Царство Проклятых (ЛП) - Манискалко Керри

Я ждала, когда его бессмысленный бред вернется к связному ответу. Он просто смотрел на меня в ответ.

— Это даже отдаленно не похоже на то, о чем я спрашивала. Ты что, пьян?

— Вполне. — Его улыбка была первой настоящей, которую он подарил мне. На его

правой щеке появилась ямочка. Это смягчало суровость, которую он носил, как броню.

— Но то, что я сказал, правда. Есть вещи, которые я не могу сказать, независимо

от заклинания, примененного к нашему вину, потому что в этом все еще задействованы более могущественные силы. Я знаю твою бабушку. Хотя я знаю и много других интересных секретов.

Я хотела знать, откуда он знал бабушку, но было бесполезно пытаться выведать информацию, которую он явно не мог или не хотел давать.

— Тогда расскажи мне о проклятии.

— Это история настолько древняя, что ее происхождение известно лишь

немногим. И даже их воспоминания стали медными с возрастом и патиной, которая образовалась над ними, притупляя их блеск, пока тень того, что было, не станет всем, что осталось.

— О чем ты говоришь?

— История проклятий и украденных воспоминаний. И разгадка многих обманов. -

Он резко откинулся назад, чуть не опрокинув стул. — Мой брат никогда не заставит тебя выйти за него замуж. Это идет вразрез со всем, за что он выступает.

— Я не спрашивала о твоем брате.

— Нет, но я представляю, что тебе любопытно. Он указал, что хочет, чтобы вы

закрепили связь?

Я не хотела отвечать, но заклинание правды сорвало слова с моих губ. — Он рассказал мне об этом, но не указал, что хочет этого.

— Я не буду спрашивать, рассматривала ли ты это. Тем более, что мы знаем, как

принято. По крайней мере, частично. — Я старалась не показывать облегчения, но Зависть, должно быть, заметил легкую вспышку на моем лице. Его улыбка была полна жестокого восторга. — Он может и не заставляет тебя выходить замуж, но он не будет смиренно ждать на заднем плане. Это тоже не в его стиле. Он сообщит о своем присутствии и намерениях каждому королевскому дому. Как он сделал сегодня.

Я сделала еще один глоток вина правды.

— Зачем ты это делаешь?

— Прости…?

— Ты всегда сеешь семена недоверия между своим братом и мной. — Мне не

нужно было пить вино, чтобы задать следующий вопрос. — Ты так сильно ему завидуешь? Или ты просто жаждешь чего-то, что тебе не принадлежит?

— Меня не всегда мучают мысли о зависти. — Его зеленые глаза вспыхнули

эмоцией, которая не была основана на насмешке или его тезке.

— Из-за вспыльчивости моего брата у меня отняли что-то важное. Я надеюсь

однажды отплатить тем же. Мною движет не зависть. Это возмездие. Что-то, что, как я полагаю, у нас с тобой есть общего, хотя я сомневаюсь, что ты признаешь это, даже с вином правды.

Он не сформулировал это как вопрос, поэтому заклинание не заставило меня отвечать.

— Я бы сделала все, чтобы вернуть свою сестру. Ты должен простить все грехи,

которые встали между тобой и Гневом. Счастье должно быть единственным, что имеет значение.

— Мне наплевать на его счастье. — Он

уставился на свое вино, но оставил его нетронутым. — Хотя очевидно, что тебе не все равно. Больше, чем тебе, вероятно, удобно делиться. Ты влюблена в него?

Я стиснула зубы и сжала свой стакан. Это было бесполезно. Слова вырвались наружу. Я ухватилась за фразу, которую использовал Зависть, и позволила правде слететь с моих губ.

— Нет. Я не влюблена в него. Но я не отрицаю, что в этом есть привлекательность.

Он привел меня в это царство, продал мою душу своему брату и солгал о том, что он мой потенциальный муж.

— Леди слишком много протестует.

— Шекспир. — Я чуть не закатила глаза. — Как напыщенно и неудивительно, что ты

цитируешь его. Должна ли я теперь завидовать твоему образованию?

Он наблюдал за мной поверх края своего бокала, его взгляд был острым. -

— Странно, не правда ли, что у

крестьянки с Сицилии такой утонченный вкус в книгах. Или что вообще было что читать, если уж на то пошло.

Я укололась от его намека.

— Возможно, у нас не было денег и слуг, ваше высочество, но мы умеем читать и

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

писать.

— Я полагаю, ты скажешь мне, что твое мастерство связано с заклинаниями,

которым тебя научила твоя бабушка. Или рецептами из твоей маленькой закусочной, или еще какая-нибудь подобная чушь.

— К чему ты клонишь?

— Это просто любопытно, вот и все. И ты же знаешь, как я люблю всякие

диковинки.

Я ухмыльнулась. Это был идеальный переход к моей следующей линии допроса.

— Почему тебя так интересует коллекционирование предметов?

— Меня больше всего интересуют божественные предметы. Ну, это не совсем так.

— Он рассмеялся, как будто не мог поверить, что правда все еще так свободно льется из него. — Сейчас меня интересует только один полностью божественный объект: Тройное Лунное зеркало.

— Что это такое?

Он щелкнул пальцами, и появился слуга. Он прошептал что-то слишком тихо, чтобы я могла расслышать, и служащий умчался прочь. Мгновение спустя он вернулся, держа в руках стеклянный футляр с гравировкой. Это было просто, непритязательно. Я тут же перегнулась через стол, надеясь, что мне будет лучше видно.

— Это зеркало богов. Богини, я бы сказал. — Он провел указательным пальцем по

стеклянной витрине, затем потер ее большим пальцем, как будто проверяя, нет ли пыли. — Говорят, что оно было вплетено в магию Девы, Матери и Старухи и может показать прошлое, настоящее и будущее по запросу. Раньше оно находилось в этом футляре, по крайней мере, так мне сказали.

Прошлое, настоящее, будущее, найди. Мурашки пробежали у меня по спине. Это было почти в точности то, что сказал зачарованный череп, вплоть до Девы, Матери, Старухи. Зависть откинул крышку, показывая глубокую лавандовую бархатную перину, вмятую там, где когда-то лежало ручное зеркало. Я сделала все возможное, чтобы не реагировать. Но мое сердце бешено колотилось в груди. Если бы существовал божественный предмет, который мог бы показать мне прошлое, он раскрыл бы убийство моей сестры.

Волнение охватило меня. Это должно было быть то, что череп хотел, чтобы я нашла. Я была в этом уверена. Если бы у меня было зеркало, мне больше не нужно было беспокоиться о том, чтобы выходить замуж за Гордыню или Гнев и выбирать свое место в их Доме Грехов.

— Это звучит как детская легенда.

— Все легенды содержат фрагменты правды. — На секунду его взгляд снова стал

отсутствующим. — В любом случае, говорят, что для активации магии богини нужна книга заклинаний Старухи, Ключ Искушения и зеркало.

— Дай угадаю, — я понизила голос до заговорщического шепота, — ты собрал все,

кроме зеркала.

— Моя дорогая, я полагаю, что пришло время тебе самой посмотреть на мои

диковинки. — Зависть встал. — Не так ли?

16

Зависть распахнул богато украшенные двери с преувеличенной эффектностью и отступил назад, внезапно став джентльменом, и позволил мне сначала переступить порог в его комнату диковинок.

Сомневаясь в его истинных намерениях, я на мгновение заколебалась. Я сомневалась, что он привел меня в гнездо вампиров, хотя все было возможно, когда дело касалось его.

Вспомнив о кинжале у моего бедра, я вошла и остановилась при виде него.

Это были не вампиры, ожидающие, а высокие, призрачные гиганты, стоящие на месте. Комната была пугающе близка к мысленному образу, который у меня был, когда я впервые встретила Зависть в мире смертных. Тогда я представляла себе людей, позирующих и застывших на жуткой шахматной доске. Пол, на котором мы сейчас стояли, не был частью игры; он был просто выложен черно-белой мраморной плиткой. И замороженные существа были произведениями искусства, а не смертными, пойманными в ловушку садистским принцем Ада.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})