Уровни Мидгарда - Альтс Геймер

Подводя итоги, можно было сказать, что они решили немного передохнуть друг от друга, причем в этом вопросе обе стороны проявили немалую сдержанность. Задай хотя бы один из них вопрос: «У тебя кто-то был, только честно?» – и пути к отступлению наверняка были бы отрезаны. Олег, проанализировав состояние своей барышни, в общем разложил для себя все по полкам: у нее стопроцентно появились отношения на стороне, в которых Лизавета еще не была уверена и чисто по-женски не хотела вдруг потерять своего бойфренда, не будучи защищенной перспективами нового романа. С другой стороны, ей было некомфортно его, Олега, обманывать, просто как-то неловко было по отношению к самой себе – это ж нужно себе признаваться в своей… хм… не совсем безупречной порядочности. Для многих девушек такой вопрос вообще не играл бы никакой роли, но не для Лизаветы. Ей всегда было важно жить с высоко поднятой головой, сказывалось безупречное воспитание. Обычно в таких случаях женщины очаровательно говорят себе и окружающим: «Ой, я так запуталась…» На все это наслаивалась естественная благодарность Олегу за то, что привел ее в Мидгард. Новые впечатления, новые возможности Рагнейд также добавляли сумбура в общую картину. Самый лучший выход – на время успокоиться, не руша ничего, дать себе возможность во всем разобраться. Что она блестяще реализовала.

Олег, несмотря на понимание того, что происходит, решил не педалировать события. Ему, в свою очередь, тяжело было признаться себе, что Мидгард поглотил его, увлек настолько, что в оставшемся свободном куске жизни и эмоций Лизавета просто не помещалась. Бурные скачки с Айнулиндалэ, явное внимание к его персоне со стороны Выкуси там и авансы Виктории здесь поставили его личную жизнь «с ног на уши», и Олегу также требовалось время, чтобы прийти в себя и понять, кого в нем сейчас больше – Олега или Хельги. И если последнего, то все проблемы решены, потому что для Хельги, как и приличествует воину-норгу, в женском вопросе было все едино, что вдоль, что поперек. Немного напрягало собственное самолюбие – что и говорить, мужчина всегда болезненно воспринимает, если собственная женщина начинает ему изменять, но в данном конкретном случае писклявый голосок чувства собственного мужского достоинства оказался заглушен хором новых эмоций и головокружительных событий.

Виктория в течение последовавшего за выяснением отношений вечера особенно поспособствовала такому повороту событий. Нимало не смущаясь присутствием посторонних, даже своего парня, она напропалую кокетничала с ним на протяжении всей вечеринки. Олегу пришла в голову мысль, что, не будь вокруг народа, они бы уже наверняка оказались вдвоем в ее постели. Лизавета не могла не замечать этого, но, по своим соображениям, никак на происходящее не реагировала. Парень Виктории, видимо, по своему обыкновению занялся путешествием соло на дно коньячной бутылки, и ему было абсолютно индифферентно, что вокруг происходит, словно он вообще находился один посреди пустыни.

Кроме двух пар на дне рождения присутствовали несколько коллег с работы Вики и Лизаветы, а также ее родитель. Звали его Бенедикт Петрович, был он человеком шумным, эмоциональным и крайне хлебосольным. Под «выпить рюмочку коньячку» он подразумевал уговорить минимум по бутылке на каждого из присутствующих, а так как дамы сегодня были аккуратны с алкоголем, на долю мужчин пришлось почти по литру. Спасло только то, что пили под изумительную стерляжью уху, котлеты по-киевски и великое изобилие холодных закусок.

Семья у Виктории была состоятельная, торговали очень серьезным антиквариатом. И, видимо, дружная семья, хотя более странной пары, чем ее родители, трудно было себе представить. Отец, при его темпераменте и габаритах боксера-тяжеловеса, являл собой первородный Хаос. За столом он сыпал прибаутками и анекдотами, над которыми сам же хохотал громче всех, фамильярно всех тискал, в том числе и Олега, и как-то незаметно вытянул из него всю информацию, касающуюся его биографии и взглядов на жизнь. Мать Виктории оказалась статной блондинкой потрясающей красоты. Она присутствовала на празднике своей дочери в виде фотографии на стене, поскольку в данный момент находилась в чрезвычайно важной европейской командировке. Чувствовалось, что в семье и бизнесе верховодит она, а эксцентричность мужа воспринимает как милые шалости большого ребенка. Говоря о своей маме, Виктория упомянула, что маме часто приходится подолгу жить за границей, и, глядя на ее фото, Олег понял, что именно так должна выглядеть одна из ведущих экспертов-антикваров мирового уровня.

Вообще в течение вечера Олег не раз себя ловил на мысли, что со стороны кажется, будто они с Викой – пара, причем папа Вики явно благоволит к бойфренду своей дочери, а ее реальный парень и Лизавета – случайные посторонние люди. Лизавета непрерывно ковырялась в своем телефоне, демонстративно игнорируя происходящее, Викин бойфренд иногда отпускал глубокомысленные замечания либо философского свойства, либо касательно наполнения своего пузатого бокала.

Неудивительно, что когда вечер закончился, в чувствах и мыслях Олега царил полный сумбур. Коньяк, холодность Лизаветы, сексапильность Виктории совершенно сбили его с толку. Лизавета, в соответствии с их новым регламентом отношений, добросила его на такси до дома и была такова. Олег поднялся, постоял немного с сигаретой на площадке перед дверью и пошел отсыпаться, дав слово при первой же возможности пригласить к себе Вику и окончательно разрубить этот гордиев узел.

Виса тринадцатая

На волоске от смерти

Борис был явно зол и по дороге пару раз агрессивно подрезал ни в чем не повинных водителей. Олег понаблюдал за ним минут десять, потом рискнул спросить:

– Проблемы, партнер? А ведь любой машины хватит до конца жизни, если гонять достаточно лихо…

– Не то чтобы… – прорычал ярл. – Представляешь, какое паскудство! Вчера эта нацистская рожа, Людвиг Шпеер, пытался натравить на меня русов.

– А ху из Людвиг Шпеер?

– Шеф абвера. Блин-банан, все время забываю, что ты во многое еще не въехал. Нет, но какая сука! Блин, если некоторых людей смешать с дерьмом – получится однородная масса!

– Ты-то откуда узнал?

– Князь слил инфу.

– Князь Молот?

– В городе только один князь.

– Вот так позвонил и сказал?

– Ну да. Позвонил, пригласил на ужин и сказал. Не боись, нас никого по номеру не вычислить, у всех зарегистрированы на левых камрадов. И я знаю несколько очень интересных телефонов. При определенных обстоятельствах иногда приходится звонить самым неожиданным людям.

– Насколько я понимаю, князь Молот просил об услуге.

– Правильно понимаешь. Тебе не встречался в Мире Игрок с иностранным акцентом?

– Нет. А что, есть и такие?

– Значит, есть. Князь просил, если не затруднит, при встрече напоить, накормить да выведать, кто таков, откуда путь держит и за каким хреном в наши палестины пожаловал.

– Ты это сделаешь?

– Конечно. И ты сделаешь, если его встретишь. А еще лучше, позовешь меня, обработаем вместе. Я-то его с гарантией перепью, а вот ты – не факт. Если этой информацией интересуется князь Молот, значит, она будет интересна и нам.

– И ты передашь ее князю?

– Разумеется. А потом постараюсь посмотреть, как он ею распорядится. И что вообще это значит. Кроме того, Молот намекнул, что заинтересован в оказании помощи лично мне и клану вообще. А его помощь может быть весьма кстати.

– У него-то какой гешефт во всем этом?

– Неужели не понятно? Он сталкивает нас и ариев лбами, ему выгодно, чтобы мы резали друг друга как можно дольше. А я это знаю, и он знает, что я знаю. Но воспользуюсь его помощью.

– Тьфу, пропасть! И здесь политика!

– А ты как думал? Еще его интересовало, много ли у нас народу в последний год пропало без вести и не занимается ли клан норгов долговременными поисковыми проектами для создания Высших сборных артефактов. Я же ответил ему, что по части интриг у нас главные Комтур и Асмунд, со мной же лучше обсуждать проекты типа разноса вдребезги какого-нибудь кабака или пропажи без вести каких-нибудь смазливых феечек… Поржали и на том разошлись.

– А Великие Сборные Артефакты – это что?

– Так, ладно, новобранец, проехали, позже расскажу, дабы сейчас не вносить неразбериху в твой неиспорченный мозг. Давай лучше думать, как училку мочить будем. Есть соображения?

– Есть. Схема простая. Там, неподалеку от ее норы, имеется скала с кривой сосной на вершине. Это наша точка «джи». Твоя позиция – на другой стороне скалы. Где – не скажу. Уж сам подумай, как там получше спрятаться. Я отступаю в твоем направлении или, что вернее, драпаю со всех ног, стараясь оставить свою драгоценную шкуру в неприкосновенности. Тилле мчится за мной, как курьерский поезд, и ты, партнер, снимаешь ее с пробега. Это – если нам не фартит. Если фартит – все дело делает мой лук. При любых обстоятельствах сейчас мы жмем к твоей точке перехода в Мидгард, ты шлепаешь в Мире к точке «джи», я – в реале, учитывая ее сегодняшний график. Все.