Ответный удар - Гарри Тертлдав

— Он прав, By… ты не достал на целый ли, — крикнул кто-то из толпы.

Конечно, ли — треть мили — многовато. Но мяч даже рядом не пролетел.

— Ладно, дай-ка мне мяч, — сказал очередной желающий сразиться с чужаком. — Уж я-то точно попаду в иностранного дьявола. — Он произнес эти слова без презрения, также, как Лю Хань — чтобы обозначить, о ком идет речь.

Лю Хань молча показала на миску. By, сердито топая, удалился, а следующий игрок сделал свой взнос бумажными деньгами. Лю Хань не любила их из-за того, что марионеточное японское правительство сделало с Китаем — и ее собственной семьей — перед приходом ящеров. Но японцы продолжали сражаться с инопланетянами, что поднимало их престиж и вызывало уважение, которого к ним никто не испытывал раньше. Она протянула мужчине мяч.

Фьоре стряхнул грязь со штанов и попросил зрителей расступиться, чтобы иметь возможность стартовать. Китаец встал перед мешком, держа мяч в левой руке и, наклонившись чуть влево, словно стараясь помешать Бобби использовать его излюбленный трюк.

Бобби снова пробежал между весело болтающими китайцами. Приблизившись на несколько шагов к поджидавшему его противнику, он сделал одно короткое движение в том направлении, куда наклонился китаец. Тот радостно крикнул «Ха!» и швырнул мяч.

Однако ничего у него не вышло. Бобби Фьоре быстро переместил весь свой вес на другую ногу, и ловко, словно акробат, изменил направление движения. Мяч полетел влево, Бобби отскочил вправо.

— Игра! — снова крикнул он.

Его противник печально улыбнулся и бросил мяч Лю Хань, он понял, что его перехитрили.

— Посмотрим, удастся ли кому-нибудь попасть мячом в иностранного дьявола, — сказал он с восхищением в голосе. — Если мне не удалось, бьюсь об заклад, что не сможет никто.

Еще один мужчина выложил хороший кусок свинины за возможность попытаться обыграть Бобби Фьоре. Предыдущий соперник Бобби начал заключать групповые пари. Он решил, что теперь, когда Бобби использовал свои два трюка, в запасе у него ничего не осталось.

Однако иностранный дьявол тут же продемонстрировал, что это не так. Вместо того чтобы метнуться вправо или влево, он плюхнулся на живот и, просунув руку между ног своего изумленного противника, дотронулся до мешка, прежде чем мяч коснулся его спины.

— Игра!

Теперь к его ликующему голосу присоединились и зеваки из толпы.

Бобби выступал, пока оставались желающие платить за то, чтобы попытаться попасть в него мячом. Он прибегал к самым разным хитростям — отклонялся то в одну сторону, то в другую, иногда мчался прямо по центру. Пару раз его противникам удавалось угадать направление движения, но Лю Хань внимательно следила за тем, чтобы в миске оставались деньги, а на подстилке продукты. Дела у них шли прекрасно.

Когда зрителям начало надоедать развлечение, Лю Хань крикнула:

— Хотите взять реванш? — Она подбросила мяч в воздух. — Давайте, швыряйте мяч в иностранного дьявола. Он не станет уклоняться, и если вам удастся попасть куда-нибудь, кроме его рук, вы получите в три раза больше того, что поставили. Кто первый?

Пока она раззадоривала толпу, Бобби Фьоре надел кожаную перчатку, которую сделал вместе с мячом. Он встал у стены хижины, затем сжал другую руку в кулак и ударил им в перчатку, словно не сомневаясь в том, что никто не сможет сделать меткого броска.

— А с какого расстояния? — спросил мужчина, который заключал групповые пари.

Лю Хань отошла примерно на сорок футов. Бобби Фьоре ей улыбнулся.

— Хочешь попытаться? — спросила она у мужчины.

— Да, сейчас ка-а-к швырну, — ответил тот, бросая деньги в миску. — Вот увидишь, я попаду ему прямо между уродливых глаз. Уж можешь не сомневаться.

Он несколько раз подбросил мяч в воздух, точно хотел почувствовать его вес в руке, а потом, как и обещал, метнул прямо в голову Фьоре.

Бум!

Звук, с которым мяч ударил в необычную кожаную перчатку, напоминал пистолетный выстрел. Лю Хань вздрогнула, а в толпе раздались испуганные крики. Бобби Фьоре откатил мяч Лю Хань.

Она наклонилась, подобрала его и спросила:

— Кто следующий?

— Я готов поспорить, что следующий тоже не попадет, — крикнул мужчина, которому понравилось заключать пари со зрителями. — Плачу пять к одному.

Он не сомневался, что раз ему не удалось попасть в Бобби Фьоре, то это, вообще, невозможно.

Еще один смельчак заплатил Лю Хань и бросил мяч.

Бум!

Однако он попал не в перчатку, а в стену хижины — не рассчитал силу броска, и Бобби даже не пошевелился. Фьоре подобрал мяч и предложил ему предпринять новую попытку.

— Давай, попробуй еще раз. — Лю Хань научила его этой фразе. Но прежде чем китаец снова прицелился, из хижины вышла пожилая женщина и принялась кричать на Лю Хань:

— Что вы тут вытворяете? Собрались напугать меня до полусмерти? Ну-ка, перестаньте колотить по моему дому своими палками! Я решила, что мне на голову свалилась бомба.

— Никакая не бомба, бабушка, — вежливо проговорила Лю Хань. — Мы просто играем. Заключаем пари.

Старуха продолжала сердито вопить, и Лю Хань дала ей три доллара. Та сразу же ушла в свою хижину — очевидно, ее больше не беспокоила судьба дома.

На сей раз паренек швырнул мяч удачнее, но Бобби все равно его поймал. Китаец разразился визгливыми ругательствами, словно кот, которому прищемили хвост.

Если пожилая женщина в самом начале решила, что в ее хижину угодила бомба, к концу следующего часа она наверняка уже не сомневалась, что ящеры выбрали ее жилище в качестве боевого полигона для тренировки точности бомбометания. Наблюдая за происходящим, Лю Хань пришла к выводу, что ее соплеменники бросают из рук вон плохо. Двое даже в стену дома умудрились не попасть.

Когда желающих посоревноваться с ловким иностранным дьяволом не осталось, Лю Хань спросила:

— У кого есть бутылка или глиняный горшок, с которым вам не жалко расстаться?

Высокий мужчина сделал последний глоток сливового бренди и протянул ей пустую бутылку.

— У меня, — заявил он, обдав ее густым сливовым перегаром.

Лю Хань отдала бутылку Бобби, который поставил ее на перевернутое ведро перед стеной дома, а затем отошел и встал дальше того места, с которого его обстреливали желающие быстро заработать.

— А сейчас иностранный дьявол покажет вам, как следует правильно бросать мяч, — проговорила Лю Хань.

Она вдруг занервничала, ведь бутылка казалась такой маленькой. Бобби Фьоре может легко промахнуться и «потерять лицо».

По тому, как он напрягся, она поняла, что он тоже боится промахнуться. Бобби отвел руку назад, затем выбросил ее вперед, одним уверенным скользящим движением — ни один китаец так не делал. Набирая скорость, мяч помчался к цели и угодил прямо в бутылку. Во все стороны полетели зеленые осколки. Толпа возбужденно зашумела. Кто-то принялся аплодировать. Бобби Фьоре поклонился.

— На сегодня все, — объявила Лю Хань. — Через пару дней мы повторим наше представление. Надеюсь, вы получили удовольствие.

Она собрала продукты, которые они с Бобби заработали. Бобби взял деньги, мяч, перчатку и биту. И этим тоже он отличался от китайцев, которых знала Лю Хань: они заставили бы ее нести все. Она уже успела заметить в самолете, который никогда не садился на землю, что Бобби обладал удивительными качествами, характерными только для иностранных дьяволов. Кое-какие из них, например, его пристрастия в еде, ее раздражали. Но некоторые доставляли настоящее удовольствие.

— Шоу хорошо? — спросил он и вопросительно кашлянул на манер ящеров.

— Шоу прошло просто замечательно, — ответила Лю Хань и выразительно кашлянула в ответ. — Ты очень здорово все проделал, особенно, в конце — ты рискнул с бутылкой. Но у тебя получилось. Очень хорошо.

В основном, она говорила по-китайски, а, значит, ей приходилось по несколько раз повторять свои слова или использовать совсем простые обороты. Когда Фьоре понял, что она сказала, он улыбнулся и обнял ее за пополневшую талию. Лю Хань специально уронила луковицу, чтобы высвободиться из его рук, делая вид, что ей необходимо наклониться. Она мечтала о том, чтобы иностранный дьявол побыстрее излечился от своей привычки демонстрировать чувства на людях. Такое поведение не только ее смущало, но и унижало в глазах тех, кто на них смотрел.

Когда они подошли к хижине, в которой жили, она перестала волноваться по поводу таких мелочей. Возле их двери стояло сразу несколько чешуйчатых дьяволов — тела двоих украшала необычная раскраска, другие держали в руках оружие.

Один из чешуйчатых дьяволов с ярко раскрашенным телом заговорил по-китайски с сильным шипящим акцентом:

— Вы те человеческие существа, что живут в этой хижине, вас доставили сюда с корабля «29-й Император Фессодж»? — Последние три слова он произнес на своем родном языке.