Мое имя - Воин - Виктор Степанычев

— Я знаю, — все так же сонно пробормотала Ксения. — Просто подпишешь контракт…

— Контракт? О чем? — насторожился Петр. Его ставили в известность, и не более.

— Ну, что ты будешь работать на папу, — сладко зевнув, сообщила женщина. — Спи…

— И в чем заключается эта работа на папу? — Петр уже с трудом сдерживал себя.

— Ну что ты ко мне пристал? Я очень устала! — капризно, не открывая глаз, протянула Ксения. — Там все расписано. Все условия, обязанности сторон…

Раздражение переполнило Петра. Его даже не спрашивают, хочет ли он работать на господина Слуцкого. Видимо, все заранее распланировано, его будущее расписано так, как этого хотят отставной генерал и его дочь.

— Сегодняшняя ночь также входит в условия контракта? В мои служебные обязанности… — деловито уточнил Петр.

Ксения не открывала глаз и по-прежнему не шевелилась, но он почувствовал, как женщина напряглась. Неожиданно ее локоть взлетел и вполне профессионально пошел точно в его грудь. Несмотря на расслабленность, Петр успел-таки среагировать и перекатом уйти с линии удара. Он мигом скатился с кровати и вскочил на ноги.

Ксения к этому времени уже стояла коленями на покрывале. Ее руки находились в положении боевой стойки карате-до. И этот качественно проведенный удар, и автоматическая постановка рук стали для Петра сюрпризом. Кстати, еще ночью ему показалось, что у «чужестранки» достаточно натренированное тело. Оно, пожалуй, более подходило постоянно работающей спортсменке, но никак не изнеженной роскошью светской даме. При свете это стало еще более заметным. Похоже, интерес к единоборствам для Ксении не был платоническим.

— Повтори, что ты сказал?! — зло выпалила женщина.

— Я спросил, являются ли такие ночи, как сегодняшняя, условием моего будущего контракта? — спокойно произнес Петр. — И еще интересно, как относился к выполнению служебных обязанностей Роткевич. Его тоже купали в этой бухточке?

— Сволочь! Сука! — сипло выдавила из себя женщина. В ее глазах сверкала нешуточная ярость. — Строишь из себя крутого? Суперчемпион сраный. Обязанности хочешь узнать? Что скажут, то и будешь делать. Прикажут, последнюю шлюху с Казанского вокзала трахнешь. У козла трипперного отсосешь. А теперь пошел вон!

— Есть, мон дженераль! — весело отсалютовал Петр. Все абсолютно логично и естественно встало на свои места. Роли господ и быдла определились окончательно. — А вы, сударыня, великолепно смотритесь нагой и в боевой стойке. Я ошибся. Вы вовсе не Афродита, а воительница Афина — без лат и копья, но по-прежнему — покровительница справедливой войны. Вот только с лексиконом…

— Пошел вон, скотина! — зло прошипела Ксения. — Убирайся!

— Уже, госпожа! Как скажете, мэм! — поклонился Петр и бочком начал выбираться из-за кровати. У выхода он подхватил смокинг, висящий на крючке, и подвел итог: — Ночь прошла сказочно! А вот утро явно подкачало…

Петр ловко поймал фужер, летящий в его голову, и выскользнул из спального отсека. В столовой он на ходу раскрыл шкафчик с посудой. Вчера он в нем разглядел одну полезную вещицу. Воткнув между тарелками фужер, Петр забрал из стопки с нижней полки пластиковую скатерть.

На палубе он сорвал с лееров еще влажную одежду. Вместе со смокингом скатал все в узел и упаковал в скатерку, перетянув пакет брючным ремнем. Исключение сделал лишь для трусов, которые натянул на себя. Бросив последний взгляд на яхту, Петр сошел по лесенке и аккуратно погрузился в воду. Держа одной рукой над головой узел, он поплыл к выходу из бухточки. Открывшаяся перед ним река не была широкой. Всего каких-нибудь триста метров отделяли беглеца — или отверженного любовника — от противоположного берега.

Успешно преодолев водную преграду, Петр на короткое время остановился, чтобы сориентироваться на местности. Надо было восстановить по памяти маршрут ночного движения по суше и воде и выбрать азимут движения.

«Ауди» свернул налево к яхт-клубу, не доехав примерно километра до пансионата. Дорога особенно не петляла. Они двигались недолго и не быстро, на что можно набросить пару километров. Итого выходило, что от пансионата до яхт-клуба примерно три версты. Яхта плыла с черепашьей скоростью не более пятнадцати минут курсом примерно под 90°. Выходит равнобедренный треугольник, у которого «штаны на все стороны равны».

Несложное решение Пифагоровой задачи выдало, что гипотенуза до пансионата равна примерно четырем с половиной — пяти километрам с азимутом вон на ту березку и далее строго по прямой. Определившись, Петр выломал посошок, аки странник, воткнул его в узел и, водрузив ношу на плечо, потрусил в лес.

Времени для размышлений было достаточно. Ситуация складывалась непростая. Десятимесячная дорога от подземного убежища старика чеченца, где он пришел в себя, до столицы торилась совсем непросто. Его бросало в пространстве и событиях, случалось хорошее, не миновали и неприятности. Вот только врагов себе он не наживал. А в последние сутки получил сразу двоих, причем совсем не простых. Вряд ли Роткевич и Ксения Слуцкая из тех, кто прощает обиды.

С Сашей Роткевичем по-другому и не вышло бы. Вопрос стоял конкретный: или Петр, или Санни-Сапсан должен был выиграть бой. Все честно произошло, а что Роткевич Петра во враги записал, так это все от особой паскудности характера отставного десантника-легионера.

А вот с «чужестранкой» скандал вышел на эмоциях. И нужно ему это было? Нужно, решил Петр. Она, может, и барынька, но не для него, да и он сам на мальчика для постели точно не подписывался. Утрется, светская львица. Кстати, о постели воспоминания остались не самые плохие, а как раз наоборот. С папой В.В. Слуцким, конечно, могут выйти непонятки, но тот совсем не производит впечатления родителя, который ради ущемленного самолюбия великовозрастного чада нанесет ущерб своим деловым интересам.

И по поводу дела, ради которого Слуцкий сегодня пригласил Петра, надо будет хорошенько поразмыслить. Что за дело: стоящее, не криминал, случаем? Или тоже мальчик понадобился, только не для постели, а для битья? А то можно и послать отставного генерала с его контрактом вслед за дочуркой. Во всяком случае, Петр от этого ничего не терял. Интересную поговорку он недавно услышал про латыша, у которого хрен да душа. Это как раз про него. И бежать в панике от двух объявившихся врагов Петр не собирается. По крайней мере, в ближайшие полсуток. Сначала нужно хоть немного поспать, привести себя в порядок, а затем посетить офис генерала Слуцкого и узнать, чего он хочет. Вот тогда и принимать решение. Не мешало бы еще и чек призовой обналичить. А то кто знает, как карта ляжет, может, и вправду придется подаваться в бега.

Расчеты маршрута оказались верными. Через сорок минут кросса по пересеченной местности Петр вышел на пансионат, забрав в сторону не более четырехсот метров. Для ориентирования по ночным воспоминаниям на полузнакомой местности это было совсем не плохо.

Бревенчатый коттедж, в котором они жили с Леоном, был заперт и пуст. Видимо, Элла Платова недаром была признана лучшей московской женщиной-предпринимателем года. Коготки бизнес-леди оказались достаточно острыми, чтобы удержать настоящего полковника в образе бывшего капитана Иностранного легиона. Правда, был еще вариант, что Леону не очень-то и хотелось из них вырываться…

Петр забежал в вестибюль пансионата и взял у дежурного охранника ключи от домика. Его внешний вид не вызвал у заспанного парня ни малейших эмоций. Видимо, здесь и не такое видывали. Часы на стене показывали без нескольких минут семь. Ну что же, худо-бедно, а пару-тройку часов на сон Петр выкраивал.

В двенадцать десять он вошел в приемную президента Фонда ветеранов правоохранительных органов отставного генерал-лейтенанта Слуцкого. Любопытно, сколько таких фондов по Москве заседает? Особо не интересуясь, а только нечасто просматривая телепередачи, Петр мог назвать с десяток ветеранских организаций. На слуху были фонды афганские и чеченские всех мастей и видов, а уж всевозможных «щитов и мечей» — как грязи. И все на что-то жили, и, наверное, совсем неплохо.

Офис располагался в старинном особняке в тихом переулке в районе Пречистенки. Петра встретили в вестибюле вежливые секьюрити. Его визит был запланирован. Идентифицировав по компьютеру личность посетителя, охранники провели гостя через подкову металлоискателя и сопроводили на второй этаж.

В приемной Петра встретила секретарь, молодящаяся дама явно постпенсионного возраста, крашеная блондинка с «халой» на голове и официально-приветливой улыбкой на лице. По ее первым словам и жестам как-то само собой пришла уверенность, что женщина всю трудовую жизнь провела в высоких приемных. Видимо, Вилен Владимирович предпочитал держать в секретарях не длинноногую модель, а проверенный в номенклатурных боях кадр.