здесь нельзя. У Тони была маленькая, стальная фляга, тоже с виски.

Она лежала, подсунув сумку под стриженую голову. Тони думала об отце и брате. Она попросила мистера Берри отправить письмо не сейчас, а через неделю. Для всех Тони уехала в Манчестер.

– Они не будут волноваться, – твердо сказала себе девушка, – все говорят, что к Рождеству фашистов разобьют. Я вернусь домой с материалами для книги. Поеду в Мексику, возьму интервью у Троцкого…, – в Испании она хотела купить оружие и найти Оруэлла.

– И кузена Мишеля, – Тони натянула на себя куртку из провощенного холста, – я сказала, что в следующий раз все случится по любви…, – она заснула, опасаясь, что увидит прошлую ночь. Однако Тони приснилась их баржа, «Чайка», идущая по узкой, тихой реке в Банбери. Она видела зеленые ветви деревьев, слышала блаженный, ласковый детский смех. Маленький, годовалый ребенок, белокурый, толстенький, ковылял по палубе. Тони улыбалась во сне.

На рассвете техники начали прогревать моторы дугласа. Поднявшись в кабину, летчики убрали лесенку и задраили дверь. Майор Кроу сам сел за штурвал, приняв от штурмана метеопрогноз: