Дочка людоеда, или приключения Недобежкина - Михаил Гуськов

— Мясник с ума сошел! Смотрите, какой нож у него в руке! Режет всех подряд! — Указал он публике пальцем на цветочника.

Хоть никакого ножа в руке у того не было, все явно увидели в руке у преследователя длинный сверкающий нож, с которого капала кровь, а несколько гражданок и даже один гражданин с ветеранскими планками увидели в руках у бегущего топор! В зале раздался визг и истошные крики.

— Милиция! Режут! Убивают!

Шелковников, прыгнув за прилавок с соленьями и едва не попав ногой в лоток с маринованным чесноком, перебросился во фруктовый ряд.

«Только бы не задеть рукавом клубнику! Черти, и когда они только успевают все это вырастить!» — взмолился он, обращаясь к проведению. Сделав сальто через прилавок с клубникой и черешней, он вырвался на финишную прямую. Здесь, оказавшись в цветочном зале, он успел молниеносно сторговаться с одним из продавцов и, сунув ему несколько сторублевок, схватить две охапки роз, после чего, сломя голову спасаясь от преследователей, выскочил на улицу под защиту черных лимузинов.

Недобежкину не понравилась та поспешность, с которой его посыльный покинул рынок. Рванув дверцу, тот упал на первое сиденье, полушепотом завопив: «Ходу!» Водитель оглянулся на Недобежкина, ища подтверждения приказа. Недобежкин кивнул. В этот момент сержант Чуркин и цветочный царек показались в дверях рынка, но лимузин уже сорвала с места.

— Ты заказал цветы?!

— А как же, все в порядке, Деньги оставил директору, как вы и приказывали, и адрес. Очень торопился, совесть заела, что вы меня в автомобиле ждет, Я, Аркадий Михайлович, все делаю, как вы приказываете. Вот и букеты самые лучшие выбрал. Розы «Турецкий бельфлор». Легкий чайный запах!

Промчавшись по бульварному кольцу до Подколокольного переулка, лимузины Недобежкина подкатили к дому Повалихиных. Гипсовые фигуры двух гигантов, «Шахтера» н «Охотницы» приставленные сторожить вход в арку, не подали виду, что проявляют беспокойство.

Те, кто хоть немного интересуется историей, наверное, слышали о существовании племени гигантов, когда-то населявших землю. Есть об этом упоминание и в Библии, и в древнейшей греческой истории, которую позднейшие фальсификаторы назвали греческой мифологией. Эти недобросовестные ученые вложили в греческое слово mythos, что означает слово, сказание, оттенок слова mystes — посвященный, знающий таинства, — которое скрестили с латинским словом facete — делать, притворяться, — и таким образом связали слово «миф» со словом «мистика», благодаря чему оно превратилось в слово «мистификация». Короче говоря, истину превратили в ложь, а сущее в небывшее. С помощью такого простенького колдовства эти недобросовестные ученые смогли убедить нас в том, что гиганты — это всего лишь сказочные существа, если они и существуют, то только на постаментах памятников, а также в качестве архитектурных излишеств, поддерживая несущие конструкции зданий. Тем же, кто не до конца подпал под гипноз этих лжеученых, я хочу задать вопрос: если эти гиганты не существуют в природе, то почему существуют их каменные и металлические изваяния, а если существуют их изваяния, не проще ли предположить, что это они сами и есть? Поверхностные умы, попавшие под влияние пустой болтовни фальсификаторов истории, могут отрицать бытие гигантов на том основании, что они неподвижны. Но, во-первых, их бытие очевидно, каждый видел их собственными глазами и даже неоднократно трогал руками, а самые недоверчивые доказали себе их существование, отпиливая у них пальцы и откалывая носы. Отрицать же существование существующего на том лишь основании, что оно неподвижно, по меньшей мере наивно, если не преступно. А если гиганты всего лишь замерли, если это входит в их планы — усыпить нашу бдительность своей мнимой неподвижностью, а потом в день «X» одновременно сорваться со своих мест и вернуть себе утраченное господство?! Как известно из древнейшей истории, между гигантами и богами произошла война, в результате которой самые крупные гиганты оказались побеждены и закованы частично в преисподней, частично под материками и островами. Так, например, Афина Паллада навалила на гиганта Энкелада целый остров Сицилию, а более мелкие и самые маленькие гиганты были придавлены разными архитектурными деталями крупных зданий, карликовые же гиганты, так сказать, лилипуты среди гигантов, изображающие из себя разных великих людей и гениев человечества, прикручены болтами за ступни к постаментам памятников. Вот почему более бдительные мусульмане не разрешают изображения человеческих существ, таким образом не позволяя гигантам вторгаться на территории мусульманских городов и областей. Мы же, христиане и буддисты, проявляем в этом вопросе полнейшее легкомыслие. Уверовав в неподвижность гигантов, мы позволяем им возникать на наших площадях и зданиях. Причем сам момент их появления окутан для нас тайной.

Те из нас, кто хоть раз присутствовал на открытии памятника, помнят, что статуя, читай гигант, всегда закрыта полотном. Как гигант оказался под этим полотном, неизвестно. Нас убеждают, что его высекли из камня или отлили из бронзы. Но много ли найдется очевидцев, которые видели этот процесс от начала до конца? Во-первых, я могу с уверенностью сказать, что подавляющее большинство граждан никогда не присутствовало при работе скульптора, а тем более при отливке статуи из бронзы, во-вторых, кто может поручиться, что в самый последний момент не происходит подмена и муляж гиганта не заменяется самим гигантом? И вообще надо спросить у товарищей скульпторов, не в сговоре ли они с товарищами недобросовестными историками? Не хотят ли они отдать наши города и веси во власть гигантам? Задумайтесь над этим, дорогие сограждане, рассматривайте каждый вопрос и в микру и в макру, как учил меня мой папка. Уж я-то точно знаю, что над въездом в арку дома Повалихиных стояло два самых настоящих гиганта, очень ловко изображавших из себя два неподвижных изваяния. Но я советую проверить, какими патронами заряжено ружье шестиметровой охотницы и по крайней мере обезоружить ее, иначе в день «X» будет поздно.

Буря сомнений, колебавшие сердца семейства Повалихиных, были только прелюдией к тому шторму, который вызвал в душе Андрея Андреевича прилет на его балкон Агафьи. Ловко опустившись в ступе между старыми покрышками от «Волги» и мешком с пустыми бутылками, что хранились на балконе, Агафья, выпрыгнув из ступы, послала Андрею Андреевичу кокетливый воздушный поцелуй. На правах старой знакомой, она не стала прихорашиваться, превращаясь в восемнадцатилетнюю красавицу, а явилась потомственному людоеду в своем природном, довольно-таки непрезентабельном виде, с торчащими изо рта клыками и выбившимися из-под платка космами седых волос. Но вся мимика и манера у нее были двадцатипятилетней сердцеедки.

В табели о рангах сверхъестественных сил баба-яга и людоед занимают один уровень, но баба-яга идет как бы по гражданскому ведомству или примерно так, как транспортная авиация в военно-воздушном флоте, тогда как людоеды — это скорее ведомство военное, но как бы относящееся к снабжению и фуражировке действующей армии.

— Здравствуй, Андрюшечка! — обрадованно зашамкала Агафья. — Большой, большой ты стал! Возмужал, возмужал!

Агафья прошлась по кабинету, взглянула на портрет отца Повалихина, впилась глазами в фотографии жены и дочки.

— Твоего батюшку, царствие ему небесное, как сейчас, помню. Ты весь в него, дорогой крестничек, весь в него и в дедушку. Прадедушка у тебя был молодец. Ты по сравнению с ним мелковат. Этот, бывало, положит Ивашку на Василька, Петьком накроет и, как гамбургер по-нынешнему, — хрясть! — и только лапти сплюнет. Помню, купца одного, веришь ли, тот ехал в экипаже, так он его прямо с экипажем и парой гнедых съел — и ни в одном глазу. А какой семьянин был, и в вере тверд! Чтоб Великим постом он хоть взгляд бросил на человечину? — ни-ни. Не то, что нынешние, жрут кого ни попадя в любое время года. Тьфу!

— Здравствуйте, Агафья Ермолаевна! Вы все молодеете! — сдержанно улыбнулся Андрей Андреевич незваной гостье, беря у нее из рук помело и бережно ставя его в угол. — Чайку или винца не желаете? Есть французское «Бордо». Папа мне говорил, вы очень любите.

Спиртного?! Ни-ни! Сейчас антиалкогольная кампания. Я обеими руками и ногами поддерживаю все решения правительства. Закон есть закон. Закон нашему брату нарушать нельзя. Как Михаил Сергеевич сказал: «Что закон не запрещает, то он разрешает». Такого закона, чтоб Ивашку в печке жарить нельзя было, ведь нет? Значит, разрешено. А потом, возраст не тот, опять же транспортным средством в нетрезвом состоянии управлять нельзя. ГАИ остановить может.

Андрей Андреевич предложил Агафье кресло, а сам сел на диван.

— Хозяйка велела тебе сегодня прибыть на званый ужин в ресторан «Русская изба» в Архангельское, для тебя дело есть. Скушаешь Недобежкина. Слыхал про такого молодца?