Золотой город - Наталия Осояну

Делая вид, будто поступает из соображений безопасности, Холфорд разделил команду на две части: неудачников, которые должны были оставаться на борту «Нимфы» и ждать возвращения своих товарищей, и основной отряд, в который попали наиболее сильные и преданные капитану люди. В их числе были и те, кто сопровождал его на Остров Ведьмы, — Джереми, Тобиас, Ловкач и Индеец. Место покалеченного Густава занял Джонни Тейлор, бывший подручный Тэтча.

Остров казался необитаемым, поэтому рассчитывать на мулов для перевозки золота не приходилось. Судя по всему, каждому из участников придется перетаскивать сокровища на корабль на своем горбу. Пираты уже начали прикидывать, сколько сможет унести каждый из них, однако Холфорд не имел привычки обольщаться несбыточными надеждами. В известном смысле его гораздо больше устраивало то, что местность оказалась безлюдной, а с неудобствами, которые это за собой повлекло, можно было смириться.

— Кит! — крикнул Холфорд, выглянув из каюты. Юнга бросился к нему на всех парусах. — Позови доктора, мне нужно с ним поговорить. Пошевеливайся!

Мальчишка после того случая с кошкой стал непростительно неповоротливым, и это весьма раздражало Холфорда. Еще он злился на то, что Лоретта взяла юнгу под свою опеку, и теперь маленького лентяя неудобно было наказывать, за исключением разве что серьезных проступков, но как раз их он не совершал. С Китом она вела себя по-другому — шутила, даже смеялась, не пыталась его уязвить или оскорбить, и Холфорд сгорал от зависти, слыша ее веселый смех.

Минуту спустя доктор Гиллс уже переступал порог каюты Холфорда.

— Вы звали меня, капитан? — гнусавым голосом спросил он.

— Мистер Эдвард, у меня для вас радостное известие: вы отправляетесь с нами на поиски Золотого города.

Говоря это, Холфорд пристально смотрел на Гиллса, ожидая увидеть на его лице выражение благодарности. Однако он ошибся. Если украшенная криво сидящими на носу очками физиономия доктора что-то и выражала, то скорее это было выражение полного замешательства.

— Я об этом не думал. Считаете, в этом есть необходимость? — спросил он неуверенно. — А как же наши ране…

— Мистер Эдвард, не стройте из себя святого, которому чужды все земные радости. — Капитан прервал доктора, взмахнув рукой. — Я, возможно, глупый и жадный человек, но у меня почему-то нет сомнений, что любой из находящихся на борту «Нимфы» матросов отдал бы что угодно за место в отряде, включая и собственную душу. И прошу заметить, что ваши раненые, которые еще не оправились после встречи с испанским фрегатом «Веласко», сегодня уже готовы идти за мной хоть на край света! Шанс увидеть своими глазами величайшее сокровище всех времен и народов выпадает лишь однажды в жизни, и то не всем. Это всем известно. Не пытайтесь заставить меня поверить в то, что вы не тот, кем кажетесь.

Гиллс заметно вздрогнул. Сердце у него тревожно забилось: неужели его инкогнито раскрыто? Еще слишком рано. Однако он тут же взял себя в руки и спокойно спросил:

— Что вы имеете в виду?

— Не такой уж вы слабак, за какого себя подаете. Я чувствую, что в минуту опасности вы можете нам пригодиться. Почему вы не хотите с нами идти?

— Это из-за Чарли, — с неохотой признался доктор. — Я не хочу оставлять его без присмотра.

— О господи, а я уж было подумал, что мы взяли на борт праведника, который не хочет марать руки деньгами! Не бойтесь, к золоту грязь не пристает! — Холфорд весело расхохотался. — Так пусть ваш племянник идет с нами! В конце концов, одним участником экспедиции больше, одним меньше, если мы найдем сокровища, это не никак не повлияет на наши с вами доходы. Так вы согласны?

Доктор широко улыбнулся: теперь он выглядел как человек, которому раскрыли глаза на его несовершенства.

— Разумеется! — ответил он с воодушевлением. — Я с вами!

— Ну, тогда спокоен за нашу экспедицию, — усмехнулся Холфорд. — Здесь, на «Нимфе», вы навели порядок с ранеными, так что лекарь вряд ли понадобится за время нашего отсутствия. Да и миссис Лоретта будет иметь возможность за ними поухаживать. А вот на берегу многое может случиться. Здесь в сельве полно диких зверей и ядовитых растений. Такой ученый, как вы, нам уж точно не помешает. Отличный случай проявить себя на практике.

— Вы переоцениваете мои способности и знания, капитан.

— Ничуть. Вы много чрезвычайно полезного сделали всего за каких-то пять недель. Надеюсь, наше с вами дальнейшее сотрудничество будет таким же плодотворным и обоюдно выгодным.

Гиллс заверил, что тоже очень на это рассчитывает и приложит все усилия, чтобы капитан в нем не разочаровался. Холфорд протянул ему руку.

— Хочу поблагодарить вас, Эдвард…

— За что? — удивился Гиллс. — Я пока что не сделал ничего особенного.

— Я хочу вас поблагодарить, — с нажимом повторил Холфорд, — за то, что вы спасли мне жизнь. Честный человек на моем месте осыпал бы вас золотом с ног до головы и отправил на берег, к жене и сыну. Я же вместо этого позволил вам остаться на борту, тем самым подвергнув жизнь своего спасителя смертельной опасности. Это ли не грех? Хочу искупить его. Ну же, вашу руку, сэр!

Гиллс, чуть помедлив, повиновался.

— А пожатие у вас крепкое, — с удивлением отметил Холфорд. — Вы не такой белоручка, каким кажетесь!

Произнося эти слова, пират вдруг явственно ощутил, что уже пожимал эту руку, причем именно в этой каюте. Он стоял лицом к лицу с каким-то человеком… В этой же каюте… Они обменялись тогда рукопожатием и этим ознаменовали решение какого-то важного дела. Да, решался вопрос жизни и смерти… «Кто же это был?» — напрягая память, пытался сообразить Холфорд. Но через его каюту прошло столько народу, что капитан так и не смог вспомнить, кого в этот момент напомнил ему Гиллс.

Заметно смущенный доктор отшутился, сказав, что крепкое пожатие — обычное дело для хирурга, тем более что за время пребывания на «Нимфе» у него была возможность набить руку. Откланялся он излишне суетливо. Холфорд проводил его внимательным взглядом и недоуменно пожал плечами.

2

Пираты высадились рано утром, переправившись на шлюпках, которые потом оставили на желтом песчаном берегу, накрыв пальмовыми листьями. Чарли, впервые за три с лишним недели оказавшись на твердой земле, вновь, как и в порту Нассау, почувствовал себя не в своей тарелке. Ему казалось, что земля, как палуба, должна уходить у него из-под ног. Поэтому в первое время его слегка пошатывало, словно он по-прежнему находился на борту «Нимфы». Однако ставшее родным судно застыло на якорной стоянке в трех кабельтовых от берега. Там же, на корабле, остались Лоретта и Китти. Старшим Холфорд назначил Барнетта, и Чарли надеялся, что одноглазый боцман сумеет сохранить на судне порядок.