Жил-был народ… Пособие по выживанию в геноциде - Евгений Сатановский

С другой стороны, какие к Эрдогану могут быть претензии? По сравнению с турецкими генералами, которые как могли управляли страной до него, периодически уступая власть гражданским правительствам, которые они свергали при первых признаках покушения на их прерогативы, страной он управляет более чем эффективно. Великодержавные амбиции турок удовлетворены полностью. Экономика растёт как на дрожжах. Баланс отношений с Евросоюзом, Соединёнными Штатами, арабским миром, соседними Ираном и Россией им выдержан.

При этом Турция в выигрыше при любых обстоятельствах: какие бы проблемы ни возникали между Брюсселем, Вашингтоном, Тегераном и Москвой, трубопроводы, по которым в Европу пойдут углеводороды, пройдут через её территорию. В НАТО Турция состоит, но действует абсолютно самостоятельно, прикрываясь альянсом только в случае острой необходимости – и всегда на собственных условиях. В Евросоюз вступать она не торопится, да и вообще большой вопрос, нужно ли ей туда вступать. Как Северный Кипр она оккупировала, так и контролирует его по сей день – и никто ей не указ. И много чего ещё можно поставить Эрдогану в заслугу.

Ему удалось обуздать генералитет, не поссорившись с армией, и несмотря на то что в ходе его правления турецких генералов и адмиралов начали арестовывать по обвинению в подготовке антиконституционных переворотов, никто его не сверг. Пальцем его не тронули, и ничего сделать не сумели лидеры военной верхушки против Эрдогана, а на Востоке уважают только силу и храбрость. Так что продемонстрировать им, кто хозяин в стране, он смог.

После чего вопрос замены армейского и разведывательного руководства на преданных лично ему людей оказался чисто техническим. Благо армия оценила заботу о широких массах офицерского, сержантского и рядового состава, продемонстрированную правящей Партией справедливости и развития по достоинству. Что дополнительно дало Эрдогану точку опоры на тот случай, если поставленные им на чувствительные посты люди начнут руководствоваться собственными интересами и попытаются выйти из-под его контроля. Что и произошло с руководителем спецслужбы MIT Хаканом Фиданом, который попытался без спросу уйти в публичную политику – и был демонстративно возвращён на прежнее место работы.

Эрдоган пришёл к власти и расправился со своенравным генералитетом при поддержке консервативных исламистов и анатолийского торгово-промышленного капитала. Бизнес он по-прежнему поддерживает, и предприниматели поддерживают его, но попытавшихся предать его исламистов в руководстве партии, вставших на сторону их духовного лидера Фетхуллаха Гюлена, он победил, хотя это потребовало очистить от них ряды не только ПСР, но и судов, прокуратуры, полиции и губернаторского корпуса.

Причём произошло это, когда Эрдоган находился в чрезвычайно уязвимом положении: в разгар конфликта с левыми и кемалистами из-за проекта застройки площади Таксим – места, символического для современной истории страны, на котором в начале века части, верные Ататюрку, дали бой и победили традиционалистов. При этом члены гюленовского «Джамаата» выбросили в публичное пространство информацию о коррупционных схемах в окружении премьер-министра в тот самый момент, как он готовился стать президентом, буквально скрутив в бараний рог свой парламент и балансируя на грани из-за покушения на турецкую конституцию. Никто не мог даже предположить, что он победит, а они проиграют, но произошло именно так.

Сегодня понятно: что бы ни происходило с Турцией дальше, Эрдоган останется такой же частью её истории, как Тэтчер для Великобритании, де Голль для Франции, Аденауэр и Коль для Германии или Путин для России. Для кого-то со знаком плюс – тем более что при нём Турция действительно превращается в Оттоманскую Порту XXI века, империю нового типа, распространяющую влияние политическими и экономическими методами, а не привычной военной экспансией (при том что военная составляющая влияния турецкого государства никуда не делась). Для кого-то со знаком минус.

Турецкий национализм родился не при Эрдогане, и такие страницы истории Турции, как геноцид армян, написаны не им – хотя при нём миром было отмечено столетие геноцида, ознаменованное резкими демаршами Анкары в отношении Ватикана, России и прочих государств, отмечавших эту трагедию. Следует понять простую истину: Турция не Германия, её никто не оккупировал после проигранной войны и добровольно признавать совершённые на её территории основателями современного турецкого государства преступления против человечности никто в этой стране не будет.

В том числе потому, что вся история Турции ХХ века – это подавление меньшинств, из которых самое многочисленное – курды, которым закон запрещает использовать буквы их алфавита, которых нет в турецком языке. Поскольку в политику насильственной ассимиляции меры такого рода вписывались, а плюрализм османских времён – нет. И здесь у Эрдогана есть проблема. Курды ассимилироваться категорически отказались и начали партизанско-террористическую войну против турецких властей и армии. Войну эту официальная Турция выиграть не смогла на протяжении десятилетий – вследствие чего он начал показательный диалог с курдскими лидерами, ослабил давление на курдскую культуру и завёл в стране телевизионный канал на курдском языке.

Впрочем, диалог этот на момент, когда пишутся эти строки, далёк от завершения: национальные конфликты такого рода не могут разрешиться по приказу «сверху», что бы по этому поводу ни думало начальство, отдающее такие приказы. Благо меньшинств в Турции много: уступи курдам в том, чего они требуют, и чего потребуют остальные? Поскольку сам Эрдоган по происхождению – отуреченный лаз, а его нынешний премьер Ахмет Давутоглу – крымский татарин, проблему эту они понимают не понаслышке.

При этом любая империя стоит на том, что все, кто её населяет, воздерживаются от того, чтобы перебить друг друга, – или их от этого удерживают насильственно. Как бы им этого ни хотелось. Какие бы основания им для этого ни давала их общая история. И какие бы выгоды – стратегические (к примеру, государство собственное основать) или практические (пограбить и прибрать себе в закрома и рундуки что Б-г пошлёт), – это ни сулило. За чем наблюдают жандармерия, прокуратура, суд и прочие неприятные для общения инстанции.

Если, конечно, империя организована дельно и управляется людьми, которые понимают, как она устроена и что её может обрушить. И не экспериментируют с горящими свечками в наполненном сухой соломой овине. Или, не злоупотребляя буколическими сравнениями, в пороховом трюме. Чего и у соседей этой империи не надо провоцировать: перекинется на собственное обитаемое пространство – шарахнет так, мало кто уцелеет. Тот самый случай, который называется «костей не соберёшь»…

Империи нужно не взаимное кровопролитное разбирательство населяющих её народов, которое её обрушивает быстрее любой внешней агрессии, а чтоб они сдавали начальству налоги, не бунтовали и были готовы к службе в армии – когда скажут. Ну и инородцы, а также иноверцы бывают полезны начальству, отчего их переселение приветствовалось во все времена. В качестве поселенцев на завоёванные земли, которые надо было кому-то осваивать. Для того чтобы держать в узде непокорённых воинственных аборигенов. Или для приготовления качественной колбасы и кондитерских изделий, парикмахерского дела, строительства дворцов и управления армией и флотом.

А также на предмет открытия дальних земель, создания Академии наук и театров. И администрирования, в том числе на высшем уровне. Поскольку инородец и иноверец для владыки безопасен: восстания не поднимет – кто за ним пойдёт? Да и свалить на него провалы в государственном управлении или вину за поражение в войне, кинув, если что пойдёт не так, черни на растерзание, легче лёгкого. Что в турецком варианте было продемонстрировано большим числом в руководстве этой страны в Османский период греков, армян, албанцев и боснийцев.

Большие государства мононациональными не бывают. И к слову, в современном мире не бывают и моноконфессиональными. По крайней мере долго. Поскольку любая вера не переживает в первозданном виде и одного поколения со времён своего основателя. Она раскалывается по линии конфликтов между его роднёй или его учениками всегда и везде. Будь то ислам или буддизм, иудаизм или христианство. Примеров обратного практически нет – если не брать культы сугубо локальные. Да и то…

Причём это не хорошо и не плохо – это просто данность. Вроде той, что у каждой речки по два берега, а у каждой тучки есть своя изнанка. Соответственно, как бы ни хотелось всё унифицировать и какие бы для этого, казалось, не имелись основания, ни у кого, ни в какой стране, ни в какую эпоху это не получалось и не получится. Ни с религией. Ни, кстати говоря, с идеологией. По поводу чего большой привет товарищу Суслову и его нынешним последователям – в том числе Проханову сотоварищи.