Вечность сумерек, вечность скитаний - Сергей Юрьев

– Я буду ждать…

– Попробовал бы ты ответить иначе…

ГЛАВА 4

Вкусивший прижизненной славы редко стремится к славе посмертной.

Сколько раз Сайку Кайло приходилось делать невозможное – преодолевать в себе соблазн стукнуть своего господина, Тео ди Тайра, по голове чем-нибудь тяжёлым. Он всё надеялся, что однажды подвернётся более удобный случай осуществить свой замысел, но за всё время, прошедшее с тех пор, как ворота Лакосса остались позади, ему что-нибудь да мешало – то встречный обоз, то попутный имперский курьер с охраной, то нищие, стоящие у дороги. А ночами было ещё трудней сделать своё чёрное – на постоялых дворах господин, как и полагалось, брал себе лучшие комнаты, а слуге обычно доставалось место на сеновале. Но, всё равно, полоса невезения когда-нибудь должна была кончиться – однажды дух-хранитель этого щёголя, обласканного судьбой по праву рождения, должен задремать, и тогда альвийский меч, это бесценное сокровище найдёт хозяина, способного им достойно распорядиться. Мысленно он уже начал продавать хозяйский клинок за десять тысяч дорги, а по ночам, если удавалось заснуть, Сайку снились неуловимые сундуки с золотом, которые носились по кущам на коротких ножках, перепрыгивая через заботливо поставленные капканы и волчьи ямы. Нет, такой жизни врагу не пожелаешь, не то, что себе… Вот и теперь проклятому юнцу не сиделось в тепле, не игралось в кости с таким же придурковатым сотником, начальником заставы, зачем-то торчащей на границе между имперскими провинциями Маргонн и Самри – его понесло в ночь, в дождь, едва кто-то ляпнул, что неподалёку живёт отшельником какой-то свихнувшийся знаток альвийских древностей… Юный балбес вообще оказался неравнодушен к альвам и пытался заговорить о них и с каждым встречным, и с любым, кого боги посылали ему в попутчики, а вот теперь из-за его дурацкого любопытства приходится месить эту проклятую грязь и мокнуть под этим гнусным дождём.

– Нет, господин мой, лучше бы нам всё-таки было подождать, пока дождь кончится, и дорога подсохнет, – проворчал Сайк, разглядывая свои штаны и полы кафтана, живописно обляпанные коричневой грязью. – Этак даже в ворота постучаться неприлично, примут за оборванца и на порог не пустят.

Усадьба, одиноко притулившейся на склоне холма, поросшего густым ельником, оказалась всего-навсего замшелой приземистой овальной башней, сложенной из грубого булыжника. Строение было древним – такие крохотные крепостицы когда-то строили воины Гиго Доргона на подступах к столице альвов, когда кровь, красная и голубая, заливала поля сражений, а исхода долгой войны ещё никто не мог предсказать.

Из трёх небольших окон под самой крышей, на высоте в дюжину локтей, сочился слабый мерцающий свет, но никаких звуков оттуда не доносилось, а размытая дорога обрывалась в сотне шагов от неприступных дубовых ворот – дальше сплошным ковром росла густая несмятая трава. Как будто все прочие посетители, чуть-чуть не дойдя до ворот, поворачивали обратно.

– Стучать я буду сам, а тебе и заходить туда незачем, – ответил Тео, преодолевший верхом пять лиг пути, в отличие от слуги, который всю дорогу шёл, держась за стремя. Одежда ди Тайра была мокра насквозь, но упругие струи дождя смывали с его панталон грязные брызги, летевшие из-под конских копыт.

Слуга уже успел заметить, что наездник из его господина, мягко говоря, неважный, и в седло он, скорее всего, сел впервые там, на заставе – с помощью двух стражников, которые едва сдерживали хохот. Экипаж, запряжённый парой лошадей, на котором они добрались из самого Лакосса, наверняка увяз бы в этом месиве серой глины. Начальник заставы, добродушный увалень, считающий дни до отставки, наверное, пошутил, называя дорогой путь до усадьбы, носящей по прихоти своего чудаковатого хозяина имя древней столицы альвов – Альванго.

Сайк всю дорогу, проваливаясь по колено в грязь, клял тот момент, когда он решил увязаться за этим психом из благородных. А когда узнал название того места, куда вдруг приспичило направиться его хозяину, вообще проклял всё на свете. Альванго – нет, так хорошее место не назовут… От таких мест лучше подальше держаться! Хотя, может, здесь и случится какое-нибудь лихо с этим Тео… Или всё-таки шмякнуть его по головушке, когда с коня сползать будет… Кистень давно в рукаве спрятан, мелкий, правда, но господская кость в темечке тонкая – глядишь, и хватит ему…

Но Тео неожиданно легко соскользнул вниз, и приземлился так, что под ним даже грязюка не хлюпнула. Быстро учится… Только почему, спрашивается, он раньше балбесничал, а теперь на лету всё схватывает? Может, и не стоило с ним связываться? Пока за этим мечом гоняешься, столько дел идёт псу под хвост, пусть не столь прибыльных, зато верных…

– Тут стой, – приказал Тео, бросая слуге поводья, и шагнул к воротам, возле которых висел бронзовый колокольчик.

Сайк тяжко вздохнул, выбираясь на дёрн и глядя вслед своему господину, своей будущей жертве. И со спины подкрадываться к нему бесполезно – чует, поганец, когда на него сзади пялятся, как будто глаза на затылке…

На звонок никто не отреагировал, и Тео начал молотить кулаком в потемневшие от времени дубовые доски, но те, рассчитанные на удар тарана, даже не дрогнули.

– Говорил же я – зря мы сюда… И место тут гнилое, – продолжал ныть Сайк. – Если поспешим, может, затемно и назад успеем…

– Замолчи и отвернись! – приказал Тео, не повышая голоса.

Сайк не рискнул ослушаться, но его тут же бросило в дрожь от странного гортанного пенья – чего-то среднего между волчьим воем и соловьиной трелью. Потом спине стало жарко, а на дождевые струи упали отсветы огня. Никогда ему так не хотелось бежать прочь, бежать, не оглядываясь… Только ноги, казалось, окаменели, приросли к земле, налились свинцом.

Как только жуткие звуки затихли, а свечение погасло, до его слуха донёсся скрежет засова, а за тем – скрип петель.

– За мной… – Голос хозяина показался ему зловещим, но ослушаться было невозможно…

Узкая калитка в правой створке ворот распахнулась, и в проёме обнаружилась лестница с узкими крутыми ступенями, на которые откуда-то сверху падал тот же слабый мерцающий свет, отблески которого были видны в окнах. Сайк, как привязанный, на ватных ногах двигался вслед за хозяином, и теперь страх его пошёл на убыль – умение открывать запертые двери показалось ему ещё более ценным сокровищем, чем альвийский клинок, а верная служба такому господину могла оказаться делом, более выгодным, чем хищение меча, который, может, и сбыть-то не удастся по настоящей цене…