Невеста Северного Волка (СИ) - Черная Снежана Викторовна "Черноснежка"

Она была в ярости и не могла дождаться, когда уже дерзкая чужеземка выпьет яд и забьется в предсмертных судорогах. Смотреть на то, как она восседала по левую руку от её сына, было выше сил Брунхильды. Она метала гневные взгляды на Асу, сновавшую между столами вместе с остальными девушками из свадебной флотилии Яры. Девушки разносили кубки с медом и деревянные круги с мясом. Аса по такому случаю надела на себя лучшее платье и все свои чудесные керамические бусы. Всякий раз приближаясь к Яре, она прятала взгляд своих разных по цвету глаз, чтобы та её не узнала. А на поясе у неё висела фляга, в которой плескалось ядовитое зелье. Из неё она должна была незаметно налить зелье в свадебный медовый эль и подать его Яре.

Сегодня взгляд Эйнара постоянно устремлялся к молодой жене. Он не замечал недовольства матери, его не интересовала судьба Стэйна, который, видимо, покинул город, не сказав ни слова. Молодой Волк, ставший в одночасье вождём и продолжателем гордого звания «Северного Волка», был слишком занят. В эту минуту, любуясь красотой супруги, Эйнар полагал, что и она думает о нём. Почему-то вспомнилась их первая встреча, когда Яра поразила его своим мужеством. Уже тогда он понял, что эта чужестранка так или иначе должна принадлежать ему. Он обязательно принесёт Богам щедрую жертву за этот подарок. А пока...

— Скол! — поднял он кубок. — За мою жену! За новую правительницу Севера!

— Скол! — громогласно прорычали воины подняв свои кубки.

 Яра приняла кубок с медовым элем из рук Асы и, под всеобщие взгляды, осушила его до дна.

Глава 13

Аса вернулась домой, машинально подоила коз, блеявших от распиравшего вымя молока. Руки ее двигались ритмично вверх и вниз, заставляя белые струи течь в деревянное ведро. Закончив доить, она вылила молоко в траву. 

На горизонте уже скоро зарозовеет рассвет. Она быстро собрала в узелок самые ценные свои пожитки, привязала козам на шеи веревки и пошла в сторону северных земель.

Оставаться в городе уже не было никакого смысла, да и опасно, после того, что она сделала.

Она не жалела ни о чём, словно убила опасную, ядовитую змею, и от этого всем станет лишь легче. Аса просто не могла поступить иначе. Она уходила, унося в своем сердце любовь к синеглазому викингу, стремясь сберечь в памяти его образ, образ единственного мужчины, которого она когда-либо любила.

Во время пиршества она украдкой наблюдала за Ярой: за ее горделивой осанкой, благородной посадкой головы и роскошными волосами, которые после совершения обряда ей заплели в косы. И каждая коса, толщиной в руку, была перевита бусами и монистами. Она видела, как смотрел на нее Эйнар, и понимала, что то, что пообещала ей Брунхильда, совершенно несбыточно. Эйнар никогда ее не полюбит, никогда не забудет червоноволосую ведьму. Трави её или не трави, а счастью Асы это не поможет.

Незаметно уйти с праздника и проникнуть в дом, который подготовили для Брунхильды, ей не составило труда. Все были слишком заняты женитьбой нового вождя.

Переступив через порог, она поняла, что не ошиблась. На столе уже стояла богатая посуда, отделанная золотом, в сундуках лежали богатые платья из тонких иноземных материй, а в погребе нашла она много бутылок вина — благородного напитка, который так любила Брунхильда. Он  привозился викингами из походов и был недоступен простому народу. Аса бережно взяла в руки бутыль, вынула пробку и вдохнула волшебный аромат. Голова ее закружилась, и она даже присела на лавку. Налив себе в кубок красного, как кровь, напитка, Аса выпила его залпом. Она закрыла глаза и увидела длинные вереницы невысоких кустов с зелеными листьями, синие ягоды, собранные в гроздья, яркое южное солнце,  высоко стоящее в небе. Потом Аса сняла с пояса флягу, вылила в бутыль зелье и, заткнув пробку, оставила его на столе возле кровати Брунхильды. Этой кроватью она весьма гордилась, поскольку получила ее от своих родителей в качестве свадебного приданого.

Совершив задуманное, Аса бесшумно выскользнула за дверь и припустилась в сторону дома. Пусть Брунхильда сама угодит в ту ловчую яму, которую вырыла для невесты своего сына.

# # #

Викинги разразились одобрительными криками. Они были рады воздать должное предыдущему правителю и поддержать правителя нынешнего. И лишь Брунхильда хранила ледяное молчание, неотрывно наблюдая за чужестранкой. Она с предвкушением ожидала её мучительной смерти и желала сполна насладиться этим зрелищем. Но почему-то ничего не происходило. Женщина искала глазами Асу, словно та могла дать ответ на её немой вопрос, но и разноглазая травница тоже куда-то вдруг запропастилась. А когда гости воздали должное жареному мясу и рыбе, печеным кореньям и лепешкам, пришло время сопроводить молодых на свадебное ложе.

Викинги стучали топорами о щиты, свистели и улюлюкали, ведь только так можно разогнать злых духов, чтобы они не побеспокоили молодую семью. Северянки зажгли факелы и пошли впереди молодоженов, чтобы осветить им путь в новую семейную жизнь. И у дверей дома конунга процессия почтительно замерла.

Эйнар дождался, когда его мать вручит Яре ключи, потому что теперь это их дом по праву, и не Брунхильда, а Яра уже будет здесь полноправной хозяйкой. Сама Брунхильда должна покинуть обжитое место и занять другое жилище, которое, безусловно, будет богатым и удобным, но ни одна хижина в городе не сравнится с домом конунга, домом, с которым женщина отчаянно не хотела прощаться.

Её руки дрогнули, связка ключей с жалобным звоном упала на землю. И пока Брунхильда взглядом искала в толпе Асу, Эйнар наклонился, поднял их и вручил своей жене сам. Яра приняла их в торжественном молчании, слегка склонив голову, и, довольный, он подхватил свою супругу на руки и перенес ту через порог. Ему не терпелось остаться с Ярой наедине, но как только за ними закрылась дверь, а горожане начали расходиться, неожиданный стук отвлёк его внимание. В дверь решительно постучали ещё раз, и Эйнар с сожалением отстранился от молодой жены. На пороге стоял Олаф Крюконосый.

— Прости, Эйнар, что помешал, но я видел в толпе гостей незнакомцев, которые были вооружены. Мы схватили их, ты должен решить, что с ними делать.

Появиться на свадьбе с оружием означало смертельное оскорбление всех законов гостеприимства. Уже только этого было достаточно, чтобы чужаки поплатились жизнью. А прийти с оружием на свадьбу нового конунга и правителя северных земель — это больше походило на вызов вождю.

— Я скоро вернусь, — обернулся Эйнар к обеспокоенной Яре, после чего двинулся вслед за Олафом.

За порогом его уже ждали: один заломил Эйнару руки за спину, второй всунул в рот кляп, третий накинул мешок на голову, четвёртый связал Эйнара веревкой. Силы оказались неравны, заговорщиков было слишком много. Они затащили плененного вождя в холостяцкое жилище Крюконосого и бросили того в погреб. Убить Северного Волка северяне не решились, предоставив эту миссию его собственному брату.

Стейн молча наблюдал за происходящим, стоя в тени близ дома конунга. Дело сделано, саксонская ведьма теперь от него не ускользнет, путь к ней свободен, а с Эйнаром он разберётся позже. Беспрепятственно войдя в отчий дом, он первым делом потушил фитиль, горевший в плошке с китовым жиром. По дому моментально разлилась кромешная тьма.

— Эйнар? — донёсся из опочивальни голос Яры.

Она не успела даже зажечь очаг, когда скудный свет погас. Мужчина приближался тихой поступью, которая заставила её напрячься. А в следующий миг Яра ощутила на своём теле крепкие мужские руки. Но разве можно обмануть женщину, тем более такую женщину, как она? Это не её муж! Не Эйнар потянул за ленты её свадебного наряда, спуская тот с её плеч. В нос ударил знакомый запах

— Что ты здесь делаешь, Стейн? — спросила она, отпихивая от себя самозванца. — Где мой муж?!

Викинг сохранял ледяное молчание и тянулся к ее подолу. Но не тут то было. Яра была ловка и сильна и сдаваться без боя она, естественно, не собиралась. Неожиданный удар в лицо заставил Стэйна разжать руки, а следующий выбил воздух из его груди. На долю мгновения он потерял самообладание и ударил девушку по лицу. Пощёчина оказалась такой сильной, что Яра упала на брачное ложе, укрытое волчьими шкурами, но, не смотря на боль и гул ушах, она тут же перевернулась и вскочила на ноги с другой стороны.