Молчи - Б. Т. Урруэла

некоторыми, они доверяют мне настолько, что рассказали этот секрет. Ты теперь тоже должна пообещать мне молчать.

Орион стиснула зубы и не ответила. Не только из-за злости, что он посмел считать, что может впасть в старые привычки, но еще она не знала, что сказать. Она не знала, как с легкостью поменять свое настроение. Она злилась на себя за то, что была такой чертовски сломленной.

Улыбка Мэддокса чуть дрогнула.

— Это того стоит, правда. Лазанья — мое любимое блюдо. Карбонара тоже потрясающая.

В животе Орион слегка заурчало. Мысль о том, чтобы сделать что-то настолько нормальное, например, пойти куда-нибудь поужинать, приводила ее в ужас, потому что для нее это было ненормально. Она посмотрела в сторону своего многоквартирного дома, подумала о том, что ей снова придется приложить усилия, чтобы приготовить ужин или заказать еду на вынос, и застонала.

— Давай же. Ты, по-любому, голодна, — заключил Мэддокс, как будто читал ее мысли.

— Ох, я подозревала, что была особая причина, по которой тебя сделали детективом, — сказала она с сарказмом в голосе.

Он усмехнулся, не обращая внимания ни на ее тон, ни на пристальный взгляд.

— Да, мои навыки не знают границ, — он сделал паузу. — Они так же подают еду на вынос. Так что, если хочешь, мы можем…

— Нет, — перебила она его. Мысль о его нахождении в её квартире была еще хуже. — Я хочу поехать.

Она этого не хотела. Не совсем. В глубине своего каменного сердца она хотела пойти домой, приготовить себе что-нибудь поесть, потренироваться около часа и провести еще несколько исследований. Еще немного планирования.

Есть итальянскую еду с тем самым мужчиной, от которого ей следовало держаться подальше, было бессмысленно. Это не поможет ей стать сильной, бесчувственной женщиной.

Но она все равно сказала «да».

Потому что хотела попробовать. Не лазанью, а то, какой могла быть ее жизнь, если бы она не провела десять лет в Клетке. Если бы той ночью она вернулась домой и оставалась быть девушкой Мэддокса.

— Мне нужно быстро принять душ и переодеться, — сказала она, открывая дверь. — Посидишь тут, — это прозвучало скорее как утверждение.

— Конечно, — улыбнулся Мэддокс. — Не торопись.

* * *

Поначалу все, что она могла сделать, — это передвигать одну ногу за другой.

Ресторан был скромным и находился на тихой улице. Вывеска представляла собой табличку, висящую над дверью, с написанным от руки названием. На подоконниках стояли горшки с цветами.

Орион задавалась вопросом, приводил ли сюда Мэддокс какую-нибудь девушку на свидание. Если у него вообще была девушка. Это первый раз, когда она задумалась об этом. Впервые она себе это позволила. Она всегда очень хорошо умела контролировать ход своих мыслей. Это — единственное, что она контролировала в течение десяти лет.

Но все начинало рушиться. Со смертью Мэри Лу, со смертью Адама, с потерей цепей, ей казалось, что теперь она может просто уплыть.

Прогулка по улице рядом с Мэддоксом ничем не помогала. Она чувствовала себя обнаженной, несмотря на свитер крупной вязки, дорогое пальто и потрясающие ботинки. Она была счастлива принять душ и переодеться, пока была в своей квартире, надеть новую кожу, смыть с себя события дня.

Мэддокс, будто, не замечал ее беспокойства, или он демонстративно игнорировал его, чтобы она чувствовала себя лучше. Он открыл перед ней дверь.

Это должно было быть джентльменским поступком, но это означало, что ей придется заходить в переполненный ресторан одной.

Она представляла, как все прекращают свои разговоры, поворачиваются в ее сторону, шепчутся, но это было просто беспокойство и нарциссизм, которые ей лгали. Только несколько человек посмотрели на нее, но большинство остались сосредоточенными на своей еде или разговоре.

Ресторан был небольшой. Каждый столик был занят, но все же не казался переполненным. Тут было тепло и пахло восхитительной, незнакомой едой.

Женщина, стоящая за стойкой улыбнулась ей.

— Вас двое? Забронирован столик?

Рот Орион был плотно закрыт, как будто она только что попыталась проглотить ложку арахисового масла. У нее сердце сжалось от того факта, что у них не было брони, и ей придется сказать об этом.

— Они очень проголодались, и я обещаю дать хорошие чаевые, Мария, — вмешался Мэддокс, слегка закрывая Орион своей спиной, как будто больше другого способа не было, но она знала, что он сделал это нарочно.

— Мэддокс! — крикнула женщина с теплотой и узнаваемостью в голосе. — Ты редко приходишь! Мы беспокоились, что ты забыл о нас.

— О вас? Никогда, — спокойно ответил Мэддокс.

Что-то в его голосе изменилось. Он стал теплее, менее сдержанный. Он колебался рядом с ней. До этого момента Орион не замечала этого, не видела, как он общается с нормальным человеком, а не бомбой замедленного действия.

— Кто это с тобой? Ты наконец-то привел кого-то, кроме Эйприл. Хорошая смена темпа, — Мария поморщилась. — Она словно маленький зверек для вечеринок.

Жар пополз вверх по шее Орион, и она боролась с желанием развернуться и выбежать из ресторана, подальше от этого разговора.

Мэддокс усмехнулся.

— И не говори, — он указал на Орион. — Это Орион, — сказал он осторожно, медленно. — Она для меня очень особенная, и никогда раньше здесь не была, так что, скажи Франсиско, чтобы он напряг свою задницу!

— Разве он не всегда так делает? — сказала Мария, смеясь.

— Конечно, — усмехнулся Мэддокс. — И я уже сказал Орион обо всех видах кодекса молчания, которые можно найти в интернете. Так что не беспокойся на этот счет.

— Хорошо. Хорошо. Мы так рады, что ты пришла к нам, Орион, — сказала Мария с широкой улыбкой и взяла два меню со стойки.

Что-то промелькнуло в глазах Марии при ее имени. Узнала ли она ее? Мэддокс рассказывал о ней? Конечно, нет. Он вряд ли стал бы говорить с владельцем ресторана о девушке, которая исчезла, когда ему было шестнадцать, независимо от того, насколько они были близки.

Более вероятно, что она видела ее в новостях. Все девушки приложили огромные усилия, чтобы скрыться от средств массовой информации, но несколько их снимков и имена все же просочились в интернет.

Из-за этого Орион всегда была осторожна с макияжем, когда выходила на улицу, вылепливала свое лицо так, чтобы оно совсем не походило на испуганную, потерянную девушку, о которой болтали СМИ в течение нескольких месяцев.

Если посмотреть на Орион достаточно близко, то можно увидеть сходство. Но она никогда не давала людям возможности даже взглянуть.

Мария присмотрелась повнимательнее. Она была старше, чем Орион подумала сначала, ее улыбка сметала годы с женщины, которой, как она предположила, было под пятьдесят. Она была пухленькой.