Категории
Самые читаемые
Лучшие книги » Проза » Русская современная проза » Кристалл в прозрачной оправе. Рассказы о воде и камнях - Василий Авченко

Кристалл в прозрачной оправе. Рассказы о воде и камнях - Василий Авченко

Читать онлайн Кристалл в прозрачной оправе. Рассказы о воде и камнях - Василий Авченко

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47
Перейти на страницу:

Из наивного и (по словам отца) не точного в деталях, но зато такого романтичного советского очерка, опубликованного в 1963 году журналом «Вокруг света»: «На другой день дошли до устья ручья “Восток-2”. На бугристом зеленоватом льду поставили палатку… Мёрзлый хлеб грызли, как жмых… 30 октября Миша передал радиограмму: “Осталось день продуктов. Работы закончены. Результаты хорошие. Трухин”… Когда месторождение разведают полностью, экскаваторы будут черпать руду прямо с поверхности. Здесь откроют большой рудник. А если вырастет город, люди непременно должны помнить о первооткрывателях, об этом парне в коротких бумажных брюках и стоптанных ботинках…».

Трухин покончил с собой.

* * *

Белые пятна на геологической карте в основном закрыты, хотя и совсем недавно, – ещё в 1950-е, к примеру, открывали якутские алмазы. Сейчас такое вряд ли возможно. Но мне не хочется верить в то, что эпоха великих открытий миновала.

У нас в Приморье есть и редкий металл германий, и агаты, и аквамарины, и даже сапфиры. Но добывали, кажется, только то, что шло на народное хозяйство и на оборону – свинец, цинк, вольфрам, золото… В последнее время заговорили о нефти и даже алмазах. Вскрытие покажет.

Дальний Восток – огромное и загадочное даже сегодня пространство. Между алмазным Вилюйском и военно-морским Вилючинском расстояние куда больше, чем между Москвой и, скажем, Лондоном.

Расстояния вообще относительны. Для условного москвича и Новосибирск, и Владивосток – где-то «там», за Уралом, почти рядом. На деле «Нск», как ни странно, ближе к Москве, чем к «Владу» – и по километражу, и по часовым поясам: со столицей разница – три часа, с нами – четыре. Но условный москвич на самом деле прав, потому что дело не в географическом расстоянии, а в ментальном. Сибирь и Дальний Восток – фантастически огромное, слабо заселённое, но крепко сцементированное пространство. Его люди и города непостижимо схожи между собой. Все мы, «восточные русские», люди одной крови. Мы поймём друг друга с полуслова, как не поймут нас жители столиц. Вот главное открытие, которое я делаю каждый раз, попадая в какой-нибудь наш (то есть по эту сторону Урала; другие для меня – потусторонние) город.

Люблю изучать карты. Мы не знаем территории, на которой живём; и не только в этом дело, а ещё в причастности к тайному знанию, как будто смотришь на планету из космоса. Геологическая карта выглядит праздничнее физической и тем более политической. Она переливается разными цветами, указывая, какие места какими породами сложены. Её нужно уметь читать. В школах нас учили читать карты политические (где какие страны) и физические (где какие горы). Геологическая карта показывает скрытое под землёй. Научившийся её читать получает рентгеновское зрение. Она трёхмерна, как и физическая, но ориентирована не вверх, а вниз.

Хорошо иметь огромную территорию. В большой стране есть всё или почти всё. «Не завидуем никому на свете», – написано на северокорейской воне, и это суть пресловутых идей чучхе – опора на собственные силы. У России куда больше оснований настаивать на своей самодостаточности, чем у гордой, но крошечной КНДР. У нас есть всё: на Урале – малахит, родонит и самоцветы, на Алтае – порфиры и белоречиты, в Саянах – нефрит и лазурит, зелень тайги с синью Байкала, в Забайкалье – флюорит, турмалин, топаз, халцедоны с агатами и сердоликами. Недра, тайга, вода – целые миры, подобных которым нет.

Думали ли казаки, пошедшие когда-то на восток, в потустороннюю Сибирь, что в XX веке на Колыме и Чукотке (даже сейчас это в полном смысле слова – край света, где бытует выражение «поехать на материк», хотя формально и Магадан, и Чукотка – та же самая Евразия, что и Москва с Парижем) найдут золото, а в Якутии – алмазы? А ещё были у нас Казахстан, Карпаты, Кавказ – и везде в земле лежит что-то своё. В большой стране отыщутся любые редкие земли; найдутся и «Новые Земли» для ядерных испытаний, ракетные полигоны, отстоящие друг от друга на тысячи километров, площадки для космодромов, шельфы для рыбалки и бурения скважин, острова для оборудования «аэродромов подскока», любые звери. Понимали ли это первопроходцы, которые ещё в XVII веке дошли до Камчатки и Чукотки, что выглядело безумием при той численности населения и тех коммуникациях (куда там Колумбу)? Или чувствовали что-то интуитивно? Восхищаясь этим мощным движением на восток, я не совсем понимаю мотивов тогдашних первопроходцев – зачем в такую даль? Из тщеславия? От отвратительных «рук брадобрея»? Кто его знает; похоже, ничем другим, кроме как гумилёвской теорией пассионарности, этого не объяснить.

Они уже тогда сумели распространить Россию до Аляски и даже Калифорнии. Если поехать из Сан-Франциско на север, за час-полтора можно доехать до Форт-Росса – самого южного русского поселения в Северной Америке. Форт-Росс сегодня – бревенчатые строения на высоком берегу океана, старые пушки, тонкий аромат эвкалиптовых семян, падающих на землю, православные кресты русского кладбища. Основан форт был в 1812 году Русско-Американской компанией для снабжения русской тогда Аляски сельхозпродукцией и добычи морского пушного зверя. Говорят, первые виноградники в Сономе заложили тогда же именно русские, теперь это знаменитый винодельческий район. Неподалеку – другие говорящие названия: поселок Sebastopol, Russian River (раньше – река Славянка) …Потом пушнина кончилась, о поставках овощей на Аляску договорились с Компанией Гудзонова залива, и Форт-Росс решили сдать. Некоему Джону Саттеру селение было продано в 1841 году. До этого времени Калифорния жила под русским флагом на севере, под испанским и мексиканским – на юге, то есть Россия тогда граничила с Испанией. В конце 1840-х несколько лет существовала суверенная Калифорнийская республика, и только золотая лихорадка 1849 года подтолкнула американцев к освоению крайнего запада и включению Калифорнии в состав Штатов. Первое золото нашли рядом с Форт-Россом – у лесопилки того самого Саттера на Рашн-Ривер. В Калифорнию хлынули толпы старателей, авантюристов, отморозков. Появилось словечко fortyniners – «люди 49-го года» – и джинсы, которые предприимчивый Levi Strauss наладился шить для старателей то ли из парусины, то ли из брезента.

Спустя десяток лет территория нынешнего Приморья стала для России новой, альтернативной Калифорнией. В середине XIX века Геннадий Невельской[19], Николай Муравьёв-Амурский[20], Николай Игнатьев[21] и другие совершили подвиг. По Пекинскому договору 1860 года нынешнее Приморье закреплялось за Россией, причём Владивосток был основан даже чуть раньше подписания этого договора. С выходом к Японскому морю было решено оставить Аляску, сосредоточившись на амурско-уссурийском направлении и взяв южный вектор: Россия получала выход к относительно тёплому морю. В 1867 году мы без особой горечи расстались с Аляской, а три десятка лет спустя и там началась золотая лихорадка.

Империя всё обращает себе на пользу. Даже антигосударственные, казалось бы, элементы в конечном счёте работали на империю. Стремясь убежать от государства в неосвоенные пределы, они в итоге увеличивали мощь государства, присоединяя к нему эти самые пределы. Попав сюда в кандалах, интеллигенты-подвижники помогали государству осваивать эти земли.

Оказавшийся в районе Нерчинска опальный учёный Эрик Лаксман открыл для страны минералы Сибири, в том числе лазурит на реке Слюдянке. Ссыльный поляк Михаил Янковский сделал многое для освоения Приморья. Иван (Ян) Черский, сосланный, опять же, после польского мятежа, стал выдающимся исследователем Сибири. В польском восстании участвовал и этнограф Вацлав Серошевский – хорошо, чёрт возьми, что оно произошло, это восстание, и что умные люди, пусть не по своей воле, попадали на далёкие окраины. Сосланные на восток ускорили его развитие – в этом великая имперская диалектика. Через декабристов ниточка тянется к Шаламову, вернувшемуся из ада для того, чтобы рассказать людям, на что они способны. Народоволец Бронислав Пилсудский, участвовавший вместе с братом Ленина Александром Ульяновым в покушении на Александра III, был сослан на Сахалин и стал там большим учёным – изучал дальневосточных аборигенов, был награждён медалью Русского Географического общества. Подобная история – у народовольца-этнографа Льва Штернберга, с которым переписывался очарованный странник, молодой офицер Арсеньев. Из той же когорты – народоволец Владимир Тан-Богораз, автор первых, ещё дошаламовских, «Колымских рассказов».

Василий Ощепков – сын сахалинской каторжанки, накануне русско-японской войны оставшийся сиротой и временно ставший японцем в связи с передачей южного Сахалина Японии, – в итоге прославился как первый русский дзюдоист и один из отцов самбо. А Сахалин всё равно к нам потом вернулся.

Даже революции и войны делают империи крепче. Фантастический, невозможный, пирамидохеопсовый перенос заводов на и за Урал во время Великой Отечественной помог промышленному освоению сибирских и дальневосточных пространств. Немцев победили – а здесь остались заводы и целые новые города.

1 ... 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Кристалл в прозрачной оправе. Рассказы о воде и камнях - Василий Авченко торрент бесплатно.
Комментарии