Аномальный наследник. Том 4 (СИ) - Тарс Элиан

Да уж, могу себе представить. Большими предприятиями владеют сильные рода, которым служат потомственные Слуги. Которые в свою очередь всегда являются первыми кандидатами на любые серьёзные должности (после непосредственно самих аристократов). После уничтожения рода, которому служил Виктор, ему уже очень сложно было бы найти новую хорошую работу, а после увольнения с позором для аристократов-работодателей на нём просто висит клеймо.

— Грустная история, — вздохнул я. — Так вы утверждаете, что только эта часть вашей биографии мешает вам найти хорошую работу? — вопрос с моей стороны очевидно провокационный, но я хочу посмотреть, как он отреагирует.

Мужчина устало покачал головой:

— Аскольд Игоревич, при всём уважении, вы и так ведь всё про меня знаете…

— Отвечайте на вопрос, пожалуйста, — требовательно произнёс я, мысленно ставя ещё один балл за умение «показать зубки».

— Да, я считаю, что только это. Но… объективно, серьёзный работодатель всегда проверяет соискателя всесторонне. Поэтому узнать о том, что на мне сейчас висит кабальный долг легко. Ребята об этом знают, и вам, скорее всего, рассказали.

Под «ребятами» Виктор, полагаю, подразумевает нищих.

— И чем по-вашему, возможным работодателям может помешать ваш долг? — я откинулся на кожаную спинку кресла.

— Как по мне, то ничем, — тут же ответил Хорькин. — Но объективно, во-первых, брать на работу человека с такими клеймами, как у меня, удар по собственной репутации. Во-вторых, большой долг может свидетельствовать о том, что человек не умеет рационально распоряжаться своими средствами. В-третьих, существует мнение, что человек, у которого автоматически большая часть зарплаты вычитается в счёт погашения долга, не будет на работе выкладываться. Вроде как ему смысла нет, некуда стремиться, он отчаялся и плывёт по течению…

— А это не так? — ровным тоном спросил я.

— Нет! — вспылил Виктор, но тут же осёкся: — Прошу прощения, Аскольд Игоревич. Так вот, это не про меня. Я согласен выкладываться. Я хочу избавиться от этого долга, но… — он поник и тяжело вздохнул. — Я уже три года таскаю бумажки за молодыми… людьми, которые только и знают, как пить кофе и вворачивать в свои фразочки модные словечки. Которые радуются, когда заключают сделку, в которой их откровенно прогнули. А радуются, потому что не понимают этого… Мой испытательный срок на последнем месте работы длится уже три года. И я…

— Вы отчаялись?

— Нет, — мотнул он головой. — Разве что немного… Но я всё ещё верю, что смогу изменить свою жизнь. Иначе я бы к вам не пришёл.

— Хорошо, — кивнул я. — Тогда мой следующий вопрос, как вы оказались в кабале?

— О, Аскольд Игоревич, это история ещё более грустная, чем предыдущая. Но если в двух словах — я влюбился в Слугу Куницыных, она стала моей невестой, мы готовились к свадьбе. Сразу мне статус Слуги не предлагали, я ведь ещё совсем недавно был Слугой Изотовых, — покосился он на Вадима. — Но после свадьбы мы с Леной должны были создать новый род Слуг с моей фамилией. И вот до свадьбы мы купили квартиру в доме, который принадлежал Куницыным. Квартиру взяли большую, красивую… У меня были кой-какие накопления, их хватило ровно на половину от стоимости. Вторую половину должны были понемногу высчитывать из наших с Леной зарплат. Но потом случился провал с покупкой фабрики, и Куницыны поставили на мне крест. На территории родов могут жить лишь их вассалы, Слуги или те, кому они дали разрешение. После увольнения я не мог жить в купленной мной квартире. За которую я был ещё должен. Мне любезно предложили продать мою часть квартиры Лене.

— А она согласилась, вероломная сучка! — не выдержал Вадим и вдарил кулаком по столу.

Виктор благодарно посмотрел на него и криво улыбнулся.

— В общем, предложили, а если точнее, заставили продать за копейки. Так я остался без квартиры, невесты, накоплений и с долгом — денег с продажи не хватило, чтобы покрыть и треть от долга.

— Не мелочились вы с жильём, — хмыкнул я.

— Могли тогда себе позволить, надеялись на долгую счастливую семейную жизнь.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Размер долга? — коротко спросил я.

— Без малого — пятьдесят тысяч.

Я удивился, откровенно говоря, думал, будет ещё больше — конкретную сумму нам нищие не называли.

— Не так много для человека с хорошим доходом, — прочёл мои мысли Виктор. — Но неподъёмная сумма для того, кто разносит бумажки. Хотя справедливости ради, раньше она была больше, часть я уже выплатил.

— Ясно, — сказал я и поднялся во весь рост. — Скажи, готов ли ты вновь поверить в светлое будущее? Стремиться к нему, не оглядываясь на прошлые горести?

Мой голос звучал громко и будто бы эхом отражался от стен кабинета. Виктор вжался в спинку кресла, открыл рот и широко распахнул глаза.

Через пять секунд он кивнул и решительно ответил:

— Готов!

— Станет ли твоя неприязнь к прошлым работодателям их вассалам и Слугам проблемой для нового работодателя? — я чуть добавил родовой ауры, но так, чтобы она не визуализировалась.

— Нет. Не станет, — уверенно мотнул головой мужчина. — Я умею разделять личное и профессиональное.

— А если работодатель вдруг станет тебе Господином? — плюхнувшись обратно в кресло и убрав ауру, спросил я.

И снова Хорькин изумлённо выпучил глаза. Форкх меня дери, страшно за мужика. Ещё немного, и лопнут у него глазки. А зачем мне слепой управляющий?

— Вы… вы это серьёзно? — наконец-то собравшись с мыслями, спросил Виктор.

— Я просто пытаюсь узнать серьёзность ваших намерений. Слуге сложнее разграничивать личное и профессиональное, нежели наёмному работнику.

— Но… прошу прощения, Аскольд Игоревич, вы же не аристократ? — неуверенно проговорил мужчина.

— Хах, — я откинулся на спинку кресла. — Пять месяцев назад я жил в бараке и работал грузчиком за копейки. А теперь у меня несколько серьёзных компаний и всего лишь два боя отделяют меня от титула чемпиона империи. Жизнь изменчива, Виктор Геннадьевич, и далеко не всегда в худшую сторону.

— Прошу меня простить, Аскольд Игоревич, — он склонил голову. — Если вдруг став аристократом, вы сочтёте меня достойным быть вашим Слугой, я с радостью пойду за вами. И моё прошлое не доставит вам проблем. Но… всё-таки я хотел бы сначала услышать ваше предложение. Вы ведь так его и не озвучили.

Хех, хорош. Пусть я чуть-чуть и поджал его аурой, пусть «зацепиться» за меня для Хорькина огромный шанс вылезти из болота, он не стал что-то обещать, идя лишь на поводу у своих эмоций.

— Похвально, — улыбнулся я и достал из ящика стола жёлтую папку. — Вот моё предложение. С должностными инструкциями и краткой информацией, необходимой для понимания того, что мы от вас хотим. Можете ознакомиться дома и позже дать свой ответ.

Хорькин напряжённо принял у меня из рук папку.

— Вы позволите взглянуть сейчас? — спросил он.

Я молча кивнул. Мужчина нетерпеливо открыл папку, достал верхний листок, и…

Нет, ну, правда, лопнут у него глаза!

— Финансовый директор? — изумлённо пробормотал Виктор. — Головной компании?

— Мне необходим эдакий министр финансов в миниатюре, — кивнул я. — Понимаю, что не совсем ваш профиль, но мне кажется, вы справитесь. Напрямую в работу подконтрольных компаний лезть не требуется, но нужно анализировать их деятельность, что-то советовать при необходимости самим компаниям или, возможно, мне, резервировать капитал под другие мои проекты… Но пока мы предлагаем испытательный срок. В это время вы будете под контролем Вадима Юрьевича. Если согласитесь, конечно.

— Погашение сразу половины моего долга в случае успешного прохождения испытательного срока и заключения долгосрочного контракта? — ошарашенно выпалил он, прочитав следующую строчку.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Позднее, в формате дополнительных премий возможно предусмотреть и погашение за наш счёт остального долга. Если докажете свою полезность.

— Аскольд Игоревич… — пробормотал он, а затем согнулся в поклоне из положения сидя. — Я согласен. Я сделаю всё, что в моих силах и даже больше. Изучу деятельность всех ваших компаний. Поверьте, мои навыки и опыт будут вам полезны.