Четырнадцатая дочь - Екатерина Федорова

С той стороны степенно примостились семеро главных служителей храма. Женщина со знаком Алора пропустила своих собратьев вперед и села с краю, очутившись напротив Рута.

Все молчали. У худого служителя Велаты, разместившегося в центре стола напротив, губы сжались в одну тонкую линию. Рут счел это знаком и тоже решил помолчать.

Набежали служки, заставили стол кувшинами с отваром гафры, бодрящим кисло-сладким орехом, который рос только здесь, на юге, и стоил баснословных денег. Расставили бокалы, перед Гартом и Рутом на стол водрузили по чашечке целебного настоя. Рут склонил голову, пряча легкую ухмылку. Надо думать, нуждающихся в настоях служки определили по степени изодранности их одежд.

Принесли тарелки с хлебом и старым, засохшим сыром. Гарт тут же ухватил по куску того и этого, зажевал. Его примеру последовали прочие Тарлани. Даже Арлена скромно отщипнула кусочек хлеба, пожевала со вздохом, поводя внушительным бюстом. Магия на свежем воздухе возбуждает аппетит.

Рут налил себе отвар гафры, сделал несколько глотков.

Прислужники исчезли, плотно закрыв за собой дверь. Главный служитель Велаты провозгласил:

– Начнем же! – и хлопнул ладонью по столу.

Тарлани оторвались от еды, глянули на него не слишком ласково.

– Ваша милость, наследник Рут, – зажурчала служительница Алора, – где вы были всю ночь? Кто ваши спутники?

Она склонила голову в сторону Тарланей. Рут вдохнул побольше воздуха, представил магов и начал рассказывать.

Когда он закончил, люди в храмовых плащах переглянулись. Женщина со знаком Алора побледнела. Круги под ее глазами теперь выделялись, как нарисованные углем. Служитель Велаты грозно нахмурился, толстячок со знаком Коэни печально засопел.

Арлена, воспользовавшись паузой, вкрадчиво спросила:

– А скажите, адельбергцы у вас тут не появлялись? Я говорю про вселение душ.

Люди в некрашеных плащах закачали головами. Служитель Сострадающей напряженно сказал:

– Обычные призраки заходят, благородная э-э-э…

Он замялся, но тут служитель Унхора Воздержанного, сидевший рядом, качнулся в его сторону, что-то прошептал. Мужчина со знаком Велаты быстро поправился:

– Благородная Арлена. Но адельбергцы в пределах наших стен еще ни в кого не входили. Мы полагаем, что пробудилась хранящая магия древности, другого объяснения тут нет. Деревья, растущие в храмах, когда-то имели свою собственную Силу, не похожую на Силу кристаллов, но также весьма значимую. Древнее право храмового убежища возникло не просто так.

Княжич Алвин откинулся назад, с расстановкой произнес:

– Значит, храмы могут служить убежищем от адельбергцев? Это радует.

Рут вдруг осознал, что на лицах людей по ту сторону стола витает горестная задумчивость. Граничащая с обреченностью. Словно из его рассказа служители уяснили нечто нерадостное, пострашнее нынешнего восстания мертвецов.

Он подался вперед, требовательно глянул на хмурых служителей. Потребовал:

– Говорите. Вы что-то знаете, я вижу. В конце концов, мы пришли сюда по вашей просьбе. Хотите, чтобы вам и дальше помогали? Так вот, вслепую я это делать не намерен.

Прозвучало несколько дерзко, но времени для словесных кадрилей у него не оставалось. В герцогском замке просыпаются рано, и его скоро хватятся. А надежда успеть домой до пробуждения родителей таяла прямо на глазах.

Женщина со знаком Алора тихо сказала:

– Сведения, что вы принесли, наследник Рут, напоминают события, изложенные в одном полуистлевшем свитке. Там описан конец эпохи Рьяга Ненасытного. Как раз перед тем, как миру явился предок сидящих здесь благородных господ.

Она снова склонила голову в сторону магов и продолжала:

– Тогда, как и сейчас, начали проявляться Силы прошедших эпох. Сейчас все опять повторяется. Исполнение мольбы, возложенной к Стене Молений, по сути, есть магия времен Вирхара Хвастливого. Хранящая и оберегающая Сила храмового дерева, которая, похоже, хранит храм, пришла из эпохи Коэни Милосердного. Возможно, что храмовое древо хранило нас всегда, просто нынче мы смогли ощутить его Силу на деле.

Она на мгновенье смолкла, погладила напряженно согнутыми пальцами столешницу перед собой, и добавила:

– Кроме того, из ваших слов ясно, что в нашей стране вновь используются олеконы, дар Рьяга Ненасытного. Итого три Силы из трех ушедших эпох. Тысячу с лишним лет назад проснулись четыре Силы. Наследник Рут, господа, – похоже, близится нечто, перед чем все наши возможности, даже мощь нынешних магов, есть ничто. Грядет смена эпох. И время Велаты Сострадающей заканчивается.

Он услышал, как тихо ахнули Тарлани. Гарт и Орл вразнобой выругались.

Рут молча склонил голову, задумался.

Конец эпохи. Что он знал об этом? Да немного. Некогда в мир явился Дар Тарлань и победил адельбергцев. Уничтожил их магию – не до конца, как выяснилось, – но по большей части. И тем самым установил власть Сострадающей.

Кто придет сейчас? Чья эпоха настанет? И с кем будет бороться нынешний Дар Тарлань, вот в чем вопрос. С магами, завладевшими наследием первого Тарланя? С его потомками драться уже вроде незачем. Правда, у них остался заряженный олекон, которого побаивается даже Совет магов.

Или же вестник грядущей эпохи пойдет против владык разных стран, потому как истинная власть в Анадее в их руках?

Рут, не глядя, сгреб со стола чашку с целебным настоем, глотнул горьковатую жидкость. Узнал вкус сахеи – травы, которой поили раненых, чтобы вернуть силы. Быстро спросил:

– Что нас ждет? И как скоро… как долго это продлится?

Худой служитель Велаты вскинул брови, провозгласил:

– Ждать нас могут лишь еще большие беды! Всколыхнется твердь земная, из глубин небытия…

– Краткость есть сестра скромности, почтенный собрат, так будем же кратки, – перебила его немолодая женщина с сердитым лицом, служительница Зойден Скромной. – Мы знаем немногое, наследник Рут. Сначала из небытия должна восстать забытая магия прошедших эпох. Также ослабнет магическая Сила нынешней эпохи. Потом… Ну потом появится посланник и принесет в мир новую магическую Силу.

Рут снова отхлебнул из чашки. Он только что обнаружил, что горьковатый вкус замечательно прочищает мозги. Медленно сказал:

– Для вас это мало что меняет. Ваш Элимор и без того на краю гибели.

– Неразумный! – рявкнул служитель Велаты. – Ты понимаешь, кто идет на смену Сострадающей богине? Богу наследует демон, а демону бог. Да, восстание мертвецов сокрушает Элимор, но еще несколько силов назад у нас была надежда, что кто-то спасется, сбежит через Врата, обретет новую жизнь в других странах. Что некий эрни наконец найдет корень бед и остановит зло. А теперь мы знаем, что Анадее суждено утонуть в крови под властью Триры Мстительной. Есть ли смысл кого-то спасать?

Рут нахмурился и в два глотка прикончил отвар сахеи.

– Насколько я знаю, – спокойно заметил он, – люди выжили при самых страшных демонах. Не вижу причины, почему бы им не сделать это снова, под властью Триры.

Его наградили несколькими разъяренными взглядами. Похоже, люди храма очень хотели скорбеть и горевать, а он им мешал.

Служитель Унхора Воздержанного, перекосив рот, высказался:

– Эрни до сих пор называют этого демона своей матерью-прародительницей, не так ли? Так что вы не сможете нас понять. Вашему народцу с ее приходом ничего не грозит, наоборот…

Рут предпочел промолчать.

Мысли его закрутились водоворотом. Прав ли этот глупец, говоря, что его роду ничего не грозит? Если придет Мстительница, простит ли она отрекшихся от нее эрни? Или уничтожит, отплатив за предательство?

Гарт рядом звучно спросил:

– Значит, Источник Силы в Алом замке обречен?

Старик со знаком Йалди Любящей на лбу посмотрел мягко, ответил:

– Ну вряд ли он полностью иссякнет. Хранили же проклятые олеконы все эти годы свои адельбергские замки? Но мощь его, несомненно, уменьшится. И неизвестно, что с ним станется после прихода грядущего посланца Триры.

Тарлани переглянулись. Арлена медленно протянула:

– Что ж, пока этот посланец не пришел, давайте жить. И что-то делать, не сдаваться же просто так. Кто-нибудь еще хочет спасти Элимор? Здесь, сейчас, сегодня?

Большинство главных служителей витали в своих горестных мыслях. Отозвалась только та, что несла на повязке знак Алора:

– Не знаю, возможно ли это?

– Мы можем хотя бы попытаться, – напористо произнесла дама-маг. – Было бы неплохо осмотреть прямо сейчас все бумажки с мольбами в храме. И поискать среди них те, что обращены к демонам, особенно – к Трире Мстительной. Кстати, как часто вы очищаете Стены Молений от старых листков? Есть ли вероятность…

– Нет, – тихо ответил старик со знаком Йалди Любящей на лбу. – С недавних пор листки со Стен собираются каждое утро. Элиморцы в отчаянии, и крюки под знаками заполняются непрерывно. Если только неизвестный проситель не пишет свою мольбу снова и снова и не цепляет ее каждый день заново в одном из домов храма, то…